Мужчина в кармане [= Теплая снежинка ] - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Климова cтр.№ 59

– …кроме одной: домой, мне нужно домой.

– Так иди, – Середа пожал плечом, неторопливо наполнил вновь опустевший бокал полусладким-полупредательским шампанским и добавил: – Иди, чего сидишь?

Мне здесь нечего делать – он прав, – мне здесь совершенно нечего делать…

Здесь непокой, здесь скучно, здесь болезненно чего-то не хватает.

Домой.

Да…

Мне нужно домой…

– Увидимся, – бросила я и поднялась со стула (мне показалось, что я сделала это весьма торжественно).

– Проводить?

– Нет, спасибо.

Ноги пружинили, но это даже радовало…

Мы, молодежь, не ищем легких путей…

Мы выбираем цель и… и смело устремляемся вперед!

– Осторожнее! – раздался чей-то голос.

Мы, молодежь, умеем преодолевать препятствия.

Я на всякий случай высоко подняла ногу и перешагнула невидимую преграду.

Мне нужно домой, понимаете?..

Там Герман с блокнотом, там Ада Григорьевна с творожной запеканкой, там мой муж с «Ониксом»… и там мой новый диван, на который я лягу, закрою глаза и… сами знаете что сделаю – усну!!!

Пальто никак не хотело надеваться, оно подло обманывало меня, настаивая на четырех рукавах и пуговицах с трехзначным кодом на каждой. Но мы, молодежь, умеем преодолевать препятствия… Подумаешь, четыре рукава! Подумаешь, секретные коды!

А на улице было темно и прекрасно: разноцветные новогодние лампочки приветливо махали мне с деревьев и с рекламных щитов, кружевные снежинки медленно опускались на скамейки, деревья и нос… они танцевали с моими конопушками (не верите? но это так…)… ветер был приятен и скромен, точно вдруг, случайно, подсмотрел чью-то сокровенную тайну…

Я стояла на ступеньках, раскинув руки, улыбаясь до ушей и обожала весь этот сказочный мир, каждую мелочь, каждую песчинку и соринку, каждый комочек снега и…

Справка

Панорама ближайших окрестностей

Весомой частью панорамы ближайших окрестностей являлась машина Дмитрия Сергеевича Кондрашова. Стекло со стороны водителя уверенно поползло, и я уже знала, чьи глаза сейчас холодно сверкнут в темноте…

Из последних сил я попыталась втянуть в себя пузырьки шампанского, но они жестоко, точно подростковые прыщи, вылезли на лбу и сложились в идеально ровную, убийственную фразу: «Это я – твоя жена». Далее голова уже жила своей жизнью, руки и ноги – своей, а сердце пело до неприличия радостный гимн, пихая локтем легкие, подмигивая обалдевшей душе…

Как давно он приехал?

Сколько часов сидит в машине?

Сколько еще собирается просидеть?

Он бы мог позвонить, но не сделал этого… Почему?

Он приехал за мной… За мной!

Сколько часов он сидит в машине?

Сколько еще собирается просидеть?..

– Дима!!! – крикнула я так, что кошки вздрогнули на соседних улицах. – Я здесь!!!

Дверца легко распахнулась, и он вылез из машины.

– Я вижу, – раздался ровный голос.

Он волновался! Конечно, волновался! И наверняка ревновал! Он скучал… бесконечно скучал и мечтал увидеть меня хотя бы на секунду… Посмотрите на него, какой он красивый, какой мужественный… и у него греческий нос! Завидуйте! У моего мужа греческий нос!

Я подпрыгнула на месте от переизбытка чувств и, не опуская рук, устремилась вниз по ступенькам. Лампочки скакали, мир переливался всеми цветами радуги, от пузырьков шампанского щекотало в носу… Глотнув ветра, споткнувшись, я счастливо засмеялась, споткнулась еще раз и на удачу спилотировала прямо в руки Дмитрия Сергеевича.

– Добрый вечер, – выдохнула я, пытаясь обрести равновесие. – Добрый вечер.

– Наташа…

Он приехал за мной! За мной!

Он просидел бы всю ночь в машине ради меня! Я…

Как же много лампочек вокруг… как много музыки и как хорошо!

Я закинула голову назад, увидела миллион звезд и по-детски мягко улыбнулась… Сильные руки крепко держали меня за талию… небо кружилось, будто я на карусели и… и… и…

Вопрос на засыпку: Чем пахнет Новый год?

Ответ: Конечно же, счастьем…

– Вы пришли меня поцеловать? – Я медленно повернула голову, проклиная корпоратив, Середу, утреннее похмелье, и посмотрела на Кондрашова.

Он стоял около двери моей спальни, спокойный, чуть усталый и уже до боли родной. Я бы с радостью сейчас взъерошила его волосы… а впрочем, о чем это я… В голове стрельнуло, в животе загудело, а виски сдавило так, что захотелось издать протяжный душераздирающий стон. Я больше никогда не буду пить шампанского. Ни-ког-да. Обещаю…

– Нет. – Он коротко улыбнулся. – Я пришел задать тебе один вопрос…

– Какой? – натягивая одеяло до подбородка, спросила я.

– Почему ты вчера называла Германа папой?

Мир рухнул! Я зажмурилась и попыталась собрать в кучу жалкие крохи, на которые рассыпалась моя девичья память. Но, увы, похвастаться мне было нечем… лишь мутные невыразительные картинки пролетели перед глазами, и оставалось только зажмуриться и буркнуть: «Я, пожалуй, еще посплю», что я и сделала. Раздался сухой щелчок дверного замка – Дмитрий Сергеевич оставил меня наедине с похмельем…

Как я кричала «Дима!!!» – помню, как смотрела на звезды – тоже, а дальше… Ну же, память, давай, убей меня наповал правдой, мне необходимо знать, куда меня вчера завела кривая дорожка…

Так… В машине было прохладно и уютно, я пела песни и (о ужас!) каждую посвящала Кондрашову. А как он реагировал на это, я вряд ли когда-нибудь узнаю…

Нас встретил Герман, в темных штанах, рубашке и сине-зеленом джемпере… Бровь! Я запомнила его правую бровь – удивленно приподнятую домиком! И, да, именно в этот момент я бросилась на его клетчатую грудь, пустила дочернюю слезу и первый раз назвала его папой… Ну и что? Подумаешь! Может, мне приятно общаться с Германом, может, я одобряю выбор моей необыкновенной мамы, может… может, мне отеческой любви не хватает!

Абсолютно войдя в роль несчастной сироты, я стукнула кулаком по краю пододеяльника и заныла от пушечного выстрела в голове. М-м-м… проклятый алкоголь…

Еще я вспомнила, как коснулась мягкой кровати, как укутал меня запах привычных вещей, как стало тепло и спокойно и… и раздался сухой щелчок дверного замка. Дмитрий Сергеевич выполнил свою благородную миссию и ушел. Н-да… вечер оказался каким-то неплодотворным и коротким. И я, увы, не была на высоте.

Хм, почему я назвала Германа папой?

А не нужно куролесить с моей мамой!