Беглая невеста - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Алюшина cтр.№ 11

Как Аглая попала в интернат, надо бы рассказать отдельно.

Вообще-то у нее странноватая семья. Нет, дедушки-бабушки у Глаши были вполне социально нормальными. Ну, кроме деда Григория, наверное, – его уж точно обычным не назовешь.

А вот родители никак не соответствовали общественно-политическим требованиям страны того исторического периода времени.

Василий Богуш и Вера Стрельникова были художниками, причем в гордом статусе – свободные. Они окончили Суриковский институт, где учились в одной группе, там познакомились и полюбили, совпав полностью и без зазоров в мировоззрении и интересах. И если интересы еще вполне понятны и конкретны – рисовать как можно больше и талантливее, то вот мировоззрение, скажем так, немного подкачало, никаким боком не совпадая с идеологией родины, – нечто из подзабытого к концу семидесятых движения хиппи: Вудсток и свободная любовь ко всему человечеству.

С курса третьего института и по сей день они жили вместе и никогда не состояли в официальном браке, считая акт регистрации пережитком прошлого и ограничением так любимой ими свободы человека. Ну, как бы с этим, и бог бы с ними.

После института числились художниками-оформителями на каких-то предприятиях, где появлялись с регулярностью раза два в месяц, а то и реже. Состряпать по-быстрому стенгазетку или плакатик, ибо в те времена за совсем уж свободное времяпровождение грозила вполне реальная статья Уголовного кодекса о тунеядстве и столь же реальная перспектива загреметь в околоток с дальнейшим переправлением в тюрягу.

Основным же их занятием, как вы понимаете, оставалось писание полотен, а по-простому – рисование картин. С тремя друзьями-художниками в обычном доме недалеко от Садового кольца, в квартире, доставшейся кому-то из тех приятелей по наследству и переделанной под художественную мастерскую, они проводили большую часть своего времени. Весело, наверное, было их соседям, живущим рядом со свободными от всего молодыми художниками, по ночам принимавшими не менее свободных друзей – и рок-музыкантов известных и запрещенных до невозможности, и художников, артистов, а также критиков, писателей, поэтов, молодых режиссеров. Шумно, интересно, захватывающе!

Активное противостояние культурной молодежи царящей в стране эпохе застоя.

И в разгар этой распрекрасной, свободной жизни выяснилось, что двадцатипятилетние Васечка с Верочкой ждут ребенка. Событие, сильно порадовавшее их родителей, надеявшихся, что хоть этот факт заставит детей пожениться.

Не-а! А принципы?!

Аглая была желанным ребенком не только для старшего поколения – родители ее ждали и любили заранее, за что и осчастливили девочку древнерусским именем Аглая.

Дело в том, что Глашка умудрилась родиться, когда они пребывали в так называемом русском периоде творчества. Вообще-то, можно считать, что повезло ей необычайно, ибо за год до ее рождения папа с мамой страдали «чукотским периодом», ездили на Ямал и в Якутск и несколько месяцев жили там, изучая обычаи чукчей, их быт, уклад, разумеется, перенося свои впечатления на картины. А через год после ее появления на свет родители впали в «испанский период» и болели им несколько лет, правда, без выезда в страну Испанию, невозможного в то время. И родись Глаша позже, она запросто могла стать какой-нибудь Агуэдой или Алондрой, с них сталось бы!

Так что повезло ей страшно! Отделалась на всю жизнь замечаниями о необычности своего имени и вопросами о его древнерусском значении. Хорошее значение у ее имени, чтоб вы знали! Чуть ли не провидица, етить ее и всех спрашивающих!

Ну, вы прекрасно понимаете, что такое в восьмидесятые годы молодые художники, имевшие только талант и принципы. И то и другое приходилось оплачивать их родителям, так же как и растить и воспитывать их дочь. Ну а кто, как не они?

Нет, Вася с Верой ни в коем случае не были убежденными захребетниками! Ни боже упаси! Они на самом деле талантливые, даже очень, и объездили всю страну вдоль и поперек, изучая самые отдаленные уголки, много рисуя, общаясь с разными людьми, влюбляясь в свою страну и в уникальных самобытных людей, запечатлевая этих людей в портретах.

Василий Федорович потом несколько книг напишет по своим дневникам того периода, с рассказами охотников, нефтяников и колхозников, иллюстрируя их своими зарисовками и портретами. Кстати, книжка получится востребованной, невероятно красочной и интересной. И отец с мамой несколько альбомов печатных выпустят со своими рисунками страны. Но все это будет потом, в другом времени, в другой жизни, а тогда…

Это очень здорово, просто классно, что родители Веры и Васи понимали и поддерживали своих детей в меру сил, и верили в их талант, и взяли на себя воспитание ребенка. А казалось бы – простые люди, что они могли понимать в художественном искусстве и верить, что дети пробьются. Папины родители, бабушка Аглаи Ирина Юрьевна Богуш, всю жизнь проработала директором детского садика, а дедушка Федор Васильевич – строителем. У них имелась дачка в шесть соток с малепусеньким аккуратненьким домиком, на которой Глашка провела все свое летнее вольное детство, принимая в огородничестве единственное участие – снятие и потребление урожая. Бабушка с маминой стороны, Стрельникова Нина Владимировна, тоже всю жизнь проработала архивариусом в Ленинской библиотеке, попросту библиотекарем, а вот дедушка… это отдельная история.

В соответствии с советскими законами Глашка получила фамилию мамы. Дед Григорий Павлович всегда посмеивался – продолжательница рода. Она этого не очень в младенчестве понимала, но не спорила.

С родителями маленькая Глашка виделась редко, когда они приезжали из очередной поездки, да и тогда большую часть времени проводя вне дома, с друзьями. Но, странное дело, ее нисколько это не обижало и не расстраивало, всем своим детским сердцем она чувствовала и знала, что ее любят все – и родители, и бабушки с дедушками, а что еще надо? Она никогда не ждала от родителей больше, чем они могли дать. Почему так получалось, никто не знает, но вот не имела девочка Глаша к родителям ожиданий и претензий, воспринимая их такими, какие есть, со всеми их заморочками.

Ну, например, лет с трех Глашка начала рисовать. Она «творила» на всем, что попадалось под руку, и могла делать это часами, не отвлекаясь ни на что. Бабушкам с дедушками пришлось в обеих квартирах – Богушей и Стрельниковых, где Аглая жила поочередно, в соответствии с их графиками работы и жизни, – разложить листы бумаги, карандаши, фломастеры, краски везде, в каждой комнате, в кухнях и даже в ванных, бывали и там инциденты. Родители же, просмотрев рисунки малолетней дочери, вынесли вердикт – дарование есть, а талант под вопросом.

Дружным коллективом бабушки-дедушки Богуш, бабушки-дедушки Стрельниковых и уж тем более четырехлетней к тому времени Глашки вердикт был проигнорирован, и ребенок продолжил свои занятия. Родители и сейчас считают, что у дочери талант так себе, немного выше среднего, невзирая на уже две состоявшиеся, пусть и очень маленькие, выставки ее офортов и карандашных рисунков.

Ну и что? Аглая не парилась, конечно, у них свой взгляд на творчество и искусство и на ее работы, да и амбиций стать известным художником у нее не имелось, что, кстати, косвенно подтверждало диагноз: «талант под вопросом». Таланту, как известно, всегда требуется кудысь пробиться, что-то вроде живчика-буравчика.