Просто о любви - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Алюшина cтр.№ 9

Ему даже удалось сообразить, что перед ним стоит миниатюрная девушка в светлых брюках, в свитере, перепачканном чем-то похожим на ржавчину, и без верхней одежды. Это она тарабанила в его дверь, и это никак не могло быть реальностью.

Значит, сон. Странный какой-то. Или все-таки пожар?

— Вы доктор?! — очень громко и звонко закричала на него девушка.

Он слегка обалдел от напора и требовательности неизвестной гражданки, почему-то оказавшейся в его сне.

— Доктор, — ответил, не отдавая себе отчета в том, что говорит.

Девушка продолжила что-то кричать и сложила маленькие ладошки в замок, прижав жестом отчаяния к груди, как делали в старых немых фильмах, подчеркивая нарочитостью жеста сюжетную линию.

Эта ничего не подчеркивала и не изображала, а пребывала в настоящем отчаянии и испуге.

И тут до его отупевшего сознания дошло, что кто-то умирает, а эта маленькая перепуганная девчушка прибежала звать его на помощь.

И как обычно случалось с ним в таких ситуациях, мозг переключился на резервные батареи, и он мгновенно стал соображать и действовать.

— Зайдите! — приказал Степан и пошел собираться.

На автомате оделся, проверил ключи, телефоны, документы, похлопав по карманам куртки, взял медицинский ящик, внесенный в дом из остывающей машины автоматически, без участия мозга, посмотрел на часы, пытаясь понять, сколько ему удалось поспать.

Два с лишком часа.

Ладно. Продержимся!

Несчастье произошло с хорошо ему известным Василием Федоровичем. Девушка наверняка ему проорала информацию, но он был тогда еще не совсем в адеквате и не понял, даже предложил подъехать на машине.

Старик ему этот нравился. Они чаевничали, беседовали. Чаще у Степана — он приглашал в гости на пироги, когда они перепадали ему от мамы. Василий Федорович по-соседски предложил свою помощь: приглядывать за домом в его, Степаново, отсутствие, частое и порой продолжительное. Степан принял предложение с благодарностью и большой долей облегчения. Поселок их тихий, частями охраняемый — теми частями, где осели богатеи, но в России лихих людей хватает, да и простого мелкого хулиганья.

Василий Федорович был плох, это Степан понял сразу.

А девушка сильно перепугалась и очень переживала за соседа.

Хорошая девушка.

Ему сейчас было не до рассматриваний и оценок — ни до каких: ни мужских и не очень мужских, но то, что она полезла через калитку, чтобы помочь Василию Федоровичу, рискуя быть пойманной, как воришка, бдительными соседями или разбиться, свалившись с непокорившейся «вершины», ему понравилось.

А еще ее огромные перепуганные сострадающие глаза, смотревшие на него с мольбой и ожиданием чуда. Он не отметил, да и вряд ли разглядел, какого цвета у нее глаза, но тот ее взгляд запечатлелся в мозгу четкой картинкой.

Им повезло: пробок не было по всему маршруту движения. Сосредоточившись на дороге, в постоянном напряжении, что может отключиться, Степан и не заметил, как они добрались до места.

Подъехав к больничному шлагбауму, он объяснил вышедшему из будки охраннику, что их ждут, и стал набирать номер на мобильном.

— Леш, мы у ворот, — предупредил он, кивнул благодарно охраннику, поднимавшему шлагбаум, и не спеша поехал вперед на территорию больницы.

Как только их машина остановилась у приемного покоя, началась суета. Степан Сергеевич выскочил из машины, вместе с людьми в белых халатах переложил Василия Федоровича на каталку, и они все быстро ушли.

Стаська растерялась и, отстав, плелась сзади, прижимая к груди пакет с собранными заботливой Зинаидой Ивановной вещами.

— Девушка! — окликнули ее. — Вы с инфарктом приехали?

— Я? — удивилась Стаська. — Нет, я здорова.

— Да не вы! Пациент, которого сейчас доставили с инфарктом… вы с ним?

— Да. Да!

— Документы давайте!

Дежурная за стойкой приемного отделения, пожилая, грузная и с виду строгая, как классная руководительница, женщина в сверкающем белизной и хрустком от крахмала халате, подчеркивающем этот имидж, протянула руку в ожидании.

— Какие документы? — тупила Стаська.

Женщина собралась было ответить, но, присмотревшись к Стаське, спросила:

— Дочка, что ли? Да вы так уж не переживайте! У нас замечательные врачи! Если до нас довезли живым, значит, вылечат!

— Да, — с какой-то частью ее речи согласилась Стася.

— Документы… — напомнила дежурная.

— Ах, да, да! — засуетилась, заторопилась Стася и полезла в пакет.

Зинаида Ивановна головы не теряла, не в пример нервной барышне Игнатовой, собрала все необходимые документы. Кому, как не пенсионеру знать, какие могут потребоваться. Стася извлекла из одного большого пакета другой, маленький, прозрачный целлофановый, в котором были сложены пачка бумаг, какие-то удостоверения и паспорт, и протянула регистраторше.

— Вы сядьте, посидите, я все заполню и позову вас, — пожалела ее женщина.

Стася кивнула. «Что-то я сегодня раскивалась как заведенная на каждый поступающий приказ», — отвлечено подумала она и отошла к ряду кресел, стоявших вдоль стены, но спохватилась и вернулась:

— Да, вот его вещи, меня ведь к нему не пустят.

— Сегодня не пустят. Точно. Давайте я оформлю и передам.

Дежурная встала со стула и забрала у Стаси увесистый пакет. И никакая она не суровая, а очень даже доброжелательная женщина.

Стаська села в кресло и стала ждать.

Ждать вполне определенного человека — Степана Сергеевича.

Ждать пришлось долго — она успела пересчитать все кресла в больничном холле, выстроившиеся красными рядами вдоль стен, все линолеумные квадраты на полу синего и серого цвета. Расписалась в амбарной книге за отданные документы и на отдельном листочке с перечнем вещей, получила бумажку с телефонами справочной, чтобы узнавать о состоянии больного, вернулась на свой «пост», в кресло, и пересчитала все лампы на потолке, посмотрела в окно и поняла, что в городе Москве уже темно. Вечер.

В момент столь глубоких ее выводов в конце длинного коридора появился Степан Сергеевич Как-его-там, хороший доктор.

Он шел очень тяжелой походкой, и было очевидно, что силы у него кончились. Стаське сразу перехотелось язвить, шутить в любой форме — вслух или мысленно.

Он остановился возле нее, посмотрел с сомнением на соседнее с тем, на котором сидела Стася, кресло и все-таки сел, сморщился, сильно потер ладонями лицо.

— Инфаркт. Обширный. Но он стабилен. Хромов хороший врач, да и Василий Федорович мужик крепкий. Сегодняшняя ночь все решит. Навещать его пока нельзя. Звонить, узнавать, как состояние, — можно.