— Сейчас. Я хочу обсудить сейчас.
Трудно поверить, что эта сломленная женщина — некогда
уверенная в себе, утонченная Джессика Кларк.
— Нет, Джессика, не сейчас. Прежде я хочу поговорить с
Яном. И отвезти тебя домой. Ян будет очень расстроен, если я этого не сделаю.
Господи. Она все хотела усложнить. Даже довести ее до машины
было непростой задачей.
— Я хочу видеть Яна. — Она стояла наверху
лестницы, надув губы и вызывая у него раздражение. — Мне.., мне нужен
Ян. — Снова слезы. Это помогло проводить ее до машины. До тех пор, пока
она не вспомнила, что должна была отвезти «вольво» домой. Автомобиль
принадлежал Яну.
— Завтра тебе ее привезут, Джессика. Оставь мне корешок
гаражной квитанции.
Она передала ему корешок, и Мартин включил зажигание в новом
шоколадно-коричневом «мерседесе». Всю дорогу он самым внимательнейшим образом
следил за Джессикой. Она казалась пугающе отстраненной и растрепанной, и он
задавался вопросом, не нужно ли вызвать ей врача. Он спросил ее об этом,
Джессика стала яростно протестовать.
— А как насчет подруги? Есть кто-нибудь, кому можно
позвонить?
Ему не хотелось оставлять ее одну, но она со странным
выражением на лице только молча покачала головой. Она думала о присяжных, о
Маргарет Бертон… об инспекторе Хоугтоне.., она хотела убить их всех.., они
украли Яна.
— Джессика? Джессика?
Она повернулась и безучастно взглянула на него. Машина
остановилась перед домом на Валено. Она молча кивнула и осторожно открыла
дверцу.
— Я.., я увижу теперь Яна?
— Да. Ты хочешь, чтобы я ему что-то передал?
Она быстро кивнула и попыталась говорить нормально.
— Только то.., то… — Слезы мешали ей говорить.
— Я передам ему, что ты его любишь.
Джессика благодарно кивнула и посмотрела ему в глаза,
оставив у Мартина впечатление, что она полностью пришла в себя. Истерическая
отстраненность исчезла, уступив место потрясению и печали.
— Джессика, я…
— Я знаю. — Она отвернулась, захлопнула дверцу и
медленно пошла к своему дому. Она двигалась, как пожилая женщина. Длинный
«мерседес» неспешно отъехал. Было неловко наблюдать за ней. Нужно оставить
Джессику одну с ее горем.
Но он никогда не забудет, как она выглядела, медленно идя по
кирпичной дорожке со спутанными волосами, бережно зажав в руке вещи Яна.
Невыносимое зрелище.
Она услышала, как отъехала машина, и отрешенно посмотрела на
клумбы перед домом. Дом, куда она приезжала с Яном сегодня на ленч? Неужели они
здесь жили? Ей казалось, что она никогда не видела его прежде. Джессика
остановилась, не в силах сделать и шага. Она медленно подняла одну ногу и
сделала маленький шажок. Но вторая была слишком тяжела, чтобы оторвать ее от
земли. Она не могла. Не хотела. Не могла войти в этот дом без Яна. Не могла
войти в него одна.., нет.., нет.
— О Господи, нет! — У нее подкосились ноги, она
упала на колени на первой ступеньке и, стоя так с опущенной головой и с
зажатыми в руках ключами и бумажником Яна, разразилась рыданиями. Ее кто-то
окликнул по имени, но она не обернулась. Зачем отвечать.., это был не Ян.., он
ушел. Все ушли. У нее было такое ощущение, словно она умерла в зале суда, а
может быть, так и случилось. Она была не вполне уверена. Ее опять позвали,
Джессика почувствовала, как проваливается куда-то. Содержимое ее сумочки
рассыпалось по лестнице, юбка зацепилась за каменную ступеньку, а волосы вуалью
спадали на лоб.
— Джесси! Джессика?
Она услышала быстрые шаги, но не могла повернуться. У нее не
было сил. Все было кончено.
— Джесси.., дорогая, что с тобой?
Это была Астрид. Джессика обернулась, чтобы взглянуть ей в
лицо, и слезы заполнили ее глаза.
— Что случилось? Скажи! Все будет хорошо. — Она
погладила Джессику по волосам и вытерла с ее лица слезы, пока они поднимались в
дом. — Это из-за Яна? Скажи мне, дорогая, из-за Яна?
Джесси с отрешенным и печальным выражением кивнула, и у
Астрид чуть не остановилось сердце… Нет, нет, не Ян.., не так, как с Томом!
Нет!
— Его признали виновным в изнасиловании. — Слова
вылетали будто из чужого рта, Астрид была потрясена. — Он в тюрьме.
— Господи, Джессика, не может быть! — Но это было
правдой. Она поверила, когда Джессика позволила подруге проводить ее в дом и
уложить в постель. Таблетки, которые Астрид дала ей, практически сразу же
подействовали. Джессика погрузилась в забытье. Астрид постоянно носила их с
собой — с тех пор как Том…
Джессика проснулась в половине четвертого утра. В доме
стояла тишина, нарушаемая только тиканьем часов. Она села в кровати, вся
обратившись в слух, и ничего не услышала. У нее поплыло перед глазами. Потом
Джессика вспомнила о таблетках. И об Астрид. И о том, как все это началось.
Дрожащей рукой она потянулась за сигаретами. На ней по-прежнему были свитер,
чулки и комбинация. Юбка и жакет аккуратно висели на спинке стула. Она не
знала, как очутилась в постели. Единственное, что она могла вспомнить, был
нежно воркующий, приободряющий голос Астрид. Но кто-то был.., кто-то.., а
теперь — никого. Она была одна.
Джессика лежала и курила в темноте спальни, без слезинки в
глазах, чувствуя легкую тошноту, все еще находясь под действием
успокоительного. Вдруг она сняла трубку телефона. Набрала справочную и узнала
номер.
— Городская тюрьма. Лэнгдорф слушает.
— Я бы хотела поговорить с Яном Кларком.
— Он здесь работает? — Дежурный сержант был
удивлен.
— Нет. Вчера его взяли под стражу. После суда. —
Она не раскрыла суть обвинений, подивившись только твердости собственного голоса.
Джессика не была уверена, но предполагала, что, если она будет сохранять
спокойствие, они, возможно, разрешат поговорить с ним.
— Он должен быть в окружной тюрьме, а не здесь. В любом
случае вы не сможете с ним поговорить.
— Понимаю. У вас есть их номер? — Она хотела
добавить, что он ей нужен срочно, но не решилась. Джессика боялась им лгать.
Дежурный сержант продиктовал номер телефона, и она быстро
набрала его. Но не сработало. Ей сказали, что она сможет навестить своего мужа
послезавтра и что ему не разрешают звонить по телефону. Трубку повесили.
Джессика пожала плечами и зажгла лампу. В комнате было
холодно. Поверх свитера и комбинации она натянула домашний халат и пошлепала в
гостиную. Остановившись в центре комнаты, Джесси посмотрела по сторонам. Кругом
царил легкий беспорядок, напоминавший ей о муже. Вот здесь на подушке лежала
его книга, которую он читал в прошлый уик-энд, его мокасины валялись под
креслом.., его… Она чувствовала, как к горлу подступают рыдания, и бросилась в
кухню, чтобы выпить чего-нибудь.., чай.., кофе.., колу… У нее пересохло в горле
и плыло перед глазами, но мысли были ясные. Джессика увидела тарелки,
оставленные после ленча в раковине, и газету на кухонном столе со статьей об
изнасиловании. Казалось, она ненадолго вышла из комнаты, потом вернулась.