Печать Сансары - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Лим cтр.№ 105

У меня ничего не осталось. Никаких скрытых резервов, второго дыхания, ничего. Моя сила текла плавно, ярко и сильно, но я не мог собрать энергию, чтобы подчинить ее своей воле.

Я хотел сдаться. Но я знал, что это закончится либо тем, что я буду прикован к одной из ее плит, либо мертвым на земле, а мой камень будет воткнут в другого беспомощного заключенного. Я был бы бесполезен в любом случае.

Если бы я мог заставить ее говорить, возможно, она не причинила бы мне вреда. Это была глупая надежда, но я не мог придумать ничего лучше.

—Знаете, год назад я был простолюдином? Теперь у меня больше силы, чем у кого-либо, кроме Господина. Это ирония или идиотизм?

—Простолюдин? Действительно?— Екатерина подлетела ближе с ноткой любопытства в голосе.— Как же вы оказались здесь?

Я не мог думать о лжи. Слишком много усилий.

—Камень Астаза. Я нашел его в снегу. Было тепло, поэтому я сохранил его. Проснулся на следующее утро, и это просочилось в мою грудь. Пошел под прикрытием. Выдавал себя за дворянина. Закончилось тем, что втянулся в весь крестовый поход Юры. И вот я здесь.

—И вы не испытали отторжения?— спросила Екатерина, явно заинтригованно.

—Потребовалось время, чтобы научиться им пользоваться. Арн был достаточно хорошим учителем. Не так хорошо, как Юра, но гораздо лучше. Сердитый малый, но не бросал меня в реку,— сказал я и вздохнул,— Я всегда знал, что из-за этого глупого плана меня когда-нибудь убьют.

Я знал, что болтаю, у меня не было сил заботиться.

—Простолюдины,— размышлял Екатерина.— Вот так. Я совершенно забыла посмотреть под этим углом…

Ой. Возможно, это была плохая идея.

Я ждал какого-то всплеска защитной ярости, мысли о моей матери в центре города, обо всех невинных, чьи жизни уже были обесценены знатью.

Ничего не пришло. Моя усталость наконец перевесила сострадание. Или, может быть, я только когда-то воображал себя заботливым. Возможно, все это время я притворялся. Врать себе, потому что так долго ничего из того, что я делал, не имело значения. Находя оправдания бездействию достаточно долго, чтобы, когда это, наконец, могло изменить ситуацию, я даже не заметила.

Я мог сдаться.

Просто закрой глаза, открой их снова, как заключенный, но это будет легче, чем пытаться драться. Чем пытаться вызвать конфликт с самым могущественным человеком, все еще живущим во всем мире.

Я взглянул на Екатерину, задаваясь вопросом, слушает ли она все еще мои мысли, но она никак не отреагировала. Возможно, моего истощения было достаточно, чтобы помутить их, или, возможно, она решила, что продолжать бессмысленно.

На самом деле она, казалось, полностью меня игнорировала. Она двинулась вперед, к ящику с последними выжившими из нашей команды, и я понял, что время для отдыха и размышлений истекло.

Я был единственным, кто мог встать между ней и ними. Независимо от того, насколько я устал, я знал, что никогда не смогу жить с самим собой, если буду стоять и смотреть, как умирает еще больше друзей, хотя бы не пытаясь их спасти.

—Не надо,— сказал я сухим голосом.

Я протянул руку, и сила легко потекла, растекаясь сплошной стеной между ней и моими друзьями, заполняя весь коридор.

Она с сожалением покачала головой.

—Дитрий, ты же знаешь, что это меня не остановит.

—А как же честь? У вас еще осталось что-нибудь из этого?

Она пожала плечами.

—Немного, пожалуй. Но я тебе ничего не должна.

—Должны!

Она нахмурилась и, не отвечая, двинулась к стене розовато-фиолетового света.

—Ты мне должна,— сказал я громче.

Я неуверенно поднялся на ноги, но протянул руку, указывающую на нее.

—Вы бросили мне вызов. И все же мы здесь, оба все еще несем свет!

Она медленно повернулась, качая головой.

—Что с тобой случилось? Я знаю, это не то, чего ты хочешь. Ты слишком мягкосердечен, чтобы хотеть убить меня из-за моей силы. Знакомый это сделал? Подтолкнул тебя к крестовому походу, выходящему за пределы твоих возможностей, в какой-то отчаянной и ошибочной попытке остановить меня?

—Мне не нужно, чтобы собеседник говорил мне, что то, что ты делаешь, неправильно. Вы должны быть остановлены. Неужели ты не видишь, что зашел слишком далеко?

—Когда-то нас было десять человек,— сказала вместо этого Екатерина отстраненным голосом.— Десять семей тайно поклялись искать истину. Сотни лет мы собирали крохи знаний, а сведущие на каждом шагу крадут наш дух и убивают огонь нашей мечты всякий раз, когда они могут найти нас. Теперь я все, что осталось. Мой наследник мертв, мой муж дестабилизирован, а вы и ваши друзья наделали достаточно шума, чтобы рано или поздно «собеседник» пришел и за мной. Время секретности закончилось. Мы должны быть готовы противостоять им силой за силой, а времени катастрофически мало.

—Вот о чем это? Вы хотите быть достаточно сильной, чтобы бороться? Это безумие…

—Ты больше не беспристрастный наблюдатель, Дитрий. Я видел, как твой разум кружится вокруг истины, ускользая от ее краев, потому что для тебя она больше не существует. Я могу это использовать.— она протянула руки,— Я освобождаю тебя от нашей дуэли. Мне больше не нужен твой свет, ты можешь оставить его себе.

—Но я не отпускаю тебя. Твой свет конфискован, украден кровью, недостойно. Астаз мог принять дуэль, которая привела к его гибели, но эти люди? Сколько из них находится под законным соглашением? Я точно знаю, что вы не имеете права на власть ни одного из моих друзей.

—Ты едва выжил передо мной, когда я могла использовать только свою собственную силу, да и то благодаря вмешательству этого дурака с Зорей. Ты хочешь сразиться со мной сейчас?

Я покачал головой.

—Нет. У меня нет желания драться. Но вы должны быть остановлены. И я не вижу вокруг никого, кто хотел бы попробовать.

—Или ты можешь присоединиться ко мне. Было бы так красиво и иронично, если бы вы были нашим первым успехом. Можете ли вы представить, что простолюдин становится первым настоящим призматиком за многие столетия?

—Нет такой вещи, как призматик,— сказал я инстинктивно.

—И эта вера имеет такой большой потенциал, потому что у вас есть такие прекрасно удобные слепые зоны. Вы можете различить форму вещей по пустым местам, оставшимся после его отсутствия. Отойди. Помоги мне. Ни один из нас не хочет больше смерти сегодня.

Я колебался, лишенный всякой праведной ярости.

«Такой уставший…»

—Ты оставишь моих друзей в покое?

—В любом случае они оба несовместимы, я сомневаюсь, что они когда-нибудь стабилизируются. Делай с ними, что хочешь.

Мое сердце сжалось, и я чуть не упал, вдруг пошатнувшись. Я протянул руку, чтобы опереться о стену. Я знал, что это возможно, но все равно было больно это знать.