Моя долгожданная любовь - читать онлайн книгу. Автор: Джил Грегори cтр.№ 52

— Остановись! — крикнул он, низко пригнувшись в седле, но казалось, что его крик лишь заставляет ее бежать быстрее.

Он догнал ее на середине склона. Прыгнув на ходу с коня, тремя прыжками Джим добежал до девушки и схватил ее за руку. Когда она остановилась, он быстро перехватил ее вторую руку и развернул Брайони лицом к себе. Она задыхалась от бега, лицо ее побелело от страха, и огромные, мерцающие гагатово-зеленые глаза, которые он так хорошо знал, в панике взглянули на него.

— Это ты! — Его голос сорвался в хриплый шепот. — Это… ты!

— Отпустите меня! — Она вырывалась из его рук, но ничего не могла сделать. — Оставьте меня!

Когда прошел шок от того, что он разыскал ее, что он вновь глядел на это прекрасное, любимое лицо, Джим осознал, что она пытается убежать от него, выскользнуть из его рук. Он ощутил, как боль отчаяния охватывает его. Так, значит, она все еще ненавидит его. Даже боится его. Лицо Джима окаменело, когда он вспомнил, что натворил, раз до сих пор вызывает у нее такую реакцию, но он продолжал крепко держать ее за руки, как если бы, отпустив ее хотя бы на миг, мог опять потерять ее.

— Не убегай же! Черт возьми, я не отпущу тебя! Теперь уже никогда не отпущу!

Он возвышался над ней, вглядываясь, как загипнотизированный, в ее развевающиеся эбенового цвета волосы и кремовую кожу, жаждая прикоснуться к ее розовым губам.

Ведь он думал, что она погибла! Считал, что уже никогда больше не увидит ее! И вот она здесь, с ним, такая же чарующая, хрупкая и живая, как прежде. Он притянул ее к себе, и его подвижные голубые глаза устремились к ней. И в тот же миг его губы приблизились к ее рту, ощутили теплый бархат ее губ, и он поцеловал ее со всей пылкой страстью неутоленной любви.

Брайони опять предприняла отчаянные усилия, чтобы вырваться из его железных рук, но напрасно: их силы были неравны. Ужас овладел ею. Ее покой был неожиданно прерван криком незнакомца и таким же неожиданным нападением на нее. Она не могла услышать, что именно он кричал, так как незнакомец мчался к ней на своем коне, как дьявол, но от испуга она бежала от него изо всех сил.

Однако он схватил ее и держал в своих руках, которые, похоже, скорее выкованы из железа, нежели сотканы из плоти и крови. Но что удивительно, по мере того, как он вглядывался в нее, буквально пожирая своими блестящими кобальтово-голубыми глазами, она ощутила какое-то странное чувство, шевельнувшееся в душе.

Что ему нужно от нее? Почему он гнался за ней? Несмотря на испуг, она не могла не отметить, как поразительно хорош собой этот высокий незнакомец. Глядя на него округлившимися блестящими глазами, на его пыльное черное сомбреро, низко натянутое на лоб, на окаменевшее при взгляде на нее лицо, она почувствовала, что ее сердце забилось, как птица в клетке. Когда он поцеловал ее, кроме страха, она ощутила что-то еще. Его теплые, ищущие губы и натиск его твердого мускулистого тела, прижавшегося к ней, возбудили в ней что-то знакомое и удивительное. Хотя сначала она пыталась освободиться из его мощных объятий и уклониться от его губ, через минуту девушка обнаружила, что ее сопротивление тает, как утренний иней под лучами солнца, и что-то в ее душе затрепетало с восторженным пробуждением.

Его губы до боли впились в ее рот, но одновременно были до странности нежными, чувствительными, и по ее жилам пробежала горячая волна. Под натиском его поцелуя ее голова откинулась назад. Все поплыло перед глазами. Он все еще держал ее руки прижатыми к бокам, но его тело все больше прижималось к ней, и она почувствовала, что поддается нажиму мужской силы.

Джим целовал ее так долго, что, казалось, это длилось вечность. Она даже не заметила, когда поцелуй окончился. В полуобморочном состоянии она лежала в его объятиях с откинутой назад головой и закрытыми глазами. Мало-помалу в мозгу у нее начало проясняться. Неистовая пульсация крови в ушах замедлилась, и сердце стало биться ровнее. Усилием воли Брайони открыла глаза.

Он склонился над ней, вглядываясь в ее зарумянившееся лицо и затуманенные глаза. От яркого солнца у нее заболели глаза, и она моргнула. Тут же его голова наклонилась, чтобы закрыть ее от солнечных лучей, и заполнила все ее поле зрения. Она услышала его голос, низкий, глубокий, совсем рядом.

— Моя куколка, ты пришла в себя?

Внезапно она очнулась. Вся ее слабость разом улетучилась, и она опять стала вырываться. На этот раз он отпустил ее.

— Не дотрагивайтесь до меня! — крикнула она, и ужас охватил ее, когда она сообразила, какую допустила слабость. — Как… как вы смеете?

Он рассмеялся. Его лицо носило печать ликования, как если бы с ним произошло что-то невероятно радостное. Она попятилась от него, как от сумасшедшего.

— Кто… кто вы? — прошептала она, а ветер в это время приподнял ее черные, как смоль, волосы и закрутил их, подобно темной гриве, вокруг спины.

При этих словах свет ликования на лице незнакомца угас. Он замер, и руки его повисли. Когда он заговорил, в голосе слышалось изумление.

— Кто я? — повторил он, и, несмотря на темный загар, стало видно, как лицо его побледнело. — Что ты имеешь в виду?

Брайони стала пятиться от него, но он шагнул к ней и схватил за плечи.

— Так ты не знаешь меня? — требовательным тоном спросил он, и на его худом красивом лице появилось недоверчивое выражение. — Ответь мне!

— Н-нет. Я… никогда вас не встречала!

— Что это за игры? — Теперь он рассердился и тряхнул ее за плечи.

Аромат полевых цветов и грохот прибоя внизу — больше они ничего не ощущали и не слышали, стоя здесь друг против друга на купающемся в солнечном свете холме.

— Я не собираюсь играть с тобой в эти игрушки, моя куколка, — мрачно протянул он, и его глаза, пытливо вглядывавшиеся в нее, сузились. — Так что можешь оставить эту игру, и сделай это так же быстро, как и начала!

Она еще не видела ни у кого такого страшного лица. Фрэнк пугал ее своим видом и грубыми манерами, Вилли Джо был отвратителен и противен, но от этого незнакомца, высокого и крепкого, с глазами, подобными голубому пламеня, исходила опасная аура. По сравнению с ним братья Честеры казались скулящими койотами. Он был одет во все черное, на брючном поясе у него была пряжка, кованная из серебра, и низко на его тощих бедрах висел ремень с двумя шестизарядными пистолетами из вороненой стали. Она уже стала свидетельницей его неимоверной силы и ловкости в качестве наездника и чувствовала, что он умеет управляться с этими пистолетами так же хорошо, как со своим конем. Теперь в его глазах появилась жесткость, а на лице — циничное выражение, которых только что не было и в помине и уж определенно не было, когда он целовал ее. Но в том, что его настрой изменился, ошибиться было нельзя, ибо теперь он выглядел таким бесстрастным и грозным, как человек, которого слишком часто подвергали оскорблениям. Она затаила дыхание, не понимая, кто это и чего он от нее добивается.

— Мой… мой муж убьет меня, если узнает, что только что произошло между нами! — быстро сказала она, задним числом ощутив стыд за то, что сделала и что чувствовала. — Пожалуйста, отпустите меня домой и…