Поющая для Зверя - читать онлайн книгу. Автор: Лали Та cтр.№ 16

Неведомое до этого отчаяние проникает в кровь, и я начинаю задыхаться.

А вдруг он — все лишь мираж?

Вдруг я иду на верную смерть, одержимая призраками прошлого?

Что если его силуэт, мелькнувший в обломках, просто мне привиделся?

А ведь это более, чем реально. Какая удачливость должна быть у человека, чтобы выжить в подобном взрыве?..

Леденею от этих мыслей и подтягиваю серебро платья — все, что осталось от прекрасной ткани. Оно сетью облепляет мое тело, словно рыбу, выброшенную на сушу. Оголенные ноги по щиколотку покрыты волдырями, и я перевожу взгляд, чтобы не чувствовать боли, которой приказала отступить.

—Эмир!— истерические нотки все четче проступают в голосе.

И я боюсь. По-настоящему. Но не за себя, а за то, что не успела. Потеряла его навсегда.

Слабый кашель долетает до моего слуха, и я резко поворачиваюсь, прыгая на раскаленный добела камень. Кожа шипит, пузырясь, но я этого не чувствую. Мое сердце замирает на секунду, потому что я понимаю, что не ошиблась.

Его тело совсем рядом.

Каких-нибудь десять метров по пылающим углям.

И я прохожу их. Ступаю смело, жадно глядя только на мужчину, плавящегося посредине этого ада. Его мощное тело распластано на черной выжженной земле, сквозь которую продираются редкие языки пламени.

Все вокруг — сажа и пепел. Природа отступила, давая место хаосу.

—Эмир!— припадаю на колени, чувствуя, как волдыри проступают уже по всему телу. Мы горим. По-настоящему. И на этот раз вместе.— Я спасу тебя, слышишь?— очень тихо, проводя трясущейся ладонью по его гладко выбритой смуглой щеке.

Я знаю, что он жив, слышу вибрации его тела. Он оглушен, измотан, сожжен стихией.

Веки плотно прикрыты, между густых бровей залегла хмурая складка, а тело подрагивает, как в лихорадке. Некогда кипельно-белая форма его военного камзола превратилась в горелые лохмотья, повисая на обожженном теле.

Я вижу его страшные раны, и удивляюсь тому, как он смог остаться в живых. Невозможно. Нереально для обычного существа. Но Эмир не все. Для него нет ничего, что бы не покорилось его воле. Даже сама смерть…

—Ты пришел за мной,— шепчу, а мир дрожит от слез в глазах.— Не уходи от меня, сконцентрируйся на голосе.

Прикрываю веки, и пытаюсь вспомнить все то хорошее, что еще не выжжено пламенем мощного огненного залпа. В уме мелькают картины мальчишки, бегущего ко мне с цветами, украденными на границе Колдора едва ли не ценой собственной жизни. Мальчишки, защищающего меня своей грудью от неведомых врагов. Мальчишки, ставшим мужчиной, который едва не погиб, пытаясь спасти меня из лап Архаира.

И я приоткрываю губы и выпускаю свою песню на волю.

Алияды поют не телом. Мы поём душой. Исцеляя или принося немыслимую боль своим голосом.

Эмир чуть вздрагивает, приоткрывая карие глаза. В его зрачках горит оранжевое пламя. Не знаю, что он видит, но смотрит на меня в полубреду, неотрывно, из-под густых ресниц. А я крепко сжимаю его руку и стараюсь удержать песню, не дать ей смолкнуть, задохнувшись дымом пожара.

Наши раны начинают затягиваться на глазах. Плоть нарастает на рваных ранах от волдырей, и боль утихает. Пожар отступает по кругу, оставляя по краям выжженную золу. Но мы живы, и это главное.

—Аи-ша,— шепчет хрипло, и я едва ли не начинаю рыдать навзрыд. Орать, ругаться, и в то же время целовать его лицо за то, что решился на это безумство. Но не могу остановиться, потому что если стихнет песня, то огонь вернется. Поглотит нас и уже не отпустит из своего смертельного плена.

—Аи-ша…

Эмир хрипит и погружается в полузабытье.

А я продолжаю сжимать его руку и петь свою песню, разносящуюся по всей округе, излечивающую наши раны и остужающую раненую землю.

—Пустите меня к нему! Вы не имеете права!— бросаюсь на латы вооруженных солдат, но они только молчаливо сдвигают плечи, отстраняя меня.

Словно я и вовсе не существую, черт возьми!

Гнев и несправедливость разрывает грудную клетку.

—Послушайте, я Аиша фан Дормейская, дочь императора Сархада! Вы не можете игнорировать мой приказ!

—Могут, Аи-ша. Они могут…

Я резко оборачиваюсь, сталкиваясь глазами с отцом, и челюсти сжимаются сами по себе, а брови сходятся на переносице.

—Какой гнев!— усмехается Сархад, подплывая к нам в своих длинных белых одеждах.— Узнаю нашу породу!

—Скажи своим цепным псам,— цежу я сквозь зубы,— чтобы пропустили меня к Эмиру.

—Разве тебе не сказали?— картинно удивляется отец, и я еле перебарываю желание вцепиться ему в лицо.— Больной находится в тяжелом состоянии после трагической поломки двигателя, не выдержавшего нашей атмосферы.

—Да неужели?— еще больше хмурюсь я.

—Да-да,— Сархад разводит руками, пытаясь нарисовать печаль.— Тебе лучше воздержаться от визита, пока целители не приведут в порядок его тело…

—Я и сама целитель, если ты забыл,— перебиваю я. Голос звучит куда резче, чем того требуют приличия, и алияды в коридорах лазарета начинают удивленно на нас поглядывать. Точнее, в их взглядах сквозит неодобрение. Направленное на меня. За то, что посмела так говорить с императором.

А мне плевать на них. Эмир так близко, что я понимаю,— больше нет страха. Больше нет неуверенной алияды, нелюбимой дочери Сархада. Замкнутой, молчаливой девушки, чувствующей себя чужой на Архаире. Вернулась та Аиша, которой я была десять лет назад. И от этого дышать стало как будто легче. У меня глаза открылись и появились крылья.

Эмир жив! Я спасла его! И теперь уже ничто не имеет значения.

Сархад мог напасть на него исподтишка, как трус, пальнув из высокочастотной пушки, потом свалив все на неисправность шаттла. Но напасть здесь, прилюдно нарушив Кодекс, он не посмеет.

И я никогда не позволю ему причинить вред Эмиру. Даже ценой собственной жизни, если потребуется.

—Послушай…— лицо Сархада наливается гневом, на секунду являя его настоящего, но он тут же вновь надевает на себя маску, произнося уже на несколько тонов спокойнее.— Послушай, Аи-ша… Нам лучше поговорить наедине. Там, где твои крики не будут мешать больным исцеляться.

Он хочет поговорить со мной. Ну, разумеется.

У меня не получается сдержать презрительную усмешку, и я вижу спазм ярости, проходящий по лицу Сархада.

Я знаю, что случилось на самом деле. И если только открою рот, то ему придёт конец. Сархад знает, что зависим от меня сейчас, пока обломки валяются возле башни Хардира и их еще можно исследовать. Другой вопрос в том, что никому и в голову не придет делать это, если я буду молчать.

—Что ж, отец, думаю, ты прав. Поговорить нам и правда стоит.