Боги Армагеддона - читать онлайн книгу. Автор: Захария Ситчин cтр.№ 36

Величайшей ересью в глазах жрецов Ра/Амона могло стать возведение специального монумента в честь бенбе-на — объекта, которому поклонялись в далеком прошлом как средству передвижения, на котором Ра прибыл на Землю с небес (рис. 70). На наш взгляд, это свидетельствует, что связанное с Атоном ожидаемое событие было Возвращением на только Планеты Богов, но и еще одним прибытием, вторым пришествием самих богов!

Мы приходим к выводу, что именно в этом и состояло нововведение Эхнатона. Вопреки мнению жреческой верхушки и, по их убеждению, преждевременно, он объявил о приходе нового мессианского времени. Ересь усугублялась тем, что утверждения Эхнатона о возвращении Атона сопровождались заявлениями личного характера: Эхнатон все чаще называл себя пророком, сыном бога, «который вышел из тела бога», и поэтому лишь ему одному открыт божий замысел:

Ты в моем сердце, и нет другого, который познал бы тебя… кроме твоего сына Неферхепрура — единственного для Ра. Ты даешь, чтобы он был сведущим в твоих помыслах…

Это тоже было неприемлемо для фиванских жрецов Амона. Сразу же после смерти Эхнатона (по неизвестной причине) они восстановили почитание Амона — Невидимого бога — и сровняли с землей все, что построил Эхнатон.

О том, что эпизод с Атоном в Египте и введение юбилея — «года овна» — были отголосками всеобщего ожидания Возвращения небесного «звездного бога», свидетельствует еще одно библейское упоминание об овне, еще одно проявление отсчета до Возвращения.

Это рассказ об одном необычном инциденте в конце Исхода, изобилующий загадками и заканчивающийся божественным откровением о том, что должно произойти.

В Библии многократно повторяется, что гадание по внутренностям животных, предсказания, заклинания, колдовство и предсказание судьбы являются оскорблением Иеговы — все разновидности магии, практиковавшиеся другими народами, были запрещены израильтянам. В то же время Ветхий Завет утверждал — устами самого Иеговы, — что сны, оракулы и видения могут быть законными средствами общения с богом. Именно это отличие объясняет, почему в Книге Чисел три длинные главы (22–24) рассказывают — одобрительно! — о провидце и предсказателе, который не был израильтянином. Этого человека звали Валаам.

События, описанные в этих главах, произошли после того, как израильтяне («сыны Израиля» в Библии) покинули Синайский полуостров, обогнули Мертвое море с востока и двинулись на север. Когда они встречались с небольшими царствами к востоку от Мертвого моря и реки Иордан, Моисей просил у царя разрешения пройти через его земли, но обычно получал отказ. Израильтяне, только что разгромившие амореев, которые не пропустили их через свою территорию, «остановились на равнинах Моава, при Иордане, против Иерихона» и ждали от царя моавитян разрешения двигаться дальше.

Не желая пропускать многочисленный народ, но опасаясь вступать с ним в конфликт, моавитский царь — «Валак, сын Сепфоров» — придумал уловку. Он отправил послов к знаменитому провидцу Валааму, сыну Веора, с просьбой, чтобы он проклял «народ сей», и тогда царь сможет победить чужаков и прогнать их со своей земли.

Послы приезжали к Валааму несколько раз, прежде чем он уступил их просьбе. Сначала в доме Валаама (где-то поблизости от реки Евфрат), а затем по пути в Моав провидцу являлся Ангел Господень (молах на древнееврейском, что в буквальном переводе означает «посланник»), иногда видимый, иногда невидимый. Ангел позволяет Валааму исполнить поручение царя, но с условием, что Валаам будет делать лишь то, что скажет Бог. Как это ни удивительно, но Валаам называет Иегову «мой бог», когда пересказывает это условие сначала послам царя, а затем и самому Валаку.

Затем царь моавитян несколько раз пытается получить пророчество Валаама. Он приводит Валаама на вершину холма, откуда виден весь лагерь израильтян, и по указанию прорицателя строит семь алтарей, приносит в жертву семь тельцов и семь овнов и ждет божественного откровения, но слышит из уст Валаама не проклятие, а благословение израильтянам.

Настойчивый царь ведет Валаама на другую гору, с которой виден край лагеря израильтян, и процедура повторяется. Но пророчество Валаама вновь благоприятно для израильтян: он говорит, что бог с широко расставленными рогами вывел этот народ из Египта, что этому народу уготовано царство и он должен подняться, подобно льву.

Валак предпринимает еще одну попытку и приводит Валаама на вершину холма, обращенного к пустыне, откуда не виден лагерь израильтян, в надежде, что «угодно будет Богу, и оттуда проклянешь мне его». Но Валаам теперь видит израильтян и их будущее не глазами, а в божественном видении. Во второй раз он видит, что бог с широко расставленными рогами защитил этот народ и вывел его из Египта и что этот народ поднимется, «как лев».

Царь моавитян протестует, но Валаам объясняет ему, что никакое серебро или золото не могут ничего изменить — он произносит лишь то, что бог вкладывает в его уста. Разочарованный царь отпускает Валаама. Однако теперь сам Валаам предлагает царю услугу. Он хочет открыть ему будущее — «что сделает народ сей с народом твоим в последствие времени» — и рассказывает о своем видении, связывая грядущие события со «звездой»:

Вижу Его, но ныне еще нет; зрю Его, но не близко. Восходит звезда от Иакова и восстает жезл от Израиля, и разит князей Моава, и сокрушает всех сынов Сифовых.

Числа 24:17

Затем Валаам обращается к судьбе идумеев, амаликитян, кениев и других народов, населяющих Ханаан. Те, кто переживет гнев Иакова, падет от руки ассирийцев, а затем придет черед самой Ассирии, которая исчезнет навсегда. Произнеся это пророчество, «встал Валаам и пошел обратно в свое место, а Валак также пошел своею дорогою».

Рассказ о Валааме всегда вызывал споры среди ученых и богословов, но так и не раскрыл свои тайны. В тексте попеременно упоминаются элоим — «боги» во множественном числе — и Иегова, единый и вездесущий Бог. В нем грубо нарушается одна из главнейших заповедей Ветхого Завета — бог, выводящий израильтян из Египта, получает физическое воплощение в виде «овна с широко расставленными рогами». Именно так египтяне изображали Амона (рис. 71)! Одобрительное отношение к предсказателю в Библии, которая запрещает магию, колдовство и прорицание, усиливает ощущение, что изначально это была легенда другого народа. Однако этот рассказ был включен в Ветхий Завет, и ему уделено довольно много места, так что само событие и содержащийся в нем смысл должны были считаться важной предпосылкой для завоевания израильтянами Земли обетованной.

Из текста можно сделать вывод, что Валаам был арамеем и жил в окрестностях реки Евфрат; его пророчества рассказывают не только о судьбе «сынов Иакова» и о месте Израиля в истории, но и о будущем других народов, даже о далекой и еще не превратившейся в империю Ассирии. Таким образом, эти пророчества были отражением более широких, не ограниченных народом Израиля ожиданий той эпохи. Включив эту историю, Библия объединила судьбу израильтян с ожиданиями всего человечества.