Только вот с двумя остальными пунктами возникала проблема. Принять? Нет, никогда Хаук не примет необходимость менять одну жизнь на несколько. Это было неправильной, какой-то дикой жеребьевкой, для которой «внешние» создавали все условия, играя с Пустошью не то в рулетку, не то в обыкновенные жмурки. А привыкнуть…
Кто знает. Может, однажды получится.
Куда охотней Хаук привык бы к зеленым городам, где люди ходили без брони и оружия, а рынки захватили вкуснейшие ароматы — вовсе не смазка с металлом и гарью.
—Джей?— Хаук долго старался понять, стоит ли сейчас дергать учителя, который вроде бы и устроил что-то похожее на экскурсию по городу, а вроде искал что-то свое, но вопросы множились, и в голове им давно было тесно.— Ты сказал, что это Старый Мир? Раньше действительно все было так? И везде?
—Понятия не имею,— хмуро отозвался Джей, почему-то глядя на прилавок с какими-то куклами. Самая крайняя показалась Хауку особенно мерзкой: одетая в розово-зеленые тряпки, она смотрела зелеными же глазами, один из которых закатился наверх.— Искатели говорят, что да. Примерно. Конечно, в нашей жизни ту в точности не повторить. Но зеленые города — хранилища истории. Растения, скот, зверье вон,— Джей кивнул на исчезнувший за прилавком полосатый хвост,— это все из Старого Мира.
—Тоже нашли в библиотеках?— скептически уточнил Хаук. Ему хотелось посмотреть на обладателя хвоста, но тот больше не появлялся.
—Пф. Не остри. Сам понимаешь — нет. Это все эти, как их… ковчеги? Короче, я тут не спец. Тут нужна Джейд, она все это учила. Потом подберу тебе книжки.
—А если кратко? Начал же ты про ковчеги?
—А если кратко, проект «Реборн» должен был рвануть, к этому готовились. Люди прошлого пытались много всякого сохранить для будущего. Ковчеги были изначально, просто большая их часть проиграла Пустоши. А те, что смогли сохранить, стали зелеными городами. В Мидори, вон, пара построек остались.
Джей указал на один из рядов рынка, самый крайний, за которым высилось облупившееся строение, действительно похожее на то, что Хаук видел в руинах. Только с колоннами и целой надписью: «театр».
—Театр? А что там сейчас?
—Местные шишки забрали себе.
Они свернули в очередной раз, и Хаук снова встретился взглядом с зеленоглазой куклой. Вот к ней протянула руки продавщица, показывая какой-то женщине рядом; кукла моргнула, закатившийся глаз встал на место и стало еще хуже. Но к невероятному удивлению Хаука, Джей взял с прилавка одну из таких же:
—Что думаешь, Хаук?
—Про куклу?
—Угу.
—Пытаюсь понять, за кой черт тебе этот монстр.
—Да вот… думаю, может Лисичке чего подарить? Ей сейчас лет семь…— Джей перехватил куклу за ногу и брезгливо тряхнул. Колыхнулись мягкие светлые волосы, задралась юбка, показывая раздутые белые штанишки. Только глаза по-прежнему смотрели дико и прямо.— Я без понятия, что любят девочки семи лет.
—Я тоже,— сглотнул Хаук, с запоздалым ужасом понимая, что там, куда они идут, будет ребенок. Монстр почище всех этих кукол.— А её матери ты бы что купил? Я где-то слышал, что девочки мыслят схоже.
—Винтовку. Или автомат. А можно сразу личную турель, Лиза будет в восторге. Поставит во дворе — если еще не успела — и будет сдувать пылинки. Еще и полировать каждый день.
—Э… Ясно.
Запуганное воображение тут же дорисовало рядом с малолетним чудовищем его заботливую маму. С винтовкой. И с автоматом. И с турелью до кучи.
—Джей?
—М?
—Бери сладкое. Не прогадаешь.
—Ну, давай так,— согласился учитель, отпуская светловолосое нечто обратно на полку. Через пару минут он уже подкидывал в руке перевязанный кулек с «вкуснейшими сладостями Мидори». Раз, другой, на третий Джей всучил бодро шуршащую упаковку Хауку с таким видом, будто передает величайшую ценность. И вздохнул уже совсем обреченно:
—Один хрен меня в лоскуты порвут.
—Гм… Как тебя неожиданно накрыло-то. Эта Лиза — твой учитель?
—Хуже. Его жена.
—О…
Жена учителя Джея. Звучало как-то угрожающе, особенно при взгляде на самого Джея, какого-то несчастного и задумчивого. Хаук привык думать, что его учитель одиночка. Притом крайне неуживчивый. И хотя Страйд с Касом уже успели доказать, что у Джея есть близкие друзья, представить себе что-то вроде семьи не получалось.
—А какой он? Твой учитель.
—Дэрри? Ну… Строгий, самовлюбленный, с безжалостной неоправданной жестокостью к ученикам и столь же неоправданным самомнением.
—Больше смахивает на автобиографию.
—Мое самомнение оправданно, я уже говорил.
—Ну да, ну да… и этот Дэрри будет поручителем?
—Черт его знает,— Джей поник окончательно. Внешне держал себя как всегда, а что-то выдавало.— С тем же успехом он может затолкать меня к «специалисту». Пф. Ну, пусть попытается.
Хаук хмыкнул и счел за лучшее промолчать. Хотя таким Джея он еще не видел: то ли злым, то ли напуганным, то ли просто нервным из-за того, что вернулся «домой». Даже если тут не его дом, разница была слишком заметна. А вместе с великолепием вокруг, новыми запахами, звуками, новым воздухом и новыми знаниями, так неожиданно проявившая себя сторона Джея сделала Мидори совершенно особенным. Впервые рядом с учителем Хаук не чувствовал себя малолеткой во взрослом теле.
И ему это нравилось.
Нравилось шагать если не наравне, то в ногу. А еще — видеть ту изнанку души, которая до встречи с призраком пряталась за семью замками. Конечно, это было жестоко и шкурно, но Хаук чувствовал в себе горькую благодарность. Гнал её прочь, закрывался как мог, мысленно материл самого себя, но избавиться от того особенного тепла, каким греет чужое доверие, не получалось. И… не хотелось.
* * *
Мидори совсем не изменился.
Город, в котором Джею посчастливилось прожить не один год, найти новую семью, найти учителя и путь к настоящей жизни, дышал как прежде. Заточенный за двойной границей купола, поддерживаемый силами всех людей как внутри, так и снаружи, он не волновался ни о чем. Будто остановил свое время.
Куда уж тут до боли пришлого ребенка.
Здесь, в зеленом великолепии, Джей всегда чувствовал себя именно ребенком. Даже после того, как решил, что давным-давно вырос.
Нашивка приемного отца и слезы Мэй. Первая самостоятельная квалификация. Назначение Командующим и праздник в честь его имени. Официальное формирование отряда. Долгое нудное лечение, дикая боль от первого знакомства с протезом.
Свадьба.
Когда Дэрри сказал, что купил здесь участок, Джей даже не удивился. Но для себя решил, что больше жить в Мидори не будет. И был искренне рад, когда Мэй поддержала его. «Этот город уже нам чужой»,— со слезами в голосе сказала она еще после первого похода. С тех пор ничего не изменилось.