Античные хроники - читать онлайн книгу. Автор: Валентин Леженда cтр.№ 10

Страшная тайна была раскрыта.

Хирон действительно каждую неделю наведывался в популярный городской бордель «В объятиях Эрота». Местные гетеры были в восторге от четвероногого любовника и деньги с конячки за развлечения брать категорически отказывались. Так что дыры в бюджете копытных супругов не было, и одно это успокаивало наивную Оракло, полагавшую, что муж ездит в город размяться на ипподроме.

Но подброшенный под пещеру младенец все расставил по своим местам. Непонятным было одно: точему у ребенка нормальные ручки и ножки, а не копыта, как у развратного папочки?

Но это супругу, руководствовавшуюся знаменитой женской логикой, нисколько не озаботило. Бабник, он и на четырех копытах бабник, а с супружеской изменой у кентавров было ой как строго. Копытом в ухо — это еще не самые страшные последствия.

Но Оракло поступила по-своему. Она не любила скандалы. Собрав свои вещи, она вместе с табуном молодых жеребят гордо покинула пещеру развратника. И взгляды, что бросали маленькие кентаврята, пробегая мимо валявшегося в луже папаши, не предвещали в будущем двуличному предку ничего хорошего.

Придя в себя после мощной оплеухи благоверной, Хирон на пошатывающихся копытах вошел в свою пещеру, и тут до него наконец ДОШЛО, что жена его бросила, забрав вместе с собой нажитых тридцать восемь детей.

От нежданно-негаданно свалившегося на него счастья кентавр пил беспробудно целые сутки. А знаете, сколько неразбавленного вина нужно кентавру, чтобы окосеть?

Но окончательно спиться от счастья Хирону не позволил хныкающий младенец в плетеной люльке, по-прежнему стоявшей у пещеры.

Сначала кентавр принял детское хныканье за похмельный звон в голове, но, присмотревшись, понял, что разбивший его брак младенец не привиделся ему в пьяном угаре.

Справедливо посчитав, что воспитывать одного ребенка несоизмеримо легче, чем аж тридцать восемь отпрысков, кентавр с радостью принял подброшенного каким-то мерзавцем человеческого ребенка.

Так решилась судьба великого героя Греции Ясона!

Именно Хирон окрестил Ясона Ясоном.

Возможно, это имя кентавр выбрал из множества других не менее идиотских греческих имен, потому что младенец поначалу привиделся ему в пьяном сне, когда кентавр уже не мог адекватно отличать бред от реальности (в смысле: Я — сон. — Авт.).

Да кто его знает?

Однако следует отдать человекообразной конячке должное: Хирон честно научил чужого ребенка всему, что знал сам, а это ни много ни мало виртуозно владеть мечом и копьем, стрелять из тугого лука (даже если нет тетивы), сочинять музыку и философские трактаты и за один раз ублажать сразу восьмерых (!!!) гетер.

Таким образом, не было равных Ясону в ловкости, силе и искусстве любви. Тем более что и наружностью парень обладал привлекательной, не то что его четвероногий наставник.

До двадцати лет жил Ясон в пещере у Хирона, и десять из этих казавшихся бесконечными лет парню не давал покоя один навязчивый вопрос: почему у его отца четыре ноги, а у самого Ясона только две?

И этот дурацкий хвост?

Здесь явно была какая-то тайна, и в предвкушении долгожданной истины Ясон не спал целыми ночами, строя самые дурацкие и заведомо неверные предположения.

Но вот герою стукнуло двадцать.

Больно, однако, стукнуло, ибо Ясон наконец узнал страшную тайну своего рождения.

Но ничего захватывающего в этой тайне не было. Четвероногий (к счастью) оказался неродным отцом Ясона, а настоящий отец парня (к несчастью) заведовал уборкой конского навоза в городе Иолке. Но зато Ясон (к счастью) оказался единственным законным наследником правителя этого Иолка, однако (к несчастью) богатым городом давно правил его коварный дядя по имени Пелий.

Все это и поведал кентавр Хирон в двадцатую годовщину Ясона, почерпнув свои сведения из городских сплетен, да и местные пастухи, хлебнув лишнего, тоже много чего ему понарассказывали.

— Иди, Ясон, в город Иолк, — строго приказал приемному сынишке кентавр. — Пришло время покинуть тебе уединенные склоны Пелиона, а то, глядишь, и у тебя хвост вырастет. Да и девочки в городе не в пример лучше местных кобылок, на двух ногах, как и ты. Думаю, они должны тебе понравиться.

— Да, отец, — хмуро кивнул Ясон, справедливо полагая, что двуногим девушкам будет ой как далеко до местных неистовых в любви кобылиц.

— И еще одно. — Хирон грохнул по дубовому столу могучим кулаком. — Ты это, отца своего найди, спасибо ему от меня передай. Есть мне теперь чем гордиться. Кто из моих сородичей может похвастаться, что двуногого сына воспитал? И какого сына! Наследника целого славного города! Ступай к дяде своему Пелию и потребуй у старого хрыча, чтобы он власть тебе законную отдал. Не захочет… хрясни его как следует, а впрочем… — кентавр на минуту задумался, — ну его все к сатиру под хвост. Будь что будет. Но старика своего навести…

Ясон почтительно кивнул.

Хирону действительно было чем гордиться. Юноша рос не по годам умный, уверенный, собранный — глядишь, и вправду власть над Иолком получит. Хотя в жизни, конечно, не все так просто.

Простился Хирон с Ясоном. По-мужски простился, без слез и слюнявого лобзания. Ушел Ясон, покинув склоны Пелиона. Не знал он, сколько еще приключений на его несчастную голову выпадет, а и знал бы, все равно в город ушел, так как в последнее время стал нащупывать у себя странное уплотнение на копчике — черенок растущего конского хвоста.

И вот явился Ясон в Иолк.

Конечно, парню пришлось яростно бороться со страстным желанием направить свои стопы прямо в местный бордель и там же опробовать местных двуногих конячек. Но что-то подсказывало юноше, что это вполне может подождать. Это он всегда успеет. Молод ведь еще, только вчера двадцать стукнуло.

Однако, войдя в знаменитый город, который был неоспоримой собственностью Ясона, парень стал привлекать к себе внимание, потому что одет он был не так, как все жители Иолка.

На широкие плечи юноши была накинута пестрая шкура им же убитого гепарда, а на ногах не было даже жалких сандалий.

Кентавры-то обуви не знали, вот и Ясон не ведал, что это такое.

Прохожие останавливались, нагло пялясь на прекрасного, как Аполлон, юношу в звериной шкуре.

Многие тыкали в Ясона пальцем, а кое-кто даже бросил камень.

Но парень, к счастью, сдержался и не побежал, иначе он наверняка так и не совершил бы своих будущих подвигов, ибо, как известно, честному человеку бегать по городу не пристало. А кто бежит, значит, вор. Ату его, братцы!!!

Да и нечего Ясону было бояться с двумя длинными копьями на плече, способными пробить мчащуюся на полном ходу колесницу вместе с возницей. Именно эти копья и не позволяли жителям Иолка в своих едких насмешках переступать черту дозволенного.