Подари мне поцелуй - читать онлайн книгу. Автор: Карен Хокинс cтр.№ 65

Но этого так и не произошло.

Понурившись, Джулия вошла к себе в комнату и переоделась ко сну. Еле сдерживая слезы, она натянула ночную сорочку и, сев у туалетного столика, принялась методично укладывать волосы в тяжелый жгут.

Как печально любить человека, который даже не знает значения этого слова! А ведь она любила его с тех пор, как только увидела, хотя тогда он был для нее совершенно недоступен и она даже не осмеливалась признаться себе в своих чувствах. Вот почему теперь видеть его каждый день было для нее сущим мучением.

Джулия взглянула на свое заплаканное отражение и презрительно фыркнула. Пора со всем этим заканчивать. Довольно. Просто так Дьяволом Хантерстоном человека не назовут. Он весьма далек от совершенства. Он над ней издевался, запугивал ее и практически уже зашел без ее разрешения к ней в спальню...

Подбадривая себя той мыслью, что из них двоих она определенно превосходит его характером, красноречием и своей активной полезной для людей позицией, Джулия наконец легла в кровать и, задув свечу, еще некоторое время в ожидании сна продолжала разбирать недостатки, промахи и ошибки своего мужа-повесы.

Прошел почти час, прежде чем Джулия услышала, что Алек поднимается по ступенькам. Судя по доносившимся из-за двери звукам, его походка была осторожной и нетвердой, что могло означать только одно – он выпил слишком много.

– Мне следовало бы это предусмотреть В нашем договоре о браке, – пробормотала она. – В следующий раз, когда я буду договариваться об условиях вступления в брак, я обязательно включу в него пункт о недопустимости ссор или выпивки.

Шаги стали громче. Джулия живо его себе представила: шейный платок немного помят, на лбу все та же непокорная волнистая прядь темных волос, совсем как тогда, когда он стоял, прислонившись к дверному косяку...

Но она так и не услышала, как открывается дверь в его комнату. В холле воцарилась полная тишина.

Джулия откинула покрывало и на цыпочках подошла к двери. Она прислонила к ней ухо, пытаясь уловить... хоть что-нибудь; но, кроме своего дыхания, так ничего и не услышала.

Одна за другой тягостно тянулись минуты. В конце концов, ей показалось, что Алек пробормотал какое-то ругательство, причем звук его голоса раздался совсем близко от двери. Джулия невольно отпрянула – ее муж торопливо прошел по коридору, а затем раздался громкий хлопок закрывшейся двери.

Это было нечестно. Она здесь, одна, ей совсем не хочется спать, ее переполняют бурные чувства, а он в это время приготовился наслаждаться глубоким спокойным сном. Нет, она все же остается дочерью своего отца. Никто не смеет не давать ей спать.

Джулия резко открыла дверь и, пройдя по коридору, подошла к его комнате.

Но стоило ей только поднять руку, чтобы громко постучать, как дверь отворилась.

Алек стоял у двери и в упор смотрел на нее. Взгляд его имел какое-то странное, непостижимое выражение. Широкие плечи заполняли весь дверной проем. Передней высилась мускулистая фигура в рубиново-красной рубашке для сна, свободно перехваченной поясом вокруг узкой талии. Грудь была обнажена и покрыта черными завитками волос.

Джулия попыталась отступить, но не смогла.

Его взгляд переместился с ее лица на сплетенные в толстый жгут волосы, затем опустился чуть ниже.

Только в этот момент Джулия сообразила, что все еще держит руку поднятой, и, быстро убрав ее за спину, решительно вздернула подбородок.

– Я пришла, чтобы сказать вам следующее: хлопать дверью в середине ночи – это верх неприличия.

Алек сделал шаг назад, и его лицо скрыла темнота.

– Неужели я вас разбудил?

И у него еще хватает наглости задавать ей такие вопросы!

– Могли бы разбудить, если бы я спала!

Виконт окинул ее надменным взглядом.

– И поэтому вы явились выразить свой протест, почти раздетая, в одной ночной сорочке?

Джулия невольно поежилась: ее очаровательная, но очень откровенная кружевная ночная сорочка почти ничего не скрывала, и сквозь тонкие ажурные кружева просвечивали грудь и все прочие женские прелести.

– Боже, я забыла накинуть пеньюар!

Джулия только теперь осознала, что виконт может подумать о се визите. И в самом деле, зачем женщина будет посреди ночи, одетая, по сути, лишь в кусочки кружев, стучаться в комнату к мужчине? Должно быть, он решил, что она крайне нуждается в его обществе!

Эта мысль раздосадовала ее еще больше, и Джулия, сложив руки на едва прикрытой кружевами груди, недовольно нахмурилась.

– Вы, наверное, забыли, что это и мой дом, а значит, я могу одеваться так, как пожелаю. Я просто хотела, чтобы вы знали кое-что: я считаю вас грубым, невоспитанным и...

Здесь она потеряла нить разговора, так как в это время и ей пришла в голову мысль о том, чтобы она ощутила, если бы почувствовала упругость мускулов его груди. О Боже! Она так отчаянно его желала, что уже почти ничего не соображала. В душе у нее бушевала настоящая буря.

Чтобы не совершить какую-нибудь очередную глупость, Джулия развернулась и пошла назад по коридору, почти не владея собой; но, подойдя к двери, она вдруг почувствовала на своем плече его твердую руку.

По всему ее телу словно пробежала теплая волна.

– Джулия!

– Да? – еле выговорила она хриплым шепотом.

Виконт чуть дотронулся до ее руки. Его пальцы скользнули по нежной коже вверх к плечу, и он слегка отодвинул ее тонкие, как паутина, кружева.

– Я прошу прощения за то, что хлопнул дверью. Эти слова заполыхали в ее сознании, словно горячий ветер. Джулия задрожала, и по всему телу разнеслись теплые струи блаженного тепла. Его рука нежно поглаживала ее шею, и она инстинктивно придвинулась к нему.

В этот миг его бархатная рубашка коснулась се спины, и Джулию охватила волна наслаждения, так что даже стало покалывать кончики пальцев.

Не покидая его объятий и не произнося ни слова, Джулия повернулась к мужу лицом и уловила знакомый аромат сандалового дерева, к которому примешивался запах бренди. Крепко обхватив его за шею, она приникла к нему, как будто он был утесом посреди бушующего моря.

«Пожалуйста, ну пожалуйста, всего один раз. Пусть он тоже не останется ко мне равнодушным».

После долгого молчания Алек, вздохнув, мягко отстранил ее, и Джулия тут же почувствовала влажный холод ночи. Ее охватила дрожь. О чем он только думает? В ее сердце сразу проникли отчаяние и безнадежность, грозившие, как ей теперь казалось, навеки поселиться у нее в груди. Она так давно его любила и так сильно желала, что каждая секунда этого затянувшегося молчания причиняла ей почти физическую боль.

– Джулия...

Ее имя прозвучало и как ласка, и как приказ одновременно. Сдерживая дыхание, она подняла на него умоляющий взгляд.