Поющая для Зверя - читать онлайн книгу. Автор: Лали Та cтр.№ 4

Она все говорит и говорит, а я мечтаю только заткнуть уши и сдохнуть. Прямо сейчас. На этом месте. Сердце переполнено такой болью и ненавистью, что я ожидаю, что вот-вот взорвусь, забрызгав стены собственной кровью.

Я думала, что пережила всё. Я думала, что больше никогда не испытаю такую боль, как несколько дней назад. Но она возродилась вновь сейчас, вспыхнув с неистовой силой.

Меня жгло и опаляло, как только я представляла их вместе, и от того хотелось рыдать в голос и рвать на себе волосы.

—Пульс подскочил,— Хмурится Хелона.— Послушай, волноваться не стоит. Сейчас ты примешь душ, а потом я расскажу тебе, как у нас все устроено. Давай же, этот слой вековой пыли пора снять с себя,— девушка усмехается.

Она заводит меня в соседнюю дверь, следя за тем, как я раздеваюсь, а затем берет мое истерзанное платье, засовывая его в какой-то ящик в стене.

—Утилизация,— поясняет Хелона.— Это тебе больше не понадобится. Принимай душ, а я принесу тебе униформу.

Она покидает меня, а я внимательно оглядываю странный аппарат. Приходится наугад нажать кнопку, после чего, меня со всех сторон начинают поливать маленькие струйки воды. Это оказывается невероятно приятно.

Нажимаю другую кнопку, и сверху на меня ложится мягкая пена, а я начинаю остервенело тереть кожу и волосы, мечтая навсегда смыть гнилостный запах Колдора и невольничьего рынка.

После душа, пахнущая цветами и свежестью, а отираюсь полотенцем, видя костюм, который Хелона успела оставить для меня, пока я бесконечно долго пыталась смыть с себя воспоминания.

Ткань идеально обтягивает тело, наподобие водолазного костюма, которые я видела на Архаире. С той лишь разницей, что часть моего тела на боках и груди обтянула сеткой, открывая кожу.

Мне, привыкшей к платьям в пол — обязательному дресс-коду женщин-алияд, немного неуютно. Все слишком открыто. Каждая черточка моего тела обтянута и явлена миру. Ткань облегает, как вторая кожа.

На ноги я надеваю обувь из синтетического, почти невесомого материала. И обувь мне как раз нравится, потому что по ощущениям я и вовсе хожу босиком, с той лишь разницей, что не чувствую неровностей поверхности пола.

—Уже оделась?— удивляется Хелона.— Я думала, мы вначале подлечим твои раны.

Она, не принимая во внимание мое сопротивление, снимает один ботинок, и тут же замирает на месте:

—Это невозможно. Я сама видела твои глубокие порезы.

Я дарю ей слегка виноватую улыбку, а Хелона так и сидит, не сводя глаз с меня, явно пытаясь понять, что могло послужить такой быстрой регенерации.

—Это все, Хелона, спасибо.

От голоса в дверях, мы обе сильно вздрагиваем.

Я перевожу взгляд за ее спину и сердце готово тут же остановиться.

—Генерал Берая,— Хелона чуть склоняет голову, а потом поднимается и быстро проскальзывает мимо Эмира, бросая на него тоскливый взгляд.

Похоже, не одна я тут пылаю запретными чувствами.

Эмир ждет, пока за Хелоной задвинется дверь, а потом произносит:

—Ты серьезно надеялась, что я тебя не узнаю?

От его ледяного голоса я вся моментально покрываюсь испариной.

—О чем. Ты. Мать твою. Думала?!

Он отчеканивает слова, подлетая ко мне так быстро, что я не успеваю поставить между нами хоть какую-то преграду.

Пальцы Эмира смыкаются на моем горле, и я чувствую, как ноги оторвались от пола. Хриплю и вцепляюсь в его пальцы ногтями, но он словно не чувствует. Смуглое лицо искажено гневом, губы искривлены, а глаза впиваются в тело ядовитыми ножами. Мне хочется исчезнуть. Заорать, что я тут ни при чем, и что, будь моя воля, я бы была за миллионы километров от него. В любом другом месте!

Я была на невольничьем рынке! Меня продали! Я — вещь! И все равно я оказалась его вещью. И это просто сводит с ума.

Когда-то в детстве мы смеялись, что мы — магниты, вечно тянущиеся друг к другу и вот, спустя десять лет, эта детская шутка вынесла мне смертельный приговор.

Зеленые прожилки в глазах Эмира электризуются, начиная сиять еще ярче, а температура тела взлетает моментально, как и моя. Мы горим вместе, испепеляя друг друга взаимной яростью и ненавистью.

И в какой-то момент он первый берет себя в руки, отшвыривая меня на пол и отходя в сторону, поправляя свой камзол.

А я растянулась на полу и жадно хватаю воздух губами, до сих пор не веря, что он не убил меня сразу. Прямо здесь. Как и обещал…

Эмир начинает ходить из стороны в сторону, метаться словно тигр в клетке, явно придумывая, каким именно образом убить меня. Изредка он оборачивает ко мне смуглое лицо, а потом резко отворачивает, словно даже взгляд на меня вызывает в нем отвращение.

—Сама к нему попросилась?— и я смотрю, боясь моргнуть.— Знаю, что немая, Хелона сказала, что не наврала хоть в этом. Но для кивка тебе не нужен голос!

Подлетает быстро, хватая пятерней за лицо, а я в ужасе слезами захлебываться начинаю.

—Не разжалобишь меня этим,— рычит сквозь зубы.— Больше — нет. Отвечай, бл***!!! Сама к Зоху попросилась?!!

И я быстро-быстро начинаю мотать головой из стороны в сторону, чувствуя, как горячие слезы по щекам катятся прямо на его пальцы.

И я читаю какое-то нездоровое удовлетворение в его лице. От того, что рыдаю, захлёбываясь слезами и трясусь перед ним, как лист на ветру.

—Хорошо,— отвечает Эмир уже спокойнее, поднимаясь на ноги.— Я дам тебе выбор, Аиша…— и вздрагивает, словно даже имя мое ему отвратительно.— Будешь прислуживать мне или Зоху,— и я вся подбираюсь, смотря на него в неверии. Что он задумал? Хочет окончательно извести меня?— Выбрать можно всего раз. Обратного хода не будет ни в одном, ни в другом случае.

Опасливо смотрю на него, и он чуть усмехается, явно читая вопрос о моих обязанностях в глазах.

—Трахать тебя не буду. Я, считай, в браке. Счастливом.

Лучше бы он молчал. Лучше бы я никогда даже глазами не спрашивала. Опускаю ресницы, чувствуя, как в груди образовывается огромная, зияющая пустотой и болью трещина.

—Не делай вид, что тебя это волнует,— одна бровь Эмира приподнимается, а руки он складывает на груди, закрываясь.— Ты сама отказалась от меня.

И я не выдерживаю.

Вскакиваю на ноги и начинаю орать во все горло, что это был не мой выбор! Что я никогда не хотела ничего, кроме как быть с ним! Хватаю за камзол и впиваюсь пальцами в ворот, прижимаясь всем телом.

Но из горла вырываются только невнятные хрипы. И приходя в полное отчаяние, я начинаю еще больше плакать.

По лицу Эмира словно судорога проходит. Его черные с зелеными прожилками глаза пригвождают меня к полу гранитной плитой, а полные, чувственные губы, по которым так и хочется провести пальцами, сжимаются. Ноздри на носу с горбинкой раздуваются, и он крепко хватает меня за запястья, стряхивая с себя.