Ловите конский топот. Том 1. Исхода нет, есть только выходы... - читать онлайн книгу. Автор: Василий Звягинцев cтр.№ 13

У меня там прошло три года, даже немного больше, а у него, со всеми прямыми действиями и побочными отвлечениями… — Антон, как первоклассник, загнул пальцы на руке, — три месяца, от силы…

…Вы не поверите, но страшно мне вдруг стало, я не скажу, как. На настоящих фронтах так страшно не было. Это ведь начинается нечто совсем уже непостижимое. Сашка множится в бесконечность, как отражения в напротив поставленных зеркалах. Мир теряет последние черты осмысленности. То, что я увидел в музее провинциального города, — не случайный сбой программы, а знак… Знак чего? Полной деструкции мироздания? То, чего мы опасались, но всерьез не верили, — пресловутое «расползание ткани»?

— Подожди, — повторил я. Интересно, остаток коньяка, несколько длинных затяжек и минута созерцания безмятежного солнечного утра помогут возвращению в меридиан? — Пусть все так, как ты сказал. Но ведь… По всем схемам, которыми мы руководствовались, как раз тридцать восьмой и наш с Алексеем сорок первый считались абсолютно тупиковыми псевдореальностями. Никуда не ведущими, существующими только потому, что мы согласились поиграть в этих декорациях…

— Рад, что ты сохраняешь ясность мышления и почти все понял правильно, — кивнул Антон удовлетворенно. — В этом наша единственная надежда. Реальность там действительно пока что «псевдо». Но по своим характеристикам приближается к настоящей. Сам факт, что в нее просочились дуггуры, о чем-то говорит? Слишком уж Саша старался ее материализовать. И получилось у него гораздо лучше, чем у вашего Ростокина…

— У него? — Я едва не стукнул кулаком по столу. — У него? Придумать мы с ним можем чертову уйму забавных для нас вариантиков. Но уж никак не новую, совершенно дурацкую цивилизацию. В Испании он бы занимался войной. В Москве разыгрывал с детства любимые вариации на тему Арамиса, Ришелье, графа Монте-Кристо, само собой, но уж никак не изобретал никчемные сущности. Кто-то его заставил остаться в Шестакове? Но у него ведь, здесь присутствующего, спрашивать об этом бессмысленно?

— Само собой. Интересная цепочка выстраивается. Сейчас я странным образом не могу вспомнить: зачем я вышел с ним на связь в тридцать восьмом? Попросил, чтобы он от лица Шестакова подкинул Сталину докладик насчет дальнейших перспектив руководимого им государства, после чего возвратился, предоставив дальнейшим событиям развиваться естественным образом. Шульгин, согласившись со мной, вдруг взял и остался. Причем даже предупредил: «Тут у меня интересный вариант наклевывается. Они будут думать, что я ушел, а я…»

Мне не хватило времени вникнуть в суть идеи, связь с Сашкой прервалась. Почти сразу «мне в дверь постучали». Об остальном я узнал уже после того, как… Очень похоже, что эти события между собой связаны.

— Но он же вернулся очень давно, после этого мы с ним и с тобой не один раз встречались…

Антон развел руками:

— С тобой и с ним мы встречались в двадцать пятом году этой линии, а с тем Шульгиным я встречался в тридцать восьмом! После того как он из него два раза ушел. Неужели непонятно? Мог ты, исходный, в восемьдесят третьем или восемьдесят четвертом что-нибудь сказать о своем поведении в другой реальности до и после?

— Закончим друг другу мозги компостировать? — предложил я. — Толку все равно ноль, на разных языках сейчас говорим. С огромным наслаждением я бы попросил тебя удалиться туда, откуда пришел, только врожденное любопытство удерживает меня от подобной бестактности. Слишком уж хреново оборачиваются твои посещения…

— Не от меня зависит, Андрей, — вздохнул форзейль. — Я такой же раб обстоятельств, как ты, как все…

— Тогда продолжим, если ничего не поделаешь… Значит, мы пришли к тому, что Шульгин скорее всего находясь под контролем в своей третьей реинкарнации, каким-то образом послужил катализатором проникновения дуггуров в тридцать восьмой и, по логике, должен открыть им дорожку в иные параллели?

— Не исключаю. Замысел мог быть именно такой. Но в силу неучтенных факторов личного характера и/или вмешательства чего-нибудь еще Александр сумел переломить ситуацию. Вплоть до того, что кукловоды поймались в свою же ловушку…

— Теперь по возможности коротко и четко изложи, что тебе нужно лично от меня… — Я понимал, что веду себя слишком уж грубо, но ничего не мог с собой поделать. Реванш так реванш. Нечто подобное, кстати, я Антону обещал. Давненько. Мол, имею желание рассчитаться с тобой за кое-какие моменты, но не сейчас, при случае.

Форзейль сделал вид, что не уловил моей интонации.

— От тебя? Сейчас я договорю, потом вместе и подумаем… Вот мы с Замком (он, к слову сказать, за мое отсутствие, не желая развоплощаться, или демонтироваться, как предписывала Инструкция, вообразил себя полноценной личностью, за что вам отдельное спасибо, и оказался неплохим парнем) крутили ситуацию так и этак и додумались…

— До чего? — взяв себя в руки, пришлось мне сказать дежурную фразу, чтобы поддержать разговор «в тонусе».

— Просто нужно отмотать пленку чуть-чуть назад, и только. Не довести до ситуации, когда дуггуры к нам полезут…

— Это, простите, как? Мне вспоминается некто из древних, заявивший: «Даже боги не могут бывшее сделать не бывшим». Да и ты нечто вроде того говорил…

— Сейчас другой случай. Развилка между несуществующими мирами не пройдена, она еще висит. Знакомый тебе случай. Ни одно реальное действие на ГИП не совершилось. Наша встреча и разговор — в том числе. Вообрази — мы с тобой сейчас нигде. До тех пор, пока эта веранда и комната состыкованы с Замком. Легко можно все отыграть назад, точнее — вперед. До Шульгина и наших с ним забав целых тринадцать лет, до вторжения дуггуров — тоже.

— Перестань меня грузить, — сказал я и выпил из рюмки, которую минут пятнадцать грел в руке. — Все это я понимаю ровно в той мере, как принцип работы компьютера. Будучи человеком культурным и цивилизованным, соглашаюсь, что если при нажатии кнопок клавиатуры на экране происходит то-то и то-то, значит, действительно маленькие пластиночки с проводками на такое способны. Под влиянием поступающего из розетки электротока. Материализм и диалектика. Думать иначе — это уже поповщина, как выражался товарищ Ленин в своих бессмертных трудах…

— Снова понесло, — одобрительно сказал Антон. — Я начинаю верить в успех своей миссии…

— То есть? — спросил я со всей возможной степенью подозрительности.

— То есть — нам придется перехватить Шульгина в одном из ключевых, а равно и роковых моментов. Убедить его вернуться «домой» именно из этой точки, потому что дальше процесс с большой степенью вероятности может стать неуправляемым. То есть фиксация все-таки произойдет…

— Неужели это так сложно, что потребовалось мое непосредственное вмешательство? Вы на пару с Замком сделать этого не можете? Взять под белы руки, и все. Как он приволок Сильвию тебе на расправу…

— В том и беда, что не можем, — вздохнул Антон. — Главная проблема — он сейчас телесно находится в условно материальном мире тридцать восьмого года, а психически — в Узле, более того, под воздействием Ловушки. Она его еще окончательно не скрутила, но к тому идет. Как только его сознание воспримет навязываемую мыслеформу подлинной реальностью, она сама вернет его в мир, но… Мир этот будет другим, и я далеко не уверен, что в нем найдется место для вашего двадцать пятого. Откуда, в самом деле, возьмется белая Югороссия, если в тридцать восьмом единым и могучим Советским Союзом по-прежнему правит Сталин? Значит, никакой Гражданской вы не выиграли, и ты, сейчас передо мной сидящий, находиться здесь не имеешь права. Пока ты здесь — невозможен тот мир. Пока Шульгин там — превращаешься в химеру ты. Уловил?