Хаук подчинится.
Если сможет.
Хаук уже знал, что способен пройти мимо смертей чужаков, как прошел мимо смерти толстяка на пути в Брайт. Хотя это и сложно.
Но Джей уже давно не был в числе «чужих». И больше никогда не будет.
Три небольших купола стояли в ряд, разделенные несколькими десятками метров. Как их будут защищать, Хаук теперь не мог и представить. Мрачные «внешние» из сопровождения с неактивным до поры оружием заняли вторую линию. Джей предпочел остаться по центру, и Хаук теперь переминался с ноги на ногу за его спиной.
Не приближаться. Не использовать оружия. Не лезть в толпу и тем более к призраку. Джей легко и прямо поставил задачу: оставаться в его досягаемости и избегать опасности.
А стыд по-прежнему жег лицо и уши нестерпимым огнем. Хаук ловил на себе косые понимающие взгляды. Ему все время чудились шепотки и осуждение, вопросы. До тех пор, пока тишина вокруг не зазвенела как-то иначе.
«На девять часов»,— раздался в наушнике голос Ро, и Хаук покорно повернул голову.
Существо было… красивым? Нереально сказочным, изящным и хрупким. Будто стеклянным. Закатное солнце заблудилось в его теле, бросая на траву кровавые блики и четко очерчивая тонкий силуэт внутри. Многолапый образ с клинками-клешнями казался иллюзией вокруг стройного тела. Женского или действительно детского? Издалека, застывшее внутри прозрачных очертаний, оно казалось зависшим в воздухе.
Действительно призраком.
Хаук даже моргнул, непроизвольно надеясь, что наваждение исчезнет.
И оно исчезло.
Крайний слева купол накрыло горячим ветром. Снесло, как мыльный пузырь. Дикая непредсказуемая атака на сыгравшую свою роль приманку. По звучащим в наушниках командам Хаук понял: призрак такое повторит не скоро.
Десяток выстрелов — ни одного мимо.
Больше нет говорливого Оди. Нет той женщины, которая смогла расшевелить вечно нервничающую за сына мать. Нет еще многих, чьих имен Хаук не помнил. Траву окрасил знакомый пепел. Мгновенье — и она взлетела вверх с кусками вспоротой взрывом земли.
—Идиоты! Рано!— рыкнул Джей.
Бой начался. Первые двое уже потратили столь важный заряд в пустоту. Третий. Четвертый. Хаук когда-то не мог уследить за скорпионом. Сейчас казалось, что скорпион стоял на месте и ждал, когда Джей, наконец, попадет.
Учитель старался держаться с краю. Следил, чтобы Хауку было, куда отступать. И не лез в пекло. Работали ребята из «Стрелы», работали наемники. Впервые Хаук видел, чтобы Джей оставался в стороне, и впервые был этому рад.
Непроницаемо-серебряный вблизи, будто наполненный жидкостью, призрак был хуже, чем монстр. Страшней.
И смертельней.
Выпад огромной клешни. Сухой щелчок. Красная вспышка. И снова пепел. Джей перекатом ушел в сторону и выстрелил снова. В этот раз не в человека, но в тварь, привлекая ненужное внимание. Мимо. Но все же отвлек. Все же спас. Все же заботился, как мог, о каждой жизни, не только Хаука. Призрак споткнулся, угодив лапой в одну из многих оплавленных рытвин. Спасенный парень из «Стрелы» не стал терять время.
Выстрел. Выстрел. Еще один. Сколько уже ушло в молоко? И сколько осталось? Последний убитый успел вышвырнуть прочь своё оружие. Его кто-то подхватил. Прицелился. Промахнулся и отдал жизнь сам.
Ад вокруг, подсвеченный пламенем закатного неба, казался диким сном. Но Хаук не мог выбраться из вязкого, покрытого пеплом кошмара. Он плохо понимал, что делал: в голове осталось только одно — следить за Джеем. И вовремя уходить в сторону. Ярчайшие вспышки прекратились, остались лишь частые, быстрые, тусклые: многие потратили свой единственный шанс расправиться с тварью, и надежды на счастливый исход почти не осталось.
Почти.
Потому что Джей еще не стрелял.
—Хаук, назад! Нет выхода.
Голос учителя окатил ледяной водой, еще большим ужасом, но Хаук подчинился. Он обещал. Он понимал, почему и чем жертвует Джей. Даже если учитель отдаст свою жизнь, остатки спасенного каравана и пальцем не тронут его ученика. Доставят куда надо. С Ро и «Стрелой» даже Хаук был в этом уверен. Но с каждым шагом назад в груди рос и рос тяжелейший колючий ком, вытесняющий сердце.
Призрак вел себя странно.
Хаук заметил это давно — тварь следовала за Джеем. Её отвлекали, атаковали, заставляли отскакивать в сторону и защищаться, но из раза в раз она вырастала перед Джеем серебряной двухметровой стеной. И раз за разом учитель чудом уходил от прямого удара. Кто бы ни наводил на него предатель-детектор, выстрелов так и не было.
Вот и сейчас то же самое. Но теперь Джей не стал уходить в сторону длинным прыжком. Лишь качнулся назад, увернулся от вспоровшей землю клешни и выстрелил. Почти в упор.
Кажется, Хаук все-таки закричал.
Трое рядом подняли оружие — и опустили. Детектор молчал. Оказавшись на грани, Джей снова умудрился не пересечь черту. Поистине дьявольское везение.
Серебро напротив будто снесло шальным ветром. Ничем не поддерживаемый больше пленник рухнул на землю, умудрившись сгруппироваться и встать на ноги после ловкого грамотного переката.
Мальчишка.
Лет пятнадцать, не больше. Светлые волосы, мягкие, почти женские черты лица. Неожиданно милые веснушки подчеркивали трупную бледность. Плотно подогнанная форма высотника в черно-багровых тонах.
И нашивка.
Два красных пистолета горели пламенем в последних лучах уходящего солнца. Еще ярче полыхало имя отряда.
Хаук впервые видел на ком-то настоящую нашивку «К-9». Джей её не носил. Тот проклятый парад уж точно не в счет.
А мальчишка вернул равновесие, тряхнул копной чуть кудрявых волос и поднял глаза, уставившись в дуло направленного в грудь оружия. Улыбнулся. Неловко. Даже чуть виновато:
—Мастер?
И Хаук понял, если где-то для кого-то и есть конец мира, он тут. В этих тварях, извращенных самой Пустошью. В этом страшном шансе встретить на вечных безграничных просторах кого-то, кого знал. Любил. И потерял.
Встретить для того, чтобы убить еще раз уже своими руками.
Оружие Джея не дрогнуло. Но сам он будто окаменел. Не говорил. Не стрелял. Не делал ничего, только с какой-то жадностью всматривался в черты своего ученика. Все же единственного. Макс произнес лишь одно слово, но Хаук понял, ему никогда не занять этого места.
А серебристая дымка вернулась вновь. Захватила ноги, заставив Макса вскрикнуть, неуклюже подпрыгнуть в напрасной попытке стряхнуть непонятное нечто.
—Мастер!— не вопрос и не извинение, крик о помощи, на который Джей не может ответить.
Макс снова столкнулся со взглядом учителя и замер. Еще раз осмотрелся вокруг. Еще раз посмотрел на свои руки, уже окутанные серебром. Еще раз поднял голову. Вновь улыбнулся.