Дина - читать онлайн книгу. Автор: Алайна Салах cтр.№ 7

Запустив пальцы в волосы Камиля, я сжимаю их так, что ему наверняка становится больно. Как же мало, мало… Мало сигаретного запаха, мало прикосновения его тела, трения щетины… Сейчас даже и не верится, что я целых два месяца без них жила и даже сумела убедить себя, что не слишком-то в них и нуждаюсь. Нуждаюсь, и еще как. Потому что ни с кем, ни с одним из парней, никогда…

— Ну и что тебе нужно? — хрипло осведомляюсь я, дергая бедрами. — Соскучился?

Мой голос — совсем не тот, каким был еще недавно. В нем нет злости, нет отчаяния. За каких-то несколько секунд я превратилась в старую Дину, язвительную, уверенную, соблазняющую.

— Да, соскучился, — глухо подтверждает Камиль, поднимая глаза. В полумраке салона сложно разглядеть его выражение его лица, но яркое мерцание зрачков пропустить невозможно.

Не разрывая нашего зрительного контакта, я дергаю бедрами еще и еще, пока не убеждаюсь в ответной реакции. Камиль сбивчиво дышит, и он меня хочет.

Его руки скользят по моей пояснице, гладят бедра, и затем наши губы сами собой сталкиваются. Если существует точное определение страсти — это про нас сейчас. Бездумная, неконтролируемая, ни имеющая ничего общего с достоинством и здравым смыслом. Когда руки двигаются лишь для того, чтобы ощупать как можно больше в попытке насытиться, в порыве оставить свою метку. Когда голос нужен просто для того чтобы издавать нечленораздельные звуки, и легкие работают только на выдох, но никак не на вдох.

Обхватив мои бедра, Камиль толкает их себе навстречу. Пусть на обоих из нас по-прежнему есть одежда, это не отменяет того факта, что мы уже трахаемся. Я так отчетливо помню, как ощущался его член — возможно, поэтому от нашего столкновения из горла вырывается почти крик. Может быть, поэтому рана внутри меня пока никак не заживет: не просто забыть свой первый оргазм и лучший секс. Как нелегко забыть боль и обиду.

Его руки уже не находятся поверх моего платья: они под ним, трогают мою голую задницу. Я запускаю свои под ворот его толстовки и царапаю ключицы, одновременно прикусывая шею. Взять как можно больше, оставить свой след, может быть даже разозлить. Страсть идеально совместима с болью.

Готова ли я к сексу с ним? Скорее да, чем нет. Всему виной шампанское, вскрывшиеся раны, его внезапная инициатива и темнота.

Откуда позади вдруг появляется вспышка света, и из динамиков звучит стандартная телефонная мелодия. Я помню, что мобильный Камиля всегда синхронизирован с магнитолой.

Придерживая рукой мою поясницу, он подается вперед, и навязчивая трель моментально смолкает. В салоне вновь становится темно.

Ему мог позвонить кто угодно, но я почему-то отчетливо представляю на экране прыгающее имя Ильдара. И этот факт отрезвляет почище нашатыря и ледяной воды.

— Пусти, — выходит из меня шершавым шепотом. В доказательство, что это не часть ролевой игры, я упираюсь ладонями в грудь Камиля. — А то что-то меня занесло.

Оттолкнувшись, я перекидываю ногу через подлокотник, и на мгновение чувствую, как его руки крепче сжимают мою талию, будто желая удержать.

— Подай, пожалуйста, туфлю, — механически выговариваю я, пока вернувшись на пассажирское кресло,поправляю задравшееся платье и приглаживаю безвозвратно испорченную прическу.

— Держи.

Не глядя, я забираю из рук Камиля глянцевую лодочку и просовываю в нее ногу. Союзники перестали выполнять свою миссию, так что единственное, о чем я сейчас мечтаю — это поскорее выйти из машины и очутиться дома. Для самобичевания еще не пришло время. Оно, вероятно, наступит завтра.

— Спасибо, что подвез, — бросаю я напоследок я и, все так же не глядя в сторону водительского кресла, вылетаю из машины.

Порыв холодного ветра обжигает икры, щиплет шею, забивается в нос и треплет волосы. Грохот каблуков разлетается по пустынной вечерней улице, делая ее еще более пустой и мертвой. Дура, дура, — беззвучно шевелятся губы, явно не желая откладывать экзекуцию на завтра.

На автомате я захожу в подъезд, на автомате отпираю дверь в квартиру и, заперевшись в ванной, на автомате смываю макияж. Даже зубная щетка во рту не мешает повторять: дура, дура, дура.

«Я хотел поговорить, — сообщает мой телефон спустя пятнадцать минут. — Секс в машине точно не входил в мои планы».

Я не меньше минуты разглядываю эти черные строчки, после чего гашу экран. В мои планы не входило обменяться с тобой более, чем парой фраз за вечер.

Все, нужно лечь спать. Утро вечера, надеюсь, действительно окажется мудренее.

Глаза следующим утром я открываю с настороженностью и даже вставать не спешу, чтобы позволить себе полноценно осмыслить вчерашнее. Проматываю в голове приветствие Камиля на дне рождении, мимолетные взгляды, предложение подвезти… Как только переключаюсь на полумрак салона — кожу покрывают мурашки. И нет, дело было вовсе не в шампанском — я помню все в мелочах и досконально. Как схватил за руку, как к себе притянул, и как я поддалась. И все, что чувствовала в этот момент, помню прекрасно: желание, взрыв эмоций, горчащую эйфорию, потребность снова быть дерзкой и смелой. Боже, спасибо, что мне хватило мозгов все это прекратить!

И кстати, утро вечера гораздо мудренее! Самобичевание, настигшее меня вчера, сегодня поутихло, обмякло, лениво бросив: «Ну остановилась же. Чего теперь макушку пеплом посыпать? Всякое бывает». Куда больший резонанс имеет присланное Камилем сообщение. Осторожно, словно пытаясь обезвредить тикающую бомбу, я открываю его и несколько раз перечитываю.

Хотел поговорить… Секс не входил в планы…

Я заношу палец, чтобы написать ответ, и снова его убираю. Заношу снова, печатаю: «Ок. Давай поговорим», но, подумав, удаляю. Нелепо отвечать с таким запозданием.

Так и не решив, что делать с этим сообщением, я в конце концов выбираюсь из кровати и, почистив зубы, иду на тренировку. Усиленное кардио имеет свойство отлично прочищать мозги. Этим я и спасалась последние два месяца.

Никаких мук совести и голоса ущемленной гордости так и не появилось. К концу тренировки я воспряла духом и даже начала думать, что встреча с Камилем расставила все по своим местам, и я окончательно освободилась от этой странной, медленно точащей меня изнутри зависимости. Но как бы не так. Потому что стоило мне оказаться вдали от шума тренажеров и усесться в кафе, как события вчерашнего вечера вновь стали проворачиваться в голове, только гораздо подробнее: оттенки его взгляда, интонации, паузы между фразами — все стало иметь значение. Это же повторилось по пути домой, и еще раз — когда я сидела перед телевизором за любимым сериалом.

Нет, меня не отпустило. Наоборот, наш секс в одежде лишь все ухудшил.

Отчаявшись вникнуть в происходящее на экране, я снова заглядываю в телефон и перечитываю злосчастные строчки. Самой смешно: с каких пор я стала такой вдумчивой и нерешительной? Нужно либо ответить, либо поместить сообщение в архив и больше о нем не вспоминать.