Бой тигров в долине. Том 2 - читать онлайн книгу. Автор: Александра Маринина cтр.№ 8

– А деньги? Про деньги он вам сказал?

– Про деньги? – Было видно, что мать Дениса Чернецова действительно не понимает, о чем идет речь. – Какие деньги?

– Ваш брат ему еще и деньги оставил, очень большие деньги.

Женщина больше ни о чем не спрашивала, только сидела и молча плакала. И было в этих слезах не сожаление о неполученном наследстве, а искреннее горе матери, внезапно понявшей, что она вырастила нравственного урода.

Павел и Виктор вернулись в Москву, так ничего и не поняв, и сразу перевели матери Дениса деньги. Приличную сумму. Пусть думает, что сын опомнился.

О том, как поступить с полученным наследством, они долго не размышляли. Павел рано женился, у него рос ребенок, семью надо было содержать, а машину-кормилицу он разбил. У Виктора давняя травма колена, полученная во время занятий спортом, ничего угрожающего жизни, но нога побаливает все чаще, и с годами ему грозит сильная хромота, а в нашей стране такие травмы излечивать пока не умеют. У родителей в Подмосковье собственный дом, который давно уже требует капитального ремонта. Посему было решено, что в первую очередь к родителям пришлют строителей, которые осмотрят фронт работ и подготовят смету. Павел выделил на ремонт дома сумму с порядочным излишком, почти вдвое превышающую ту, которую указали в смете строители, а остальные деньги поделил пополам с братом. Виктор начал заниматься поисками хорошей клиники в Европе для операции, а Павел купил себе новую машину.

Ленар слушал рассказ Павла Щелкунова и ловил себя на том, что мысленно прикидывает, как бы он сам поступил с деньгами, если бы получил такое наследство. Почему-то раньше, когда речь шла только о том, что Катя получила целое состояние, подобные мысли в его голову не приходили. Катя – это Катя, она красивая девушка, она сестра Наташи, и Ленар при всем желании не смог бы себя идентифицировать с ней. А вот Павел – это совсем другое дело, он всего на год старше самого Ленара, он точно такой же, и встать на его место оказалось совсем нетрудно. И что бы он сделал с такими деньжищами? Ничего оригинального на ум не приходило. Наверное, купил бы квартиру в Москве. Хотя зачем? Оставаться здесь навсегда он не собирался, Москву не любил и жил в столице только для того, чтобы собрать материал для книги, в которой хотел объяснить людям, какой плохой, какой злой и жестокий город эта самая Москва. Лучше купить квартиру в Казани, куда он обязательно вернется. Или нет, не квартиру – дом, хороший просторный дом в красивом месте, куда он привезет Наташу и где будут расти их дети. Хотя какие дети, если у Наташи с этим проблемы… Значит, в первую очередь нужно было бы заняться здоровьем Наташи, а уж потом придумать, как с умом потратить то, что останется.

Да, это все хорошо, просто отлично, но Павел Щелкунов надежд Ленара не оправдал и света на тайну наследства Чернецова не пролил.

На обратном пути Ленар сидел в машине молчаливый и расстроенный.

– Ты чего такой кислый? – спросил Виталий Николаевич.

– Мы опять ничего не узнали, – сердито ответил Ленар. – Опять холостой выстрел получился. А я так надеялся!

– Да ты что! Мы узнали массу полезных вещей! – весело проговорил Кирган.

Ленар нахмурился. И почему этот адвокат всегда разговаривает так, что ничего не понятно? Специально, что ли?

– Каких, например?

– Например, что Денис Чернецов каким-то боком в этом замешан.

– Почему вы так решили? – удивился Ленар.

– Ну, ты сам смотри, ведь сначала к нему пришел Антон, но, когда пришел я, он мне ни словом не обмолвился о том, что кто-то еще интересовался его дядей и наследством. Я ведь только от соседей узнал, что Антон к нему приходил. А теперь выясняется, что еще раньше Антона к нему приходили братья Щелкуновы, но он ни Антону, ни мне об этом не сказал. То есть совершенно ясно, что он что-то знает и скрывает.

Ленар не очень понял логику Киргана, но промолчал, чтобы не показаться совсем уж тупым.

– А для Наташи это что означает? – спросил он. – Это как-то подтверждает ее невиновность?

– Пока нет. Но мы только в самом начале пути. Тебе надо набраться терпения.

Хорошо ему говорить про терпение! А там Наташа на нарах, в камере. Ей, наверное, уже совсем плохо. Одна минута в камере не сравнится с целым годом в домашних условиях. Уж Кирган-то должен это понимать. Но он, похоже, не понимает или не дает себе труда задуматься. Какой-то он равнодушный, холодный. Может, зря Ленар с ним связался? У этого адвоката душа за Наташу совсем не болит. С другой стороны, где взять адвоката, у которого бы душа болела за Наташу Аверкину? Для этого он должен знать ее лично, а знакомых адвокатов у Наташи нет. Так что какой бы ни был защитник, Наташа для него всегда останется чужой. С этим придется смириться. Никто не будет относиться к ней так, как Ленар Габитов. Ни для кого, кроме него, она не будет родной. Единственной.

Маргарита Михайловна Усольцева с удовольствием согласилась познакомиться с Антоном Сташисом, однако ни она, ни Борис Леонидович не могли взять в толк, почему частного детектива Алексея Гаврина нельзя просто вызвать повесткой к следователю. Для чего нужно устраивать тот цирк, который срежиссировали адвокат Кирган и молодой оперативник? Кирган и Антон по очереди объясняли, что следователь не будет вызывать Гаврина до тех пор, пока адвокат не убедит его в том, что новый свидетель располагает важной для дела информацией. А для того чтобы выяснить, какой информацией он располагает, адвокату надо сначала самому побеседовать с Гавриным. Однако же не все так просто. Нельзя не учитывать психологический феномен человека в погонах: он принадлежит государственной власти и у него есть полномочия, поэтому он подсознательно всегда спокоен и уверен, что эта власть позволит ему выбраться из любого затруднительного положения. Даже если на самом деле это не так, все равно есть ощущение власти за спиной. Сейчас у частного детектива этой власти нет, но они все – бывшие милиционеры, и привыкли эту власть ощущать и ею пользоваться. Если поставить такого человека в затруднительное положение, он сразу почувствует, что вот раньше ему это было – тьфу, а теперь проблема, и страшно разозлится.

– А зачем нам, чтобы он разозлился? – растолковывал Кирган. – Ведь если спрашивать напрямую, то ему придется признаваться в том, что он выполнял заказ; потом последует вопрос, чей заказ и в чем он заключался, это нарушение конфиденциальности и проблемы с заказчиком, а ему эти проблемы не нужны. Так что не надо ставить его в сложное положение, надо дать ему возможность соврать так, как ему удобно, и при этом дать нам ту информацию, которая нам нужна. Вот для этого мы цирк и устраиваем.

– Но как же он будет лгать? – недоумевал Борис Леонидович. – Если следователь его вызовет, он ведь обязан будет говорить правду. И в суде тоже с него подписку возьмут насчет ответственности за дачу заведомо ложных показаний.

– Вот именно! – подхватил Антон. – Поэтому мы и должны узнать то, что нам нужно, и при этом не заставить человека вступать в конфронтацию с законом. Скорее всего, до следователя дело вообще не дойдет. То, что сообщит нам Гаврин, будет считаться оперативной информацией. Но Гаврина ни в коем случае нельзя напугать, понимаете?