Невольница князя - читать онлайн книгу. Автор: Эми Мун cтр.№ 91

К свадьбе готовиться, собирать богатые подарки Рахиме, которая, к счастью, оказалась достаточно мудра, чтобы не спорить с богиней. Учиться вести себя как госпожа, а не наложница. Ведь Совет гомонил пуще прежнего: через день в Сварг-град стали прилетать первые соколы из ближайших поселений.

Старосты, кметы, волхвы — все слали птиц своему господину. И, хвала богам, кровопролитных волнений не случилось. Забава понимала — это все по воле богов. Три дня, что шел снег, людские сердца оставались спокойны.

Однако теперь народ встрепенулся и потребовал своего господина.

Забава не противилась, ведь Властимир — князь, и должен заботиться не только о жене. Так что пришлось ему уезжать, а ей раньше времени садиться подле княжьего трона.

Оказалось, это не так-то просто. Хоть Лада благословила их с князем союз, а все же знать имела тот еще норов. Все норовили сделать по-своему. В ответ Забава хитрила как могла. Пересвет, которого Властимир назначил помощником, встал подле нее, и через слова воина Забава пыталась разбирать споры и давать указания. Это и умаслило знать лучше начищенного злата. Пересвет тоже оценил.

—Может, не так уж ты глупа, юная княгиня. Совет особого подхода требует.

Забава и сама это поняла. Не стесняясь, просила помощи у тех благородных мужей, которые глядели на нее ласковее прочих.

И как-то пошло дело. К возвращению Властимира знать маленько размякла. А уж получив добрые вести от князя, советники принялись торопить со свадебным пиром. Ох и громкое гуляние было! Весь Сварг-град приветствовал жену князя. Однако спустя три дня они с Властимиром тихонько покинули терем. Их ждали Топи и Ягиня.

Властимир

—Что ж ты, князь? Аль не узнал меня?— И красавица рассмеялась, поворачиваясь из стороны в сторону.

Льняные волосы взметнулись волной, а выбеленное платье облепило крутые бедра и налитую грудь.

—Ягиня?— первой пришла в себя Забавушка.— Это ты?!

Ответом ей стала лукавая улыбка.

—Ну, а кто ж еще? Хороша, а?— и огладила бока ладонями.

А Властимир прижал Забавушку крепче, еще ревновать начнет, дурочка любимая.

—Может и хороша,— согласился с неохотой.— Но моя жена все равно лучше.

Забавушка глянула на него и тут же стыдливо отвела глаза, а бархатные щечки налились румянцем.

Ягиня вновь засмеялась.

—Чую правду в твоих словах, князь. Да, так и есть — ежели любишь по-настоящему, никто другой не нужен — сколь бы много красоты перед носом не мелькало.

—Мяу!— согласно донеслось из-за дерева.

И на ветвь дуба выскочил огромный меховой комок. Властимир аж прицокнул от восхищения.

—Это тебя растащило, морда сытая!

И было чему удивляться.

Вместо тощей котячей шкуры перед ними выхаживал огромный красавец-зверь. Усы торчком, глаза — что зелёный огонь, так и жгут, хвост богаче лисьего, а вокруг шеи густой меховой воротник.

—Ну, покрасуйся уже, покрасуйся,— усмехнулась Ягиня.— Теперь то силы в тебе поболей будет…

Баюн вновь мявкнул и, ловко спрыгнув с ветви, пошел к ним.

Властимир присел, чтобы поздороваться с лесным духом, как с равным.

—Рад тебя видеть, Баюн. Прими в дар то, что однажды было утеряно,— и поставил перед котом вырезанный из кости ларчик, обитый серебром и украшенный драгоценными камнями. В нем находилась цепь из злата. Толщиной аж в два пальца и при этом длинная — в семь полных локтей. Не пожалел Властимир злата.

—А это тебе, Ягиня-матушка,— поддержала его Забава.

И протянула другой ларец женщине, там пряталось женское очелье из драгоценных изумрудов. Таких же ярких, как глаза веды.

Достав его, женщина раскраснелась от удовольствия.

—Ай милые мои! Порадовали старушку!

Властимир едва не фыркнул. Старушка, как же. Рядом с такой любой мужик ума лишиться может. Кроме него. Ведь Забавушка прекраснее самой Лады.

А жена его поторопилась достать мешочек с бусами.

—Это русалкам. О них мой муж тоже не забыл.

Ведьма расцвела пуще прежнего.

—Ох, князь. Думала, больше удивить меня невозможно, но ошиблась. Знай же, Сады всегда тебе рады будут.

Словно подтверждая ее слова, деревья зашумели и бросили к их ногам лепестки цветов.

Властимир с довольно огладил бороду.

—Ну, раз угодить получилось, то не откажешь ли в беседе? Мы к тебе по делу.

Веда понимающе улыбнулась.

—Знаю-знаю, затем и ждала. Пойдемте же, стол уже сготовлен. Да и гости заждались…

* * *

Про каких гостей Ягиня толковала, Забава не поняла. Но лишь до того мгновения, пока не ступила за порог по-прежнему ветхой избушки.

Сначала от неожиданности моргнула, думала, мерещится ей. Жестокие грезы вернулись и вновь терзают сердце, но когда мавки протянули к ней навстречу тонкие, будто из света сотканные руки, и улыбнулись дружненько…

—Сестренки мои!— ахнула, хватаясь за сердце.— Любимые!

Пол под ногами вдруг затанцевал, а стены избушки задвигались. Только объятия любимого не дали ей упасть.

—Забавушка!— тревожно закричали мавки.— Сестрица!

И оказались рядом. По щекам скользнули прохладные пальцы, рядом заблестели родные глаза или это слезы слепят? Но нет же, вот она обнимает смеющихся сестер. Гладит по распущенным волосам, мнет сотканные из белесой паутины и листьев сорочки. Да, их кожа стала холодна, а тела напоминали упругий туман. И все равно это — ее сестры!

У Ясеньки все то же родимое пятнышко на шее, курносые носики Вареньки и Василисы усыпаны чуть заметными веснушками. И запах… Родной такой! Аж сердце заходится!

—Это подарок Лады, Забавушка,— прозвучал в отдалении голос Ягини.— Когда она вернулась, то мигом Сады оживила, а твоим сестер даровала надежду. Боги не умеют возвращать умерших. Однако способны наделить душу зерном жизни. И если появится добрый молодец, который от всего сердца захочет взять в жены кого-то из них, то превратится мавка в девицу… Пока же девочки будут служить богине. Вечно молодые и прекрасные.

Забава расплакалась пуще прежнего. Но то были слезы радости.

—Спасибо, матушка… Я…

—Ты за стол сядешь и выпьешь хоть глоток отвара!— ворчливо заметил князь.

И подтолкнул вперед. Сестренки дружно захихикали.

—Я ведь говорила, только на тебя он сморит,— с улыбкой заметила Ясенька. И вдруг стала серьезной.— А вы одни приехали? Больше никого нет?

Вот тут Забава и поняла — ничего ей не мерещится, ведь сестра ее о Святе вспомнила. Видать, приглянулся ей молодой воин.