Цена измены - читать онлайн книгу. Автор: Елена Шолохова cтр.№ 19

– Ну что за ерунду ты говоришь?

– Так и есть! Вы вокруг нее и так и сяк. Любимая, тебе не холодно? Не душно? Хочешь это? Хочешь то? И какое у нее было лицо при этом! Савельев подошел к вам тогда, поднес вино, помните? Выпить предложил за внучку, она у него родилась накануне. Вы хотели было, но ваша жена на вас так посмотрела. Ей даже говорить ничего не пришлось. И вы сразу ему такой: нет, прости, не пью. Любому нормальному мужчине такое отношение когда-нибудь да надоест. Нельзя жать пружину до бесконечности. Вот и вам надоело, даже если вы еще по привычке сопротивляетесь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Ну что за глупости…

– Так оно и есть. Я это еще тогда, на турбазе поняла. Потому что смотрела на вас и не узнавала. Вы такой на работе… а тут… А ведь вам по характеру это несвойственно, просто вы считаете, что должны, поэтому и терпите такое отношение…

– Какое такое отношение я терпел? Не придумывай. Инна тогда чувствовала себя плохо. И ей было некомфортно среди посторонних. Естественно, я должен был о ней заботиться…

– Вот видите – опять должен был. О чем и речь. Я не отрицаю, у каждого есть свои обязанности, но вы все время только должны и ничего больше.

– Даже если так, это мой выбор.

– Вот вы говорите, что счастливы, но со стороны-то виднее.

– Да ничего тебе не виднее. Со стороны видно только то, что на поверхности. А что внутри – ты понятия не имеешь. И Инну ты совсем не знаешь, но я не собираюсь обсуждать с тобой свою жену.

Она хотела возразить, но осеклась.

– Извините, я и правда тут перегнула. Но не со зла. Я просто хотела сказать, что вам нужна женщина, которая будет вас любить и ценить. Та, которая сделает вас действительно счастливым. – И снова эта пронзительная мольба в глазах.

– Мне жаль, Диана, что так вышло. Я не знаю, как мы теперь будем дальше… взаимодействовать.

Она сморгнула. Потом отвела взгляд в сторону, поджала губы и, казалось, сейчас заплачет. Но она справилась и спустя мгновение сказала почти насмешливо:

– Ну а как еще? Обычно. Будем делать вид, что ничего не произошло.

* * *

Остаток ночи Дементьев провел в номере отеля. И это была его худшая ночь. Самая долгая и самая мучительная.

В голове крутились обрывки минувшего дня: лицо Инны, Дианы, ночная дорога, чужая квартира. Но в единую картину никак не складывались. Может, потому что он до сих пор не понял, как всё это вообще произошло. Может, потому что это произошедшее казалось таким же нереальным, как и ужасающим. Словно дурной кошмарный сон, который никак не заканчивался.

Копаясь в себе, он прокручивал шаг за шагом весь этот вечер, но обязательно запинался на каком-нибудь моменте. Сразу накатывала дурнота. И сквозь стиснутые зубы прорывалось «нет». Казалось, что бы только ни отдал, лишь бы отмотать назад этот проклятый вечер.

А ведь самое страшное еще предстояло: вернуться домой, посмотреть в глаза Инне…

Как он сможет? Да никак не сможет. Сдохнуть проще.

* * *

Ближе к обеду позвонил главный. Голосом умирающего сообщил, что на одном из объектов случилось ЧП. Оборвался трос, и упала строительная лебедка. К счастью, обошлось без жертв, но надо быть. А сам он вне досягаемости.

Дементьев догадывался, в какой "недосягаемости" главный – очевидно, перебрал вчера на фуршете и сегодня пошевелиться не может. Но возражать не стал. Наоборот, ухватился за это дело, потому что с ума уже сходил от своих мыслей. Время от времени брался за телефон, но так и не осмелился позвонить Инне. Не знал, что сказать. Ведь что тут ни скажи – беды не миновать. Вот и изводился, как в агонии.

А поездка на объект и разбирательство, что там случилось, хоть на несколько часов отвлекут.

Около пяти Инна написала ему сама. Лучше бы не писала.

«Никита, прости меня. Я была не права. Приезжай домой. Пожалуйста».

И следом от неё ещё одно сообщение, как контрольный в голову:

«Я люблю тебя».

Домой Дементьев ехал как на казнь. По пути завернул в цветочный магазинчик, хоть и прекрасно понимал, что никакими букетами не замолить его грех. Выбрал пурпурную орхидею в горшочке – такая уже была у них. Кажется, на прошлое восьмое марта он дарил. Инна тогда так обрадовалась, больше, чем самым красивым и пышным букетам.

Потом не дышала на цветок – начиталась в интернете, как ухаживать, как растить, какие подкормки нужны. Пересадила в прозрачный горшок, поливала чуть не по часам. Но их фаленопсис даже отцвести до конца не успел – Митька его нечаянно смахнул с подоконника, и тот не пережил падение, быстро увял. Дементьев еще тогда хотел взять новый взамен, но Инна почему-то воспротивилась.

Когда подъехал к дому, посмотрел наверх, и в окне кухни увидел вдруг её. Так совпало или ждала?

Сердце екнуло, и снова поднялась волной к горлу тошнота. Несколько секунд он стоял и смотрел на Инну. Ему казалось, что она улыбалась ему. Возможно, в последний раз. Дементьев не спешил – хотел продлить этот миг, сохранить его для себя.

Лифт ждать не стал, пошел по лестнице. И ступал тяжело, медленно, будто всходил на Голгофу с пудовыми гирями на ногах.

Остановился у двери квартиры и замер. Пульс частил в ушах пулеметной очередью, лицо горело, а внутри, наоборот, всё стыло от страха.

Он так и не позвонил – Инна сама открыла дверь и отступила, приглашая войти.

– Привет, – глухо произнес он и протянул её прозрачную упаковку с орхидеей.

– О-о, Никита… спасибо… – Она взяла цветок, на миг залюбовалась им, как ребенок, потом снова подняла на него глаза. И столько нежности в ее взгляде было, что он не выдержал, отвернулся.

Инна его мрачность оценила по-своему. Решила, очевидно, что он все еще злится на ее слова.

– Никита, – голос ее звучал виновато и ласково. – Давай забудем вчерашний день?

О, он бы многое отдал, чтобы и правда его забыть.

– Я знаю, тебе было очень тяжело в последнее время. И на работе из тебя жилы тянули, и дома – никакого просвета. Ты как белка в колесе. А я думала только о себе. А еще… только не смейся… приревновала тебя как дура. И мама вчера приходила, накрутила меня, конечно. И тут ты приходишь с банкета… и от тебя так сильно пахнет женскими духами. Я понимаю, что ты там общаешься с разными людьми, мужчинами, женщинами… Но вот почувствовала этот запах и всё. И ничего не могла с собой поделать. А потом ты ушел, и я вдруг осознала: что мы делаем? Что я делаю? Ведь это же мы. Мы же любим друг друга, это самое главное. Ты же любишь меня, Никита?