—Умница.
—Все таки я никуда не поеду. Вы же не отвезете меня насильно?
—Не думаю, что ты захочешь проверить.
Доедаем молча. Она к удивлению съедает все, я следую ее примеру.
—Алена,— я поднимаюсь с ней на ее этаж,— поспи, чтобы к моему возвращению ты была как огурчик,— она тяжело вздыхает, смотрит на меня безнадежными глазами.
—Вы не оставите да…
—Отдыхай, через пару часов я за тобой,— прощаюсь и спускаюсь вниз. Мне столько всего надо купить, черт возьми, игрушки, завожу двигатель, сворачиваю в сторону супермаркета. Чего я никогда не делал в своей жизни-это не покупал игрушки на елку.
Возвращаюсь я уже когда темно, около девятнадцати часов.
Пришлось заехать на работу.
А в супермаркете, я чуть сума не сошел, в итоге додумался обратится к продавцу. Которая недовольно фыркала на меня, мол чего ты приперся, нам закрыватся уже надо, а тут ты. Я набрал четыре огромных пакета игрушек, мишуры, гирлянд и всяких ненужных украшений, на елку, на дом. И три пакета молока!
Глава 11
Алена
Как только закрывается дверь за Германом, я выдыхаю. Прислоняюсь спиной к двери, перевожу дыхание. Так легко и главное свободно, я дома. Как говорится: дома и стены лечат. Снимаю сапоги, куртку, шапку, шарф, прохожу на кухню, включаю чайник. В холодильнике должен быть лимон.
Выполняю все предписания врача: глотаю таблетки, антибиотики, противовирусные, пробиотики, витамин С и так по списку. Жаропонижающее можно только вечером, навряд ли температура у меня поднимется до вечера после литички. Пью горячий чай с лимоном, полоскаю горло, брызгаю спреем и ложусь спать, сильно укутавшись пледом. Засыпаю моментально, вырубаюсь.
Приятный запах свежести, мужского одеколона и табака врывается в нос. Я вдыхаю и по телу сразу проходится жар. Я знаю кому принадлежит этот запах, это ЕГО, от него только так вкусно пахнет. Ненавистный босс даже во сне покоя не дает. Чувствую нежное прикосновение пальцев у своего виска, потом теплый поцелуй горячих губ на своем лбу. Проклятье. Вот зачем он пришел ко мне в сон и лишает меня покоя?! Не могу же я и во сне так реагировать на него? Или могу?
Он нежно поглаживает мои волосы, невзначай дотрагиваясь до кожи, а я покрываюсь мурашками и перестаю нормально дышать. Но как только моей подмышки касается ледяной градусник, я тут же открываю глаза.
Боже.
Это вовсе не сон.
Герман сидит рядом, держит руку.
—Тихо-тихо,— одной рукой он давит мне на одно плечо, чтобы я легла обратно, когда я порываюсь встать, другой рукой он давит на другое плечо, чтобы градусник не упал,— по моему ты горячая.
—Что вы тут делаете?— я прикрываю глаза, дышу учащенно, это реакция моего организма на его присутствие. Раньше ничего подобного не замечала за собой. но последние дни с ним рядом выбили меня из колеи, видимо его недоТрах как то отражается на мне, другого объяснения у меня просто нет. Особенно после его поцелуев..
—Я закончил свои, приехал за тобой,— он смахивает мои волосы со лба, смотрит голодным взглядом, как оголодавший зверь,— а ты тут так сладко спишь, не хотел будить. Хотя надо бы уже ехать. Время уже половина восьмого. Через четыре часа новый год. А еще ты по моему опять горячая. Пила таблетки?
—Я столько времени поспала?
—Да, я даже успел выпить у тебя кофе. Извини, что без разрешения рылся на твоей кухне в поисках кофе. Думал ты проснешься, а ты… пила таблетки?
—Да. Я не хочу никуда ехать. Герман поезжайте без меня,— он вытаскивает градусник.
—Тридцать восемь температура, я принесу тебе лекарства.
—Герман! Услышьте меня,— но он уходит на кухню, возвращается с моими лекарствами и стаканом воды,— оставьте меня дома и поезжайте. Не стоит из-за меня..
—Тшш…— он пальцем давит на мои губы, заставляя замолчать,— я тебя не смогу оставить дома, понимаешь,— он помогает мне присесть и по одной пихает мне в рот таблетки,— от части в том, что ты заболела есть моя вина. Вставай, я сделаю тебе чай,— он разворачивается и идет на кухне, словом ведет себя так, как у себя дома. Я иду за ним.
—У тебя нет малинового варенья?
—Герман..
—Нам нужно торопится, чтобы успеть, пока техника расчищает дороги, а то потом мы не сможем проехать,— он наливает мне чай, в моем доме, Господи, а я сижу и жду, когда он поставит передо мной кружку.
—Вот и торопитесь, а то не успеете,— я с удовольствием пью чай. Жаропонижающее начинает действовать, потому как по вискам начинает стекать пот.
—У тебя есть что-нибудь перекусить?— он открывает холодильник, достает колбасу, сыр, делает бутерброды,— быстро перекусываем и в путь.
Через полчаса я одетая стою в коридоре, за окном давным-давно уже темно.
Душ принять мне не разрешили, я успела только переодеться и взять с собой еще пару вещей, знаю, что еще завтра буду температурить. Ну вот почему он не оставить меня в покое? Я бы осталась дальше спать, в тишине и покое. Ну нет же, надо меня тащить в горы!
Хотя глубоко в душе, я так рада. что он не оставляет меня одну в эту волшебную ночь.
А в том что она действительно волшебная, я узнаю через пару часов.
—Чего ты там стоишь?— Герман уже уселся на свое место за рулем, открыл мою дверь и кричит,— ты и так болеешь! Если температура спала, это не значит, что можешь прохлаждаться. Садись давай.
В этом году зима словно сошла сума. Снег идет не переставая уже несколько дней, кругом белоснежная красота. Вот и сейчас они спадают большими пушистыми хлопьями, падают на лицо, тают и щекочут. Я словно замерла, стою и смотрю, наблюдаю как они танцуя в воздухе падают, создавая белый пушистый ковер. Ступать мягко, он хрустит под ногами вызывая мурашки.
—Алена! Нам как бы ехать надо,— Герман сигнали. Нетерпеливый!
—Сажусь уже!
—Заморозишь носик,— он закрывает мою дверь, через меня, забирает с рук сумку, ставит на заднее сидение. Я смотрю вслед своей сумочки, куда я умудрилась запихнуть все необходимые лекарства.
—Это что?— смотрю на небольшой ящик, который лежит на заднем сидении.
—Я докупил шампанского, вдруг не хватит, и мандарин, все таки новый год это-мандарины,— он улыбается, как ребенок. Мы выезжаем на проезжую часть. В свете фар снежинки еще красивее. Атмосфера праздника впивается под кожу. Я порхаю, словно бабочка. Как когда-то в детстве, когда особенно ждала новый год. Сидела на кровати, упрямо отказывалась спать, ждала дед мороза. И сейчас меня накрывает те же чувства, из далекого детства.
—Ты же не думаешь, что кроме шампанского ничего пить не будут?
—Я не думаю,— подмигивает,— остального полно,— как себя чувствуешь?
—Все хорошо.