Золотое правило Трехпудовочки - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Донцова cтр.№ 37

Анфиса с Маргошей послушно выползли в коридор и замерли у стены. Мастер наладил дрель, опустил ее в фарфорового друга, я зажала уши. В душе росло чувство вины: ведь это я перепутала кошачий лоток с миской, в которой Анфиса готовит маску для лица, и залила в унитаз цемент Новоселовой.

– Ага, зараза! – заорал мужик. – Ща…!…!…!

Раздался хлопок, в квартире погас свет, затем что-то грохнуло, бухнуло, зазвенело.

Маргоша стала громко читать молитву, Анфиса запела «Интернационал». Путаясь в кошках, я поспешила на лестничную клетку, нашла щиток, щелкнула рычажками пробок, с радостью увидела вспыхнувший свет, вернулась назад и застала дивную картину: мастер сидит, обняв одной рукой унитаз, а вторая его длань прячется внутри оного.

– Вы живы? – осторожно уточнила я.

– Да, – быстро ответили старушки.

Слесарь же протяжно проныл:

– Смотря что считать жизнью. Скорей уж я существую на маленькую зарплату, выполняя тяжелую работу.

Вот тут мне стало страшно. Судя по вылетевшим пробкам, мастера слегка тряхнуло током. В истории мировой медицины описаны случаи, когда после воздействия электричества человеческий организм радикально менялся, пробуждалась генетическая память, люди начинали разговаривать на древнегреческом или цитировали в оригинале пьесы Шекспира. Вероятно, подобный казус произошел и с сантехником.

– Не могу вынуть руку, – простонал он, – словно в капкан попала. Lupys moralis est! [6]

Я покрылась холодным потом. Ну вот, теперь он говорит на латыни. Меня в свое время в институте целый семестр обучали этому мертвому языку, но перевести слова сантехника я не способна.

– Разрешите представиться. Анатолий, – продолжил слесарь. – Хоть обстоятельства нашего знакомства являются странными, тем не менее считаю необходимым сообщить свое имя.

Я не потеряла самообладания.

– Таня. Бабушек зовут Анфиса и Маргоша. Сейчас попробую вас освободить.

Следующие десять минут прошли в безуспешных попытках вытащить длань Анатолия. Потерпев полнейшее поражение, я побежала звонить Димону.

– Общество с неограниченной безответственностью слушает, – отчеканил Коробок, – решение всех чужих проблем при помощи кнута и пирожка.

Я бесцеремонно перебила хакера:

– Послушай, я могу разбить унитаз?

– Думаю, да, – не задумываясь, ответил Димон, – но только не колоти по нему ногой, заработаешь перелом стопы или синяки. Лучше всего шандарахнуть его чугунной сковородкой. Одного мощного удара должно хватить.

Все-таки Димон молодец, другой бы на его месте стал задавать десятки вопросов, и прежде всего: зачем уничтожать необходимую в быту вещь? Коробок же с готовностью выдал мне разрешение на уничтожение унитаза и даже подсказал, какое орудие использовать для достижения оптимального результата.

– Теперь о деле, – как ни в чем не бывало продолжил хакер.

– Не сейчас! – крикнула я и побежала на кухню.

Сковородка нашлась в духовке. Я притащила черную чугунину в ванную и услышала радостный возглас Маргоши:

– Хочешь испечь блинчики? Мне, пожалуйста, с корицей.

– Посуду лучше мыть на кухне, – посоветовала Анфиса, – а при коммунизме женщина освободится от ярма домработницы. Все будут делать роботы.

– Сделайте одолжение, уйдите в комнату, – попросила я, прикидывая, куда лучше опустить чугунину, чтобы добиться молниеносного эффекта.

– Почему? – уперлась Анфиса.

– У нас демократия, где хотим, там и стоим, слава богу, социализма нет, – не упустила момента пнуть идеологического врага Маргоша, – партия и правительство теперь гражданами не руководят!

– Нынче эпоха власти рубля, – ринулась в бой Анфиса, – человечество поклоняется золотому тельцу.

– Кому твой рубль нужен, – скривилась Маргоша. – Я вот предпочитаю евро.

– Ты предатель! – заявила Анфиса. – Мы немцев победили! Нечего их валюту использовать.

– Рука опухла, – пожаловался Анатолий.

Я испугалась и начала распоряжаться, как Кутузов на Бородинском поле:

– Маргоша и Анфиса, выйдите в коридор. Анатолий, не поднимайте голову.

– Молодой женщине и мужчине, если они не состоят в законном браке, неприлично оставаться вдвоем в ванной, это противоречит нормам коммунистической морали, – ханжески заявила Анфиса.

– Даже если мужик не может вытащить руку из унитаза? – обозлилась я.

– И что вы здесь собрались делать наедине? – не успокаивалась старуха. – Я, как старшая, обязана уберечь молодых от ошибок.

– Если он ей нравится, то вопросов нет, давай уйдем, – легкомысленно предложила Маргоша.

– Ты поощряешь разврат? – возмутилась Анфиса. – А я нет! Если в загс не ходили, нельзя оставаться с глазу на глаз. Беда случится!

– С глазами? – спросила Маргоша.

Анфиса зарделась.

– Нет.

– А с чем? – не успокаивалась Маргоша.

– Ну… сама знаешь, – прошептала старушка.

– Понятия не имею, – с самым невинным видом заявила Марго, – я замуж не ходила. Ты, кстати, тоже. И теперь вопрос: откуда ты знаешь, чем бабы с мужиками в темноте занимаются, а? Неужели имела опыт?

– Маргоша, – возмутилась Анфиса, – у тебя были любовники! А я всю жизнь хранила верность одному Сергею.

– Без штампа, – окончательно загнала собеседницу в угол Маргоша. – Сама радовалась жизни, потом постарела, потеряла интерес к сексу и стала всех поучать!

– Я обязана стоять на страже морали, – пискнула Анфиса.

– И где твои принципы пятьдесят лет назад были? – засмеялась Марго. – Помню я нашу командировку в колхоз «Светлый луч».

– Я туда не ездила, – быстро ответила Анфиса, – с агрономом местным дел не имела, меня его жена не била! Все вранье. Всю жизнь я думала исключительно о работе и партийных делах.

– Днем, – кивнула Маргоша, – а ночью? Фиса, ты чего? Неужто все хорошее позабыла? Странный у тебя маразм, неправильный. По мне, так лучше работу из головы выкинуть, а агронома запомнить. Танечка, тебе нравится наш гость? Мы вас оставим друг с другом наедине!

– Нет! – рявкнула я. – Больше всего мне не нравится, что Анатолий не может уйти. Вы готовы содержать его тут на протяжении многих лет? Носить сюда супчики?

Старушки проявили редкостное, несвойственное им единодушие, замотали головами.

– Тогда уйдите, не мешайте разбивать унитаз, – вздохнула я. – Осколки полетят в разные стороны, еще вас поранят.

– Никогда не присутствовала при подобной процедуре, – обрадовалась Маргоша. – Непременно останусь!