Расшифровка - читать онлайн книгу. Автор: Май Цзя cтр.№ 32

Директор отдела ^[37].

Начальник.

Шеф.

Старина Чжэн.

Люди звали его по-разному, каждый на свой лад. Сам же он шутя именовал себя «начальник Трость». Честно говоря, я до сих пор не знаю его полного имени – многочисленные обращения, вежливые и просторечные, звания и прозвища вытеснили его, как что-то ненужное, и от долгого забвения оно словно бы пришло в негодность. Я, конечно, мог звать его только по всей форме – директор Чжэн.

Директор Чжэн.

Директор Чжэн…

А сейчас я раскрою вам один секрет про директора Чжэна: у него было семь телефонных номеров. Да, телефонов почти как имен! Он оставил мне всего два номера, но и этого было достаточно, потому что по одному из них отвечала его секретарша, причем она брала трубку всегда, когда бы ты ни позвонил. Иными словами, господину директору услышать меня не составляло труда, а вот мог ли я, в свою очередь, услышать его, зависело уже от моего везения.

Записав разговор с мастером Жун, я позвонил директору Чжэну по двум номерам, по первому никто не ответил, по второму мне велели подождать – тут-то мне и предстояло испытать свою удачу. Удача оказалась на моей стороне: я услышал в трубке голос директора Чжэна; он спросил, по какому делу я звоню, я сказал, что по университету Н. ходит слух, будто Жун Цзиньчжэнь создал атомную бомбу. Он спросил, что все это значит, я ответил: что бы Жун Цзиньчжэнь ни сделал для страны, из-за секретности своей работы он так и остался всего лишь «безымянным героем»; но эта засекреченность как раз и привела к тому, что молва, кажется, искусственно раздула его заслуги, приписав ему разработку бомбы. На том конце провода сердито фыркнули, и директор Чжэн вдруг разразился гневной тирадой:

–Чушь полная! Вы что же, думаете, с одной только атомной бомбой можно выиграть войну? А ведь с Жун Цзиньчжэнем мы были практически непобедимы. Атомная бомба – символ нашей мощи, цветок в петлице, и пока мы щеголяли этим цветком, а противник следил за ним, Жун Цзиньчжэнь следил за самим противником, ловил в шепоте ветра его сердцебиение, раскрывал его самые сокровенные тайны. Непобедим лишь тот, кто знает и врага, и самого себя ^[38], а потому я так скажу: с точки зрения военной стратегии то, чем занимался Жун Цзиньчжэнь, поважнее атомных бомб.

Жун Цзиньчжэнь был дешифровщиком…

[Далее со слов директора Чжэна]

Дешифровка – это ремесло, в котором один гений всеми силами пытается прощупать мысли другого гения, наивысшая форма борьбы, битвы. Таинственное, темное дело, которое собирает вместе лучших наших людей, и для чего?– чтобы они разгадывали секреты, скрытые в простых арабских цифрах. Звучит забавно, похоже на игру, но скольких эта игра довела до полусмерти!

Вот она, мощь шифра!

Вот она, беда дешифровщика! Ни одно другое поприще не свело в могилу столько гениев. Загубить не то что гения, а поколения гениев – на это способны, пожалуй, только проклятые шифры. Они созывают к себе лучших из лучших, и не затем, чтобы пустить в ход их таланты, а просто чтобы задушить их и тихо захоронить. Оттого и говорят: криптоанализ – самая жестокая в мире профессия… [Продолжение следует]

Когда летом 1956 года Жун Цзиньчжэнь уезжал в рассветных сумерках из университета Н., он и представить не мог, что по воле человека, с несколько надменным видом сидящего рядом, жизнь его навсегда уже связана с загадочной и жестокой наукой, криптографией. Ему было невдомек, что тот, кого студенты в шутку прозвали «хромым плясуном под дождем», занимал чрезвычайно таинственную должность – он был главой криптоаналитического подразделения специального отдела 701. А значит, и будущим руководителем Жун Цзиньчжэня! Поначалу руководитель хотел перекинуться с подчиненным парой слов, но Жун Цзиньчжэнь не отзывался – возможно, горечь расставания была еще слишком велика. Бесшумно, в ослепительном свете фар машина ехала вперед, и было в ней что-то мистическое, зловещее.

Было уже светло, когда джип покинул пределы города и помчался по автостраде. Жун Цзиньчжэнь настороженно заоглядывался. Разве «город» в почтовом адресе («Город, почтов. ящ. №36») означает не Ч.? Если так, зачем они выехали на автостраду? Правда, вчера, когда Хромой вез его туда, где предстояло оформить все необходимые документы, машина кружила и петляла, и на несколько минут ему даже велели надеть специальные очки, в которых ничего не было видно; но все же он был уверен, что все это время оставался в Ч. Теперь, когда они неслись по широкой гладкой магистрали и было ясно, что им предстоит долгий путь, Жун Цзиньчжэнь от удивления засыпал Хромого вопросами:

–Куда мы едем?

–В отдел.

–А где он?

–Не знаю.

–Далеко?

–Не знаю.

–Разве нам не туда, где мы были вчера?

–А ты знаешь, где мы были вчера?

–В пределах города.

–Послушай-ка, ты уже нарушаешь присягу.

–Но…

–Никаких «но». А ну-ка, повтори начало клятвы!

–«Я буду молчать о том, где я был, о том, что я видел, о том, что я слышал: это тайна».

–Хорошенько запомни эти слова. Отныне все, что ты видишь и слышишь,– строго конфиденциально…

Стемнело; машина так и не остановилась. Впереди засверкали огоньки, предвестники города – не большого, но и не маленького. Жун Цзиньчжэнь смотрел во все глаза, гадая, что это за место. Хромой, однако, снова велел надеть «слепые» очки, а когда разрешил снять их, джип уже выехал на извилистую горную дорогу, мало отличимую от любого другого серпантина: по обеим сторонам – горы да рощи, и ни одного указателя, ни одного знака вокруг. Узкая дорога змеилась в ночи, свет фар сжимался порой в единую линию, в световую тропку, такую же яркую, насыщенную, как прожекторный луч, и казалось, не мотор тянет машину вперед, а этот луч-буксир. Через час с лишним Жун Цзиньчжэнь разглядел пятнышки света на далеком темном склоне. Туда они и направлялись.

В том месте была дверь без каких-либо опознавательных знаков. Охранял ее однорукий старик, чье лицо перечертил страшный шрам: он тянулся от левого уха до правой щеки, бороздя переносицу. При виде старика Жун Цзиньчжэню невольно вспомнились предания о чужеземных пиратах. Внутри, во дворе, стояла гнетущая тишина склепа, воскрешая в памяти истории о средневековых замках из христианских романов. Из темноты, точно призраки, вынырнули двое, и лишь когда они приблизились, Жун Цзиньчжэнь увидел, что один из «призраков» – женщина. Она пожала Хромому руку. Мужчина вытащил из машины чемодан Жун Цзиньчжэня и скрылся с ним.