Гремучий Коктейль 1 - читать онлайн книгу. Автор: Харитон Мамбурин cтр.№ 16

—«Что потом?»,— язвительно спросил я,— «Когда половина из них уже видела мою рожу? А эта рожа здесь, как ты можешь заметить, одна здесь гуляет!»

—«Хм, лорд говорит, что ты прав»,— спустя пару секунд очень недовольным тоном заметила даймон,— «Хорошо, тогда давай поступим так…»

Мана была одним из важнейших элементов функционирования многих местных технологий, только вот беда какая — принадлежала она вся государству. Обычный гражданин сдавал всю ману как налог, ежедневно прикладывая постоянно носимый им кристалл-паспорт к любому фонарному столбу в городе. В каждый из них было встроено устройство, буквально за пару секунд опустошающее резервуар кристалла. Так сейчас было по всему миру, в любой, даже самой отсталой стране.

Разумеется, это вовсе не значило, что такой полезный ресурс нужен только государству, но вот добыть его иначе… это было сложно. Буквально единственными, у кого мана была в свободном доступе, были как раз «свободные» бедные аристократы. По крайней мере мне так вкратце описала даймон, упомянув, что продавать свою энергию для аристо — это просто колоссальное западло (и, вообще-то, нелегально!), но для многих студентов, являющихся молодыми людьми, страстно желающими простых человеческих алкоголя, наркотиков и шлюх…

А что делать бедолагам? Не зря же русские офицеры стрелялись по любому поводу — долги-с.И соответствовать необходимо. Жри хоть сухари, а будь выглажен, бодр и задирист. И шампанское пей. Вот тут? Тоже самое, полное соответствие эпохе 19-го века. Ну апонаехавшие стреляться не хотели, предпочтя вместо этого кормить своей маной теневой рынок. Сейчас этот рынок, не получив долгожданную тысячу прибалтов, испытывал большую растерянность, чем я исобирался воспользоваться, выследив, куда уходит угрюмый здоровый парень, обходивший зазывал по кругу.

—«Ты готов?»,— с сомнением спросила меня книга, после того как проследовав за ним куда глубже в закоулок, я остановился возле непримечательной двери, ведущей в подвал.

—«Как ни странно, да»,— с удивлением оценил я своё состояние,— «Твоя магия не подведет?»

—«Скорее небо свалится на землю!»,— заносчиво фыркнула даймон,— «Да икакая это…»

—«Хватит. Идём».

Дар Сильверхеймов моментально промораживает дверь в районе замка. Если уж его у меня хватает, чтобы разобраться с теплым, дышащим и обладающим магическим сопротивлением человеком, то простое железо шансов не имеет. Внутренний засов сдается с легким хрустом, когда я тяну дверь на себя, удерживая в левой руке свой старенький револьвер, вокруг которого можно заметить дрожание воздуха. Это уже работа гримуара, готового приглушить звук выстрелов. Не заклинание, но таже сила, что позволяет Фелиции летать и двигать предметы.

Захожу в полутемный коридор, не потревожив обитателей этой «малины». Точнее, я ихпотревожу буквально через несколько секунд, всех четверых, каждого пулей в голову. Амбал-обходчик, два скучающих мужика на продавленном диване, знавшем лучшие дни, насупленный толстяк за конторкой. Единственный, кто успел поднять на меня взгляд. От моих выстрелов не было слышно даже щелчков, Фелиция гасила всё. Иронично. Она — всё, а я — всех.

—«Больше тут никого»,— доложила даймон совсем другим, сухим и деловитым, тоном,— «Не трогай вон те мешки с пломбами, на них что-то есть. И ккартине на стене не прикасайся. Я чувствую спящую магию».

Картина? Жалко, за ними обычно сейфы. Хотя здесь металлический пузатый красавец и так в наличии, правда, закрытый. Сам сейф вида грубого, с прилично раздолбанной замочной скважиной, так что я, вместо того чтобы вновь использовать заморозкой, шмонаю толстяка, получая в награду его портмоне и толстый скользкий ключ. Очень правильное решение, так как сейф забит некрупными купюрами. Потребуется сумка.

Нахожу несколько их, пыльных и грязных, располагающихся на стеллажах в каморке позади конторки толстяка. Тут, кажется, еще была и скупка разного добра у студентов, что более чем логично. Наверняка еще и бухло продавали, чтобы всё в одном месте. Почему бы инет? Тут явно вели дела спокойно и сразмахом.

—«Смотри фокус!»,— Фелиция телекинезом заставляет сумки расправиться и отряхнуться, а купюры из сейфа пачками устремляются в новый дом. Грязные, засаленные и потрепанные рубли… Гм.

—«Отдели самые свежие и чистые купюры от остальных»,— прошу я гримуар. Та, фыркнув, исполняет просьбу, быстро складывая наиболее презентабельные денежки перед моим носом пачкой. Таких набирается не так уж имного, зато это самые крупные, сторублевые купюры. Прячу их вкарманы. Пора валить.

А нет, не пора. Максимально быстро обшариваю убитых, становясь обладателем массивного длинноствольного револьвера покойного толстяка и двух стволов, изъятых у сидевших на диване. Все три пушки лучше моей. Решено, меняемся. Хочется, конечно, на здоровенную бандуру толстого, но это оружие, кажется, довольно редкое и примечательное, так что возвращаю его владельцу. Покидаю помещение, оставляя в конторке небольшой уютный костерок, у которого будут греться остатки замороженного мной засова и моего старого револьвера, которого я тоже коснулся клановой силой. Вскоре натуральное тепло преодолеет сверхъестественный холод, заставляя приметный серебристый налёт на разрушенных моей силой вещах исчезнуть.

Десятью минутами позже я выходил из проулка, тепло думая о лежащих на одном из соседних запыленных чердаков сумках с деньгами. Ну иоФелиции, их туда поднявшей своим телекинезом. Оказывается, револьвером, магией, даймоном, родовыми способностями и житейским опытом из двух прошлых жизней можно добиться куда большего, чем… ай, не важно.

Сожаление, сочувствие, шок из-за четверки угробленных типов, чья вина и преступления были мне неизвестны? Ноль. Зеро. Память и опыт не твердили, а вуши орали о том, что я, тот самый старый я, которым себя ощущаю большую часть времени, так поступить не решился бы низа какие деньги. Память Соларуса, что помогла мне незамеченным пробраться за амбалом? Да пацан в жизни мухи не обидел, если не считать разочарованных в нем, как в личности, родителей обесчещенных девок. Тут ясно кого стоит благодарить за такой подход, но ныть я несобираюсь. Тот, кого Фелиция зовёт «лордом»… он прекрасно разбирается в реалиях, в которых жить, всё-таки, мне. Отвергать его науку и безжалостность? Ищите дураков. Здесь и сейчас речь идёт о жизни в обществе… не приемлющем погано одетых людей.

Местный аналог трамвая, называемый многовозом, несет меня в центр Питера. Кондукторша, при всей своей вопиющей простолюдинности и моей аристократичности, злобно шипит при виде моих последних немецких пфенингов и чуть ли неплюется ядом на двадцатирублёвую купюру, парочку которых я всё-таки сунул в карман на всякий. Проезд стоит три копейки, поэтому, в целом я еёпонимаю. Надо было чего помельче захватить. Увы. Здоровенный дядька с топорщащейся бородой, восседающий на месте, с которого хорошо видно всю эту пантомиму, гулко гыгыкает, сует руку в карман, достает копейки и отдаёт тетке за меня. Лыблюсь ему как дурак, а затем, вместе с простым русским «спасибо», протягиваю ему монету в пять пфеннингов, говорю «на счастье». Дядька берет. Настроение становится хорошим у всех, кроме уходящей тетки. Ей явно хотелось меня выпихнуть из многовоза с моей двадцаткой.