Ты снова станешь моей - читать онлайн книгу. Автор: Инна Стужева cтр.№ 56

- Гадость, - говорю я, - лучше попробуй мое.

Сам делаю глоток, чтобы сбить неприятный молочный привкус и прислоняю стакан к ее рту. Заноза тут же отшатывается.

- Ты что, Демьян, мне же нельзя пить алкоголь.

- Пригуби, - прошу я, испытывая вдруг дикое желание слизать аромат виски с ее пухлых влажных губ.

- Давай, ну.

Хватаю ее за плечо и грубо притискиваю к себе. Снова подношу к ее губам стакан.

- Ну! – напираю, упираясь в ее бедро своим каменным стояком.

Сглатывает, дрожит слегка, но все же делает, как я говорю. Притрагивается губами к стакану, смачивает их в алкоголе.

Зашибись, какая сладкая, сука, в этот момент.

Отставляю свой стакан, ее чашку и усаживаю ее на столешницу. Приближаюсь губами к ее губам, оттягиваю нижнюю и прикусываю.

Пьянею от одного этого касания и охреневаю от осознания, насколько мне по кайфу ее присутствие на своей кухне, да и вообще, у себя в доме.

Так всегда было, едва переступала порог...Хоть и стремилась каждый раз поскорее сбежать. Ни дорогая обстановка со всеми удобствами, ни дохера площади, ни бассейн ее не впечатляли...

Все время смывалась в свою обшарпанную общагу.

И вот снова у меня...

Словно и не было этих долгих, проводимых по большей части в загулах, бесцельных месяцев без нее...

- Обними меня за шею и поцелуй, - хриплю я, сам не узнавая своего голоса в этот момент.

- Демьян, Игорек сейчас проснется, и..

И я, блин, тебя сейчас убью.

- Делай, блядь, как я сказал. Сейчас же.

Ее руки обвивают меня за плечи, пальцы зарываются в волосы. Я сжимаю ее бедра и ближе притискиваю к себе.

Кайф, блядь. Какой же это кайф.

Но едва ее губы прикасаются к моим, как из комнаты раздается надсадный детский плач.

Да, блядь, мать вашу…

- Демьян, - восклицает Ви и начинает дергаться в моих руках, точно я, блин, ее на адской машине пытаю.

- Отпусти, Игорек проснулся, отпусти. Пожалуйста, отпусти.

Я продолжаю держать.

Отличная идея. Трахать ее в тот момент, когда ей до зарезу надо быть в другом месте.

- Демьян, пожалуйста…

- Плевать. Хоть небо на землю начнет падать. Хочу трахать тебя сейчас, значит буду трахать сейчас.

Дергаю молнию, залезаю ей в штаны и накрываю рукой промежность.

Плач набирает обороты, и я считываю настоящую панику в ее глазах.

- Ты…ты…ты…ублюдок! Жестокий, бесчувственный ублюдок, настоящий…, - вырывается у нее и чуть ли не слезы на глазах. - Ты...

Отпускаю, пока она не наговорила того, за что ей придется жестоко и долго расплачиваться.

Отскакивает и тяжело дыша поправляет свою одежду. Затем разворачивается и на всех парах несется от меня в комнату.

Через секунду плач прекращается и до меня долетает нежное воркование Занозы.

Я подцепляю свой недопитый стакан с виски, подхожу с ним к окну и начинаю бесцельно пялиться на ухоженные садовые дорожки.

И буду отрываться до тех пор, пока ты не найдешь для меня тех единственных, таких нужных мне слов, которые я жажду от тебя услышать…

Демьян, настоящее

Уже сто раз перевалило за полночь, а Заноза с малышом все не спят и не спят. Капризничает он, долго и со вкусом и все никак не хочет угомониться и заснуть.

Само собой, я тоже не ложусь.

До зарезу хочется зайти к ним и узнать, что к чему, но я сдерживаю себя, потому что…Потому что нахер мне это не нужно.

Нахер не нужно.

Потому что ребенок интересует меня только в ракурсе… Занозы…

Благодаря ему она у меня, и послушно играет по моим правилам. И будет делать это дальше и дальше, пока мне не надоест. Вот, что самое главное. А не, вот это типа…почему он никак не может успокоиться…и, может, я могу как-то помочь...

Чтобы отвлечься окончательно, я иду в бассейн и провожу там целый гребаный час. А потом сразу же, через другое крыло поднимаюсь к себе на второй.

…

- Как спалось? – спрашиваю я, едва полусонная Заноза выползает утром на кухню.

Не до конца понимаю, зачем я это спрашиваю. Изначально решил, что меня это не может волновать. И она должна понимать, что не волнует. Тем более знаю ведь, что плохо.

Хотел я того или нет, но несколько раз за ночь я все же спускался на первый и подходил, стараясь ступать бесшумно, к их комнате и, как последний дебил, стоял возле неплотно прикрытой двери.

Она не знает.

Не заходил внутрь, а просто стоял, тупо прислонившись к стене и слушал, зачем-то слушал…Его пронзительный, то и дело меняющий тональность, голосок, и ее успокаивающие, в том числе и мою расшатанную нервную систему, колыбельные…

- Как всегда, - пожимает она плечами, едва мазнув по мне равнодушным, ничего не выражающим, мать его, взглядом.

Подходит к столешнице, достает стакан и наливает себе воды. Неторопливо пьет небольшими аккуратными глотками.

Она всегда так делала раньше. Я как-то притащил ей, приготовленный собственноручно, завтрак в постель, чего не делал ни разу ни для одной девчонки, и она сделала вид, что очень рада. И даже слопала все. Но потом призналась, что никогда не ест по утрам, а только пьет много воды с лимоном. Хоть и оценила этот мой порыв.

…

Я прохожусь взглядом по ее всклокоченным со сна волосам, собранным в гульку на затылке, простенькому домашнему топу на тонких бретельках и просторным хлопковым штанам.

Всегда любил брать ее сонную, в такие моменты она казалась мне беззащитной и очень нежной, домашней что ли. И я дурел и пьянел от этой ее беззащитности. Поэтому и хотел всегда, чтобы оставалась у меня на ночь. Чтобы вот так, проснуться рядом и…

Сейчас же…несмотря на то, что, можно сказать, ненавижу ее после измены, мне вдруг нестерпимо хочется ощутить те самые эмоции, окунуться, прочувствовать и прожить их заново.

Поднимаюсь с дивана, на котором всё утро караулил Занозу и медленным шагом двигаю прямо на нее.

Она вздрагивает, я вижу, как сильно напрягается ее спина, но не оборачивается. Стоит на месте со своим стаканом и продолжает невозмутимо пить.

Неторопливой походкой я подхожу к ней максимально близко и вжимаюсь в ее зад своим еще с ночи, болезненным и уже доставшим меня стояком.

Вздрагивает и отставляет стакан в сторону.

Наклоняюсь к шее и начинаю медленно, едва прикасаясь губами, целовать ее нежную, бархатистую кожу с новым для меня, но уже не так пугающим, как вначале, слегка молочным запахом.