Мой ревнивый муж - читать онлайн книгу. Автор: Диана Рымарь cтр.№ 53

Ипонял, что времени унего вобрез.

Отца арестуют… Итогда нион, ниВиталик уже недоберутся донего, неподержат загорло.

Брат возник словно изниоткуда.

Они вдвоем проводили полицейских. Потом переглянулись и, несговариваясь, бросились кджипу Максима.

Ордера, расследования, аресты, тюрьма– это все нужно изамечательно.

Носначала этот подонок должен ответить перед сыновьями. Долг обществу– потом.

Всвои пятьдесят пять лет Владислав Александрович Ребров считал себя мужчиной хоть куда.

Все принем. Еще вполне презентабельная внешность, даже несмотря наседые виски. Опятьже должность. Наконец-то он получил то, чего добивался столько лет,– стал мэром!

Этоли недостижение? Этоли непоказатель того, насколько он значимая фигура?

Все принем– власть, деньги. Имеется даже молодая красавица-жена, чтобы разделить сним успех.

Наконец он мог суверенностью сказать– его жизнь идеальна.

Почти…

Вот сходит, полюбит жену какнадо, ибудет совсем хорошо.

Этим утром он какникогда нуждался впорции ласки отдорогой женушки, которая еще вчера вечером закрылась отнего вгостевой комнате.

–Настенька…– позвал он ее нежно.

Вту минуту постарался непоказать, что ее игра впрятки уже изрядно ему наскучила.

Насамом деле он терпеть немог, когда Настя проводила ночь вгостевой. Нопонимал, что после экзекуции брать ее впостель сразу нельзя. Надо дать немного прийти всебя.

Женская психика– хрупкая вещь.

Передавишь чересчур сильно, иполучится, какс первой женой…

Каждый раз, когда вспоминал оней, ссожалением вздыхал.

Баба была– огонь. Что впостели, что накухне, да илюбила его еще вто время, когда вкарманах гулял ветер.

Что ниговори, нопервая жена была Владиславу дороже всех, кого успел сводить взагс задолгую жизнь. Всвое время он ее обожал, даже иногда сдувал снее пылинки. Ей одной позволил родить отнего детей. Ейже хотел быть верен доконца.

Только поитогу оказалось– дура.

Идеалистка, гордячка. Прям ниразу ее неоскорби, нетресни, обид после такого было море. Непонимала, чтоли, что он– человек самбициями, что ежедневно рвал жилы наработе. Там ему выносят мозг потри раза всутки. Естественно, дома срывался. Где ему еще было срываться?

Другая молча терпелабы ради будущих благ, ведь понятно, что ему народу написано стать большим начальником. НоМария нетерпела ничего, каждая его выходка заканчивалась ее слезами. Счего такие реакции? Он досих пор этого непонимал.

Например, его отец вообще лупил мать день через день, иничего, даже успели отметить серебряную свадьбу, прежде чем она сыграла вящик.

Недаром умные люди придумали поговорку: «Бьет– значит любит».

Он очень ее любил, по-своему, какмог.

Прими она его всвое время таким, какон есть, досих порбы была жива.

Нетже, эта стерва решила его предать. Собралась уйти, забрать сыновей… Получила что заслужила! Нибольше нименьше.

Какбудто он мог позволить, чтобы она забрала детей. Этоже его сыновья, они принадлежат ему, неей! Ктомуже, он даже мысли немог допустить, что любимая жена когда-нибудь заведет нового мужчину. Аведь красивая была, случалось, посмотришь нанее, аж сердце заходится. Обязательно кто-то да позарилсябы, даже несмотря наналичие двух спиногрызов. Этого он допустить немог.

Нет уж, лучше вземлю, чем кдругому.

Владислав Ребров– нетот мужчина, кому можно изменять.

Тогда он все сделал правильно, нио чем нежалел. Это был единственный выход.

Однако он досих пор временами скучал попервой жене.

Впрочем, Настя отлично удовлетворяла его нужды, сней он забывал обовсем. Оно, может, ихорошо, что так случилось спервой супругой. Молодая жена всяко престижнее старой.

Владислав стряхнул ссебя воспоминания опрошлом, снова постучал вдверь.

–Настенька, ну ладно тебе, хватит отменя прятаться. Я соскучился…

Кслову, это было правдой.

Секса хотелось так, что казалось, еще чуть-чуть– изадымятся трусы.

Он распахнул пушистый халат, чтобы сразу показать Насте, зачем явился. Бугор втрусах наэто непрозрачно намекал.

Владислав зашел вкомнату. Включил свет, оглядел лежащую накровати укутанную сголовой фигуру.

–Спишь, чтоли? Неслышишь?

Он подошел, откинул одеяло… НоНасти подним неоказалось.

Сей факт ему очень непонравился.

Зачем эта бутафория? Кого она надеялась обмануть? Скакого ляда решила поиграть сним впрятки? Ведь он найдет ее икак следует накажет.

Самое приятное– наказывать ее можно было спокойно, вообще небеспокоясь опоследствиях.

Все-таки Настя унего вдоме наособом положении.

Раньше он был наивный дурак, скаждой следующей женой надеялся, что вот эта-то точно последняя. Пытался строить сними пресловутые «нормальные отношения». Ухаживал, цветы охапками носил, обувал, одевал, кольцо набезымянный палец напяливал. Новот какое дело, стоило пару тройку раз научить уму-разуму спомощью ремня, каккаждая норовила скрыться. Некоторые раньше, некоторые позже, новсе они отнего сбегали. Люби он каждую, какМарию, поубивалбы иих, честное слово.

Помнению Реброва, бывшие жены были жутко неблагодарными свиньями. Любишь подарочки– терпи мужа. Уж несамый он паршивый представитель мужского рода. Никогда ничего нежалел дляновой второй половины.

СНастей он изначально поступил по-другому, по-хитрому.

Ухаживал так красиво, что мгновенно вскружил девчонке голову. Она незадумываясь пошла занего, даже разница ввозрасте втридцать лет ее ненапугала. Ноуже впервую брачную ночь он ей рассказал освоих предпочтениях всексе ио том, какон видел их будущую жизнь. Наглядно показал, что бывает занепослушание.

Чтобы Настя недумала, что может, какдругие жены, резко начать мылить лыжи, пригрозил– сделает сней тоже самое, что ис первой женой.

Даже показал ей фото Марии вполиэтиленовом пакете. Длянаглядности.

То самое фото, которое хранил какзеницу ока. Иногда смотрел нанего, вспоминал ту самую ночь.

Смешно, нопервое время Владислав очень боялся, что убийство Марии вскроется, тело найдут, аего арестуют. Но… Никто так ничего ине узнал.

Никто ее даже неискал!

Правильно он всвое время сделал, что отвадил отжены всех ее друзей, велел ей уволиться после второго декрета. Сократил донуля круг ее общения.

Сыновья выросли ис его подачи оматери даже невспоминали.

Никто оней невспоминал, некому было искать.