Heartstream. Поток эмоций - читать онлайн книгу. Автор: Том Поллок cтр.№ 36

Она дергает его за край.

—Зачем он тебе нужен?— спрашиваю я, подавив желание нырнуть за диван.— Буду откровенна, если ты хочешь быть моим другом, как ты все время говоришь, это странный способ заставить меня полюбить тебя.

Улыбка мелькнула на ее губах.

—Говорю же, мне нужно было время, время в твоем доме, которое вряд ли может дать эмоциональная девушка в твоем состоянии странной на вид незнакомке. Я знала, что то, что я ищу, очень хорошо спрятано, и ничего бы не вышло, если бы я притворилась, что проверяю счетчики или что-то вроде того. Так что я пошла ва-банк.

—И что же ты ищешь?

—Я бы с радостью рассказала тебе,— говорит она.— Правда, но ты просто не поверишь мне. И это погубит наши отношения.

«Сильнее, чем держать меня под дулом пистолета и угрожать мне бомбой, громить мой дом и заявлять мне в лицо, что у моей только что умершей матери не было души?» Я хочу спросить, но, судя по серьезному выражению лица Полли, это действительно погубило бы наши отношения еще больше, чем все, что было.

—Попробуй удивить меня…

Я осеклась на середине фразы. Я более или менее привыкла к гулу машин и шуму голосов с улицы, но внезапно все стало громче. Где-то над головой рвут воздух лопасти вертолета.

«Отойдите от здания!— голос настолько громкий, что в зашторенных окнах дрожат стекла. Его эмоции ослаблены электроникой громкоговорителя, но я все еще могу расслышать отчаяние.— Для вашей же безопасности, пожалуйста, разойдитесь».

Полли разворачивается и подлетает к окну эркера. Она раздвигает жалюзи, и я вижу, как бледнеет ее лицо. В заднем кармане джинсов она нащупывает мой телефон, вытаскивает его и бросает мне.

—Позвони им!— требует она.— Скажи им, чтобы ушли!

Кому сказать, чтобы ушли?

Взяв телефон, я чувствую, будто мне вернули недостающий орган. Я нажимаю кнопку «домой», и экран блокировки исчезает. Взгляд падает на иконку Heartstream, охренеть…

570544уведомления.

Я открываю приложение. Очень много — слишком, слишком много — сообщений, но это нормально, потому что все они, похоже, являются вариациями одного и того же послания. На самом верху находится сообщение, которое мне прислали более сорока тысяч раз.

Мы идем за тобой, Эм.

Я опускаю телефон. Полли не пытается остановить меня, когда я подхожу к окну. Я встаю рядом с ней, касаюсь пальцами жалюзи, раздвигаю их, прикладываю глаз к щели и фактически задыхаюсь.

Их тут целая армия.

Бритые головы, футболки с воронами, они теснятся на другой стороне улицы, толкаясь и шатаясь, словно живая волна за полицейским оцеплением. На похоронах их было несколько сотен; сейчас их, должно быть, тысячи. Все они пришли ради меня. Чтобы защитить меня.

Я чувствую прилив любви к ним.

Аппликаторы нагреваются, даже слабо потрескивают от нагрузки, передавая всю интенсивность моих эмоций. Через мгновение улица заливается аплодисментами. Краем глаза я вижу побелевшую Полли.

Размытое пятно какого-то движения справа на дороге привлекает мое внимание. Неоновая полицейская лента вспыхивает под уличными фонарями, хлопая краями, порванными под натиском устремившихся вперед тел. Полицейские пытаются оттеснить толпу, но они приехали на вызов с заложником, а не для контроля толпы. На них нет спецодежды, только светоотражающие куртки, и их слишком, слишком мало.

—Разойдитесь! Отойдите, ради вашей же безопасности!

Но никто не слушает человека с громкоговорителем. Рядом со мной искаженное страхом лицо Полли. Дрогнув, ее рука поднимается к коробке у воротника, но затем снова опускается.

—Их так много,— бормочет она. Похоже, она ужасно напугана.— Так много.

Пластиковые бутылки с взрывчаткой, кажется, вот-вот выпрыгнут из жилета прямо на меня. Шесть из них. Я помню шок в голосе офицера из бригады взрывотехников, когда я сообщила ему их количество. Полли сказала, что на ней достаточно взрывчатки, чтобы сровнять с землей Биг-Бен. Толпа приближается. Она теперь в сорока, а может быть, всего в тридцати метрах. Двадцать пять, двадцать…

Все ближе. И ближе. Те люди, которые пришли за мной. Которые следят за моим стримом. Слишком поздно я склоняюсь над телефоном, пытаясь напечатать им сообщение, чтобы они отошли назад, но пальцы слишком скользкие от пота, и экран не реагирует.

Крик, гораздо громче других, проникает сквозь стекло, и я поднимаю голову. Полицейский спотыкается. Мой живот скручивает, когда его неоново-желтый жилет исчезает под ногами толпы. С триумфальным ревом та устремляется вперед.

Руки Полли тянутся к бомбе.

Это случилось так быстро, словно отлив сменился приливом. Только что тропинка к входной двери была свободна, а в следующий миг узкая территория нашего палисадника оказалась заполнена мужчинами в футболках и толстовках с огромными камерами на шеях. Самый смелый, лысеющий белый парень, чьи глаза были слегка желтоватыми, словно сваренными в остатках жира, подошел прямо к входной двери и просто держал палец на звонке минут пять, пока я в конце концов не спустилась вниз и не вытащила батарейки из звонка. Пронзительный настойчивый звук был похож на бур, разрушающий мою жизнь.

Теперь они просто ошиваются на улице, уставившись в свои телефоны, куря, засоряя нашу тропинку сигаретными окурками, как будто они на домашней вечеринке, которая перетекла на улицу. Они были здесь всего пятнадцать минут, но вокруг каждого из них уже царила аура скучающего профессионализма, демонстрирующая, что они готовы ждать столько, сколько потребуется.

Я переношу вес с ноги на ногу, все еще не привыкнув к изменениям в балансе тела, вызванным моей постоянно расширяющейся маткой. Я то и дело подхожу к двери, готовая открыть ее и крикнуть, чтобы они ушли, прогнать, будто они — мухи, копошащиеся над трупом моей личной жизни. Но каждый раз не решаюсь на это, ужасно боясь показаться.

Вместо этого я поднимаюсь обратно наверх и, отодвигая занавеску в сторону, фотографирую папарацци на телефон. И отправляю Эви фото со словами: «Это ты???»

Я не слышала ее с той ночи, когда она одним словом потребовала объяснить, почему видео заканчивается моим криком. Ясное дело, я так и не ответила ей. Что я могла сказать? И она больше не спрашивала.

Конечно, если бы Эви захотела раскрыть меня, она могла бы сделать это той же ночью. Зачем ждать четыре месяца? Teenage Petrolhead всегда была девушкой, жаждущей быстрых результатов.

—Мне казалось, что месть лучше всего подавать холодной?— спросила я ее однажды, когда она набросилась на какого-то Рикера, предавшего нас своим скептицизмом. Она с удивлением посмотрела на меня.

—Не волнуйся, осадок останется.

Я смотрю на экран до тех пор, пока он не гаснет, но ответа нет. Может быть, это была не она. Что она говорила? Ты не единственный Рикер вГрэнфорд-Хай. Возможно, какая-нибудь другая девушка услышала запись и сложила два плюс два.