Запретная любовь - читать онлайн книгу. Автор: Даниэла Стил cтр.№ 81

Переезд, как и следовало ожидать, превратился в кошмар. Нью-йоркская мебель не прибыла к сроку. Грузчик уронил ящик с посудой, и половина содержимого разбилась. Стив с Мередит оказались в пустой квартире, где не на что было лечь, некуда сесть и даже есть не из чего.

— Не принимай близко к сердцу, малыш, — утешал ее Стив. Он словно не замечал ее подавленного настроения. — Подождем, пока прибудет наша мебель из Нью-Йорка. А пока что будем есть с бумажных тарелок и спать на полу, на матраце.

Мередит тяжело вздохнула, думая о том, что ко всему прочему отныне ей придется тратить три часа в день на дорогу в Пало-Альто и обратно. Причем в часы пик.

В тот вечер, когда они пытались навести хоть какой-то порядок в доме, Мередит вдруг поняла, что скучает не только по Кэлу — по его детям. Она сама удивилась этому, ведь никогда раньше она не испытывала подобных чувств.

В понедельник Стив вышел на новую работу. В первый же день выяснилось, что его ввели в заблуждение: обещали место врача, хотя и рядового, а на деле ему пришлось выполнять обязанности то ли медбрата, то ли санитара. Все его дипломы и похвальные отзывы не произвели на местное начальство никакого впечатления. Первые две недели его вообще не подпускали к больным, объявив, что сначала он должен «заслужить доверие»; зато вся команда дружно спихивала на него нудную бумажную работу, и Стив говорил с грустной иронией, что за эти дни он в совершенстве овладел искусством шуршания бумажками.

От всех этих неприятностей Стив стал мрачен и молчалив. Каждый день, когда измученная долгой утомительной дорогой Мередит возвращалась домой, ее встречала одна и та же картина: угрюмый Стив перед телевизором, а у ног его — штук пять-шесть пустых пивных банок. Он перестал, как прежде, готовить ужин, и теперь они заказывали еду на дом в пиццериях и китайских ресторанчиках.

— Так жить невозможно, — обреченно сказала Мередит как-то вечером.

В тот день Стив был мрачнее тучи. В течение нескольких часов команда «Скорой помощи» принимала на дому преждевременные роды, а Стив в это время сидел в соседней комнате, присматривая за старшим сынишкой роженицы. Как видно, коллеги считали, что на большее он не способен.

— Ты ненавидишь эту работу. Я ненавижу мотаться в Пало-Альто и обратно…

— И оба мы начинаем ненавидеть друг друга, — закончил за нее Стив.

— Такого я не говорила!

Это у тебя на лбу написано. Каждый вечер ты приходишь с работы злющая как собака и вымещаешь свою злость на мне. Мередит, что с тобой происходит? Ты ли это?!

Но как объяснить ему, что с ней происходит? Как сказать, что она тоскует по Кэлу; что полгода одинокой жизни и связь с Кэлом изменили ее, и теперь она не та женщина, которая была женой Стива пятнадцать лет, что — хоть и ужасно это признавать — Стив стал ей противен, и те его черты, которые когда-то были милы, теперь вызывают раздражение?!

— Просто я терпеть не могу бивачной жизни, — со вздохом ответила она. — Ненавижу спать на полу, а бесконечная езда туда-сюда меня просто убивает.

— А я готов поубивать своих новых коллег, — добавил Стив. — Но дело не в этом, Мерри. Проблема в том, как мы начали относиться друг к другу. Мередит, я всегда восхищался тобой. Твоим умом, аккуратностью, терпением, чувством юмора… Куда все это подевалось? Во что ты превратилась, Мередит?

Мередит стало стыдно: она понимала, что Стивен прав. События последних дней лишили ее всего, чем она привыкла гордиться. Она даже перестала следить за собой и, глядя в зеркало, видела там уже не красавицу, над которой, казалось, не властно время, а унылую, стремительно стареющую женщину.

— Прости меня, Стив. Может быть, все наладится? Я постараюсь справиться.

Но, как ни старалась, Мередит не смогла сдержать обещания.

Четыре недели спустя из Европы вернулся Кэл. Встреча с ним принесла Мередит новое разочарование, горше всех предыдущих. Похоже, за месяц, проведенный в Европе, он наглухо замуровал дверь в свое сердце. Теперь Кэл смотрел на нее, как на незнакомку — нет, хуже, как на врага. Мередит надеялась, что они останутся друзьями, но, видно, слишком многое легло между ними и разделило их. Слишком много любви, надежд, потерь и разочарований.

Как видно, Кэл всерьез изменил свое отношение к ней. Его разочарование превратилось в злость. Целый месяц он копил в сердце обиду, чтобы теперь день за днем изливать ее на Мередит. С каким-то садистским удовольствием он придирался к ней по любому поводу, по десять раз в день запрашивал отчеты, оспаривал все ее мнения и заключения. Однажды он даже повысил на нее голос при посторонних, на совещании, — такого никогда прежде не случалось.

— Зачем ты так поступаешь со мной, Кэл? — подошла она к нему, когда все разошлись. — Если ты с чем-то не согласен, можно обсудить это наедине, и совершенно незачем унижать меня при подчиненных…

— Мередит, давай обойдемся без истерик! — отрезал он и стремительно вышел из кабинета, а Мередит осталась, кусая губы и едва не топая ногами в бессильной ярости.

«Кто бы здесь говорил об истериках! — гневно думала она. — Ты сам ведешь себя как ребенок — капризный, испорченный ребенок, который никак не может примириться с тем, что игрушка досталась другому!»

Но в глубине души Мередит понимала: Кэл злится не столько на нее, сколько на самого себя. Может быть, злится из-за того, что испугался сделать решительный шаг. Чего бы он не отдал теперь, чтобы повернуть время вспять! Безупречный Кэллен Доу, который всюду приходит вовремя, на сей раз опоздал навсегда. Навсегда — какое страшное слово!

Неприятно было и то, что коллеги начали коситься на шефа и Мередит и перешептываться между собой. Никто не понимал, какая кошка между ними пробежала, но все сходились во мнении, что не за горами день, когда миссис Уитмен придется искать себе другое место. И сама Мередит чувствовала, что увольнения ждать недолго.

В тот вечер она вернулась домой, унылая и подавленная, как никогда.

— Ты, кажется, сегодня в прекрасном настроении, — саркастически заметил Стив.

Это последнее перышко, по пословице, сломало спину верблюда. Мередит швырнула портфель в угол.

— Не совсем, — ответила она. — День прошел отвратительно. А по дороге домой у меня лопнула шина прямо посреди этого проклятого шоссе. В последнее время мне все чаще хочется что-то разбить — то ли свою собственную голову, то ли чью-нибудь еще. Спасибо, что поинтересовался, а у тебя как дела?

— Лучше, чем у тебя, хоть и ненамного. Сегодня я остановил кровотечение старику с геморроем, вынул жвачку из детского уха и наложил шину на сломанный палец. Думаю, за это мне светит серьезное поощрение. — С этими словами он швырнул на пол пустую пивную банку и открыл следующую. — Да, кстати, еще одна приятная новость. Наша мебель на неопределенный срок застряла в Оклахоме. Там наводнение, снесло мосты.