–Да, все в порядке. Ты можешь вернуться к остальным добровольцам, как только я сменю повязку на твоей ноге. Но утром я обязательно тебя навещу, чтобы узнать, как ты себя чувствуешь.
Доктор снимает бинты с моей ноги, вижу длинные царапины, которые, впрочем, практически не болят. Женщина мажет ногу каким-то средством, накладывает новую повязку и удовлетворенно кивает.
–Постарайся поспать, завтра у вас долгий и насыщенный день. Можешь идти.
Встаю с кровати, не ощущая даже малого отголоска боли. Киваю доктору и мужчинам на прощание, вслед за Жнецом выхожу в длинный коридор. Доходим до его конца, мой провожатый открывает дверь, за которой находится лестница. Спускаемся на несколько пролетов, проходим просторный совершенно пустой холл, Жнец толкает массивную дверь, и мы оказываемся на улице.
Сразу понимаю, что мы в городе. Сейчас ночь, но улицы ярко освещены лампами, фонарями, вывесками на зданиях.
«Какое расточительство»,– вот что первым приходит на ум. Сколько электричества тратится впустую, просто немыслимо. Жнец ведет меня к машине, стоящей неподалеку, открывает дверцу и ждет, когда я сяду, чтобы закрыть ее.
Раньше я только слышала о подобном транспорте, но никогда не видела, не говоря о том, чтобы ездить. На Рудниках подобного никогда не было, да и ни к чему там такая роскошь.
Жнец садится за руль, нажимает несколько кнопок, машина отзывается утробным рычанием, а затем плавно двигается с места. Едем по улицам, несколько раз сворачивая то влево, то вправо. Несмотря на позднее время суток, замечаю очень множество странно и слишком ярко одетых людей, которые лениво бродят вдоль зданий.
Мне интересно все, хочется выскочить из машины и осмотреться. Вдруг понимаю, что во мне сейчас говорит загадочный Стимул, гуляющий в крови, поэтому отворачиваюсь от окна и оставшееся время поездки смотрю прямо перед собой, стараясь привести мысли в порядок.
Через пятнадцать минут останавливаемся у подножия холма, на котором расположен Полигон. Выходим из машины и вместе отправляемся вверх по склону. Только оказавшись наверху, понимаю, что дыхание даже не сбилось. Это ненормально. И теперь понятно, почему мне не хотели колоть Стимул. Если от четверти дозы последовал такой эффект, то что было бы от полной?
Жнец провожает меня до двери Полигона, а затем разворачивается и уходит обратно к машине. Захожу внутрь и неохотно плетусь в свою комнату. На втором этаже в мрачной тишине меня встречают Жнецы, стоящие на страже у дверей своих подопечных. Сердце пропускает удар, когда я понимаю, что возле моей тоже кто-то стоит. Одного взгляда хватает, чтобы понять кто. Стараюсь двигаться не спеша, подхожу к нему и тихим голосом спрашиваю:
–Ты в порядке?
Мне необходимо знать, что ему не досталось за помощь мне.
Жнец медленно кивает.
С облегчением вздыхаю.
–Отлично. Со мной тоже все хорошо.
Он кивает еще раз. Открывает мне дверь и пропускает в комнату.
Не снимая одежды, падаю на кровать и смотрю в потолок. Чувствую, что дрянь, которая течет по моим венам вместе с кровью, не даст мне сегодня уснуть.
12. Необычно
Как я и ожидала, за всю ночь мне не удается поспать ни минуты. И это странным образом меня ни капли не напрягает. Я вообще не ощущаю усталости. А вот бесконтрольные размышления и догадки об одном и том же весьма раздражают, но отгородиться от них никак не получается, поэтому приходится смириться, без конца прокручивая мысли в голове.
А подумать есть о чем – Жнецы, зачистка, Спираль, Лаборатории, Стимул, Испытание, процедура изменения, столица, добровольцы, отец. И так до бесконечности по кругу.
Мне постоянно кажется, что я упускаю что-то важное, находящееся на поверхности, но уловить это никак не получается. Возможно, чтобы ситуация прояснилась, нужно просто взглянуть на нее другими глазами. И скорее всего кто-то уже все понял, но ты до сих пор остаешься слеп, потому что упорно продолжаешь смотреть в одном направлении. Но как сменить угол обзора я не представляю, поэтому мучаю себя уже известными фактами и догадками. Несколько раз я даже всерьез раздумываю над тем, чтобы позвать в комнату Жнеца, выплеснуть на него поток своих мыслей и узнать, что он думает по этому поводу. Спросить, в правильном ли направлении я размышляю. Но так как я не знаю, как на подобное отреагируют остальные стражи, несущие караул в коридоре, то решаю не рисковать.
К утру я должна бы уже вырубиться от усталости, но на удивление чувствую себя бодрой, как после холодного душа. Наконец раздается долгожданный стук в дверь. Подскакиваю с кровати и спешу привести себя в порядок, а затем отправляюсь на завтрак, внезапно вспомнив, что пропустила вчерашний ужин. С удивлением отмечаю, что вообще не голодна. Что за дрянь мне вкололи? А я не сомневаюсь, что все это именно из-за нее.
Может быть, Жнецы тоже принимают этот Стимул, поэтому они никогда не спят и не едят? Все может быть. Но как же должно быть невыносимо жить в этом постоянном ощущении душевного подъема и ощущении того, что тебе все по плечу. Хотя нет, в этом случае Жнецы были бы веселыми душками, а не мрачными молчунами. Тут дело скорее всего в другом.
Остальные девушки смотрят на меня с нескрываемым любопытством. И мне даже немного жаль, что я не оправдала их ожиданий и пришла на завтрак бодрой и почти в веселом расположении духа, а не скоропостижно скончалась от полученных травм. Хотя, кого я обманываю? Мне совсем не жаль. Должно быть вчера я была в ужасном состоянии после задания, потому что некоторые сейчас даже не пытаются скрыть своего разочарования тем, что я спокойно захожу в столовую на своих двоих. Наверное, вчера моя нога выглядела ужасно, а сегодня она уже практически не болит, чему я бесконечно рада, ведь уже завтра начнется Испытание, которое принесет с собой много опасностей.
После завтрака за нами не приходит Лютер, что несколько непривычно. Жнецы сами ведут нас к лестнице, по которой мы поднимаемся на третий этаж, что оказывается довольно неожиданным. Зачем мы здесь? Открывается дверь, пропуская нас внутрь помещения. Теперь здесь обычная комната огромных размеров, разделенная множеством перегородок, с дверными проемами, расположенными в шахматном порядке, самих дверей нет. Так как дальнейших указаний, как поступить, не следует, подхожу к первому попавшемуся проему, за которым оказывается небольшая комната с высоким крутящимся креслом, широкой кушеткой, столиком с сотней разных баночек и пузырьков, зеркалом в полный рост и большой ванной, почти наполовину заполненной водой, от которой поднимаются клубы ароматного пара.
Комната оказывается не пуста, там находится темнокожая женщина среднего роста, с короткими волосами не длиннее пяти миллиметров, окрашенными в ярко-желтый цвет. Ногти у нее чересчур длинные, имеют острую форму и ядовито-оранжевый цвет, от которого у меня рябит в глазах. Ее радужки неестественного зеленого цвета начинают блестеть при моем появлении. Она коршуном налетает на меня, мертвой хваткой вцепляется в руку, стремительно затаскивает внутрь и заговаривает сладким голоском: