— Это что? — почти священным шепотом выдохнул Ир.
Я улыбнулся и принялся вращать колесико мышки.
— Это электронная сеть, посредством которой можно общаться с людьми, живущими совсем рядом или в других странах, а еще она является просто уникальным хранилищем информации о нашем мире, любой: и хорошей, и не очень. Так что сейчас покажу тебе парочку приемов, как с этим достижением мировой цивилизации работать, а дальше можешь развлекаться сам. Думаю, разберешься, переводчик у тебя есть.
— Тогда дай мне еще и твой, — вдруг потребовал парень.
— Зачем это?
— Синхронизирую со своим и смогу перенять все то, что твой успел от тебя нахватать.
— В каком смысле?
Он демонстративно закатил глаза. Вот зазнайка!
— Если ты не в курсе, то переводчики — это симбиотические живые организмы. Они подстраиваются под нас и перенимают наши знания о языке, стилистике, жаргонизмах тех же, и все такое прочее.
— Симбиотические? — на всякий случай уточнил я. Меня наградили уничижительным взглядом. Парня захотелось стукнуть. Но я сдержался.
Пусть корчит из себя умного, пока дают. Завтра утром посмотрим, кто тут главный. Решив так, я молча снял с уха сережку, о которой уже и думать забыл, такой привычной она для меня стала. Примечательно, что мои друзья ее не заметили. Я даже заподозрил, что она невидима для посторонних. Но решил, что потом как-нибудь спрошу об этом ректора или командоров. Не суть важно. Оставив Ира просвещаться, по-быстрому сбежал в ванну. Развлечься нормально не дали, хоть высплюсь, раз уж на то пошло. Ну, вот не имелось у меня никакого желания с ним сегодня возиться. Был слишком зол на этого парня. Мог наговорить лишнего, чего мне, если честно, совсем не хотелось.
Оставив его обниматься с монитором, я ушел в душ. Вернулся. Обнаружил, что Ир на меня даже не обернулся, так был увлечен. Усмехнувшись, забрался под одеяло и отвернулся лицом к стене. Под мерное жужжание компьютера и заснул.
А утром мне с дуру пришло в голову разбудить Ира поцелуем. Разумеется, в тот момент думал, что это такая маленькая месть, чтобы впредь этот во всех смыслах странный парень даже не пробовал ко мне в кровать забираться. Что поделать, не удержался. Нечего было некоторым новоявленным ханжам ко мне под бок пристраиваться и спать сном младенца. Если бы я только знал тогда, чем это могло для меня закончиться, скажу честно, поостерегся бы. Но Барсик прав, инстинкт самосохранения у меня срабатывает через раз на третий, вот и приходится пожинать плоды своей безрассудности.
Глава четырнадцатая
Объяснительная — чем не повод для знакомства?
Ирирган
Я вытянул из переводчика Андрея все, что мог. Но этого, увы, оказалось недостаточно. У переводчика было не так уж много сведений о компьютере и Интернете. Судя по всему, с момента, когда Андрей впервые нацепил его на свое ухо, наш психолог с этим чудом иномирной техники не работал. Очень жаль, потому что я бы с удовольствием узнал о нем побольше. Но, к сожалению, побоялся сломать или испортить. И дело не в том, что я бы не смог потом возместить материальный ущерб в случае порчи чужого имущества, а в том, что как-то неожиданно поймал себя на мысли, что не хочу так откровенно портить отношения с Андреем.
Вообще, меня бесили все те чувства, которые я был вынужден испытывать рядом с ним. Что это еще за страх не понравиться? Я был лучшим студентом на своем потоке, сейчас, будучи аспирантом, уже в следующем семестре планировал защищаться, значит, если мне это удастся, стану самым молодым архимагом современности. Я — лучший. И это не хвастовство, это всем известный факт. Тогда откуда такая зависимость от мнения какого-то человека? Причем почти сразу. Обаяние у него какое-то чумовое. Просто невозможно не подпасть под его влияние. Неудивительно, что даже командоры растаяли. Не просто же так у него тут Барсим ошивался. Кстати, о визите светлого командора надо будет расспросить этого блудливца в отдельности.
А вообще, меня просто бесит такой его подход к отношениям. Как он сказал? Что не хочет встречаться ни с кем из нашего мира, ему их местных, страшненьких, зато понятных, подавай. Бесит! Как будто с его самой посредственной внешностью ему грозит понравиться кому-нибудь из нас. Вот подумал об этом, а сам, как назло, Машку вспомнил, вот уж кто за Андрея всеми лапками ухватился бы, только дай. Темный меня никогда так не раздражал, как сейчас. И опять во всем виноват не кто-нибудь, а Андрей.
Оставив компьютер в покое, так как без хозяина все равно ничего путного там не нашел, да и толком не смог разобраться во всей этой системе папок и файлов (переводчик мне в этом не особо помог), подошел к широкой кровати, на которой хозяин квартиры дрых без задних ног уже часа два. В темноте я вижу не хуже, чем при свете, поэтому рассмотреть черты его лица не составило труда. Вот что в нем привлекательного? Эта странная стрижка, когда черные прямые волосы облепляют по кругу все лицо, такие же черные брови, густые и жесткие на ощупь. Я специально провел по одной пальцем. Андрей нахмурился, но не проснулся. Как только убрал руку от его лица, черты снова разгладились, а дыхание осталось все таким же ровным и спокойным. Умиротворяющим. Глядя на него, мне тоже захотелось спать.
В нашей общаге что ни ночь, то очередное сражение темных со светлыми, поэтому спать удается лишь урывками. Это вам не преподавательская башня, где я раньше жил. Но по прошествии стольких лет снова поселившись в студенческом общежитии, я опять научился спать урывками, так что бодрствовать сутки было не такой уж большой проблемой. Но, с другой стороны, раз Андрей не выставил меня за дверь, хотя мог бы, почему я должен отказывать себе во сне? Другой вопрос, где устроиться.
Можно, конечно, уйти в какую-нибудь комнату. Тут у него их три и все крохотные, как чуланчики. Но, честно скажу, когда только подобрал ключ и проник в его квартиру, мне сразу стало неуютно. Тут все такое маленькое, свободного пространства почти нет. В каждом углу что-то стоит. По периметру все стены тоже заставлены мебелью. Неуютно. Вряд ли бы у меня получилось уснуть в какой-то из пустующих комнат в одиночестве.
Поэтому я примерился: Андрей спал у самой стены, завернувшись в одеяло, словно в кокон. С одной стороны, неудобно к нему лезть, вдруг еще подумает, что я к нему неровно дышу. Ага. Уже надышался! С другой — ведь понимал, что с ним мне будет уютнее и… спокойнее. В последнее время, даже если в общаге было тихо, очень трудно засыпал. Меня одолевали сомнения и страхи. Защита не за горами, и мне становилось страшно, что этот мой жест с перевоплощением не возымеет того эффекта, на который я рассчитывал. Когда они узнают, что я вовсе не эльф, как все обо мне думали, а мерцающий, вдруг даже мои заслуги перед университетом меня не спасут?
Я разделся и, вытянув из-под Андрея край одеяла, забрался к нему под бок. Кровать была жесткой. У нас даже в студенческом общежитии кровати куда удобнее. Но не на полу же его комнаты мне спать укладываться! Зато рядом громко сопел психолог, а звук его дыхания успокаивал. Честно, я и не думал, что спать с кем-то таким далеким, как он, таким почти чужим, может быть так… уютно. Даже попытался к нему прижаться. Но вовремя одернул себя. Отполз обратно к краю. Но Андрей неожиданно повернулся во сне, подкатился ко мне и обхватил рукой поперек живота. Я замер. Мне показалось, что он проснулся. Если так, то следовало его ударить, оттолкнуть, показать, что я не такой, как тот парень, которого он при мне беззастенчиво тискал прямо у входной двери. Но он спал, все так же сонно дыша мне в плечо. А я, повернув голову, смотрел на него, и глаза у меня слипались.