И тут взгляд притягивает небольшое луковичное растение. Я несколько раз моргаю, глядя на сердцекорень. Словно вижу его в первый раз.
–Сердцекорень помнит,– шепчу я, повторяя слова Уиллоу.
Внутри трона есть пространство, куда устремляется сознание. Семя, из которого родился трон. Дотронувшись до него, я соприкоснулась с жизнями королев-предшественниц, с энергией мира.
Лилиан поместила кусочек темной коры, той, что служит отражением сердцекорню и тому семечку в основании трона из секвойи, в ожерелье. А его спрятала в коробку. Эльдас так и не смог понять, что за магия скрывается в этой вещице.
Она поручила установить свою коленопреклоненную статую в центре Квиннара. Вовсе не затем, чтобы показать раболепие королевы. Она хотела объяснить, откуда все пошло… и как все закончится.
–Значит, вот так.
Когда я впервые прикоснулась к сердцекорню, на нем мгновенно распустились два цветка. Сейчас они словно подмигивают мне, безумно радуясь, что я сложила все воедино.
Я осторожно беру в руки горшок с неприметным растением. И почти вижу, как ко мне тянутся призрачные воспоминания, впервые настигшие меня, едва я прикоснулась к сердцекорню.
Тогда я видела, как королева Лилиан его сажала. И именно этот момент запечатлела статуя. Теперь я это знаю. Чувствую каждой клеточкой. Вот из чего вырос трон из секвойи. И это же растение поможет создать равновесие в Природных Землях.
–Ты все планировала с самого начала, Лилиан?– бормочу я.
Она оказалась умна, человеческая женщина, договорившаяся о мире с воинственным королем эльфов. Она намеренно сделала так, чтобы сердцекорень рос только в Срединном Мире. Лилиан вывела миры из равновесия. Но предусмотрела выход для людских королев. Когда придет подходящее время, наступит устойчивый мир, а королева из рода людей больше не будет служить трофеем. Лилиан оставила и ключи к разгадке. Именно она положила начало традиции вести дневник, повелела создать статую, использовала сердцекорень, чтобы удержать воспоминания о себе в надежде, что их кто-нибудь обнаружит.
«Я иду домой».
Бросившись обратно в лабораторию, я ставлю растение на пол и заключаю Уиллоу в крепкие объятия. Он застывает, пораженный, но потом тянется, чтобы тоже меня обнять. Однако, я уже отстраняюсь.
–Спасибо, спасибо,– бормочу я.
–Что?– моргает он.
–Это все ты, сердцекорень и… Ну, неважно. Послушай, мне нужно, чтобы ты кое-что сделал.
–Хорошо,– медленно кивает Уиллоу.– Что именно?
–Возьми его.– Я осторожно срезаю один из цветков. Уиллоу широко распахивает глаза.– И добавь в лекарство для Харроу.– До сих пор сердцекорень вполне успешно справлялся с исцелением принца. И цветок сейчас придется весьма кстати, способствуя слиянию свойств разума и самого растения.
–Цветок? Он ведь нужен в случае…– Уиллоу резко замолкает.
–Яда. Знаю. Я не могу объяснить почему, но думаю, что он поможет,– будто оправдываясь, поясняю я.– Пожалуйста, просто поверь мне. А я займусь другим делом.
–О… ладно.– Уиллоу неторопливо принимается за работу.
Я же тем временем мысленно просматриваю план. Нужно, чтобы сердцекорень рос как можно быстрее. И я ищу в лаборатории все, что может понадобиться принести в жертву равновесию.
Я замираю прежде, чем руки начинает покалывать от магии. Если это сработает… еще до наступления темноты я отправлюсь домой. От волнения и опасений начинает кружиться голова.
Потом мелькает еще одна мысль. Если все получится, я увижу Эльдаса в последний раз. Пальцы начинают дрожать, и я с трудом сглатываю.
«Сложившийся порядок нужно изменить»,– твердо напоминаю я себе и возвращаюсь к работе.
В скором времени я уже стою перед дверью в тронный зал. В последние дни я мало видела Ринни. Может, потому, что почти не выходила из комнаты. Или Эльдас наконец рассказал ей обо всем, и эльфийка, как и я думала, приняла его сторону. Возможно, когда я уйду, они с Эльдасом снова попытаются начать роман. От этой мысли мне становится дурно, и я сосредотачиваюсь на сердцекорне, который держу в руках.
–Ты опоздала,– стоит мне войти, коротко бросает Эльдас.– Я позвал тебя сесть на трон еще час назад.
–Знаю.– Я встречаюсь с ним взглядом, и узел в груди сжимается еще сильнее. Эти же ледяные глаза смотрели на меня в темноте, полные желания… я даже смела думать, что в них светилась любовь.– Но это не важно. Все вот-вот закончится.
Многовековой порядок.
Мы.
–Ты все поняла,– шепчет эльф, но маска на его лице держится, словно приклеенная.
–Да, я ухожу сегодня вечером.
Я ожидаю увидеть на лице Эльдаса проблеск эмоций. В глазах его что-то мелькает, но я не могу понять, что именно. Это вполне может быть облегчение. Или сожаление. И я лишь еще раз убеждаюсь, что приняла верное решение. Пока я не вернусь в знакомый мир, в то место, что имеет для меня смысл, не обрету хоть толику свободы, дабы разобраться в грозящей придушить меня мешанине чувств, я ничего не сумею понять.
–Я предоставлю тебе проход через Грань,– медленно произносит Эльдас.– И надеюсь, что ты не вернешься.
Тридцать шесть
Уже настолько поздно, что первая рассветная дымка начинает ласкать небосвод.
Проводить меня приходят лишь Ринни с Уиллоу. Эльдас даже не прощается, позволив мне уйти в ночь. Он просто желает удачи и отпускает меня из громадного, одинокого тронного зала. Одну, без провожатых, ведь цель моя по-прежнему держится в строжайшей тайне. Если я добьюсь успеха, Срединный Мир окажется в неведомой доселе безопасности, и жителям, чтобы обеспечить процветание земель, больше не придется полагаться на свою правительницу. В случае неудачи… перед коронацией Эльдас придет за мной, и никто не узнает, что королева «пыталась от него сбежать».
Я словно кусок угля, медленно сдавливаемый тяжестью всего, что меня окружает. И я не знаю, суждено мне стать алмазом… или пылью.
Уиллоу шмыгает носом, глядя на меня покрасневшими глазами.
–Я думал… Я понятия не имел, что ты уходишь. Ну, не так. Я бы… Я…
Я сжимаю его в крепких объятиях, и он, не колеблясь, обнимает меня в ответ.
–Все в порядке. Прости, что я от тебя это скрывала. Но мне пришлось.
Единственное условие, что я поставила Эльдасу и Ринни, когда собралась уходить,– это Уиллоу. Я хотела попрощаться с ним и дать знать, куда направилась. Он слишком хорошо отнесся ко мне, чтобы вот так уйти, не сказав ему ни слова. В противном случае, заметив мое отсутствие, целитель просто поднял бы тревогу. Так что больше не имело смысла от него таиться.
–Все хорошо,– дрожащим голосом произносит он.– Я не сержусь… Но я столько хотел показать тебе в Квиннаре и Срединном Мире. Мечтал, чтобы ты побывала на весенних обрядах, празднествах по случаю сбора урожая и зимних гуляниях.