Без права на слабость - читать онлайн книгу. Автор: Яна Лари cтр.№ 58

– Да папочка. Уже иду!

– Не нужно я сам.

Из прихожей доносится стук скинутого на пол ботинка. Времени у нас секунды. Нет, не так – «нас» больше нет. Это у них времени в обрез, а я сам по себе.

– Шевелись, придурок, – шипит её без пары минут жених. Интересно он хоть догадывается, как щепетилен в таких вопросах Александр? И с чего решил, что я впрягусь в это всё?

Не удостоив его ответом, сгребаю сброшенные под кровать вещи и, зажав между грудью и подбородком бутылку, распахиваю настежь окно.

– Тим, не дури! Там холодно.

Даже одурманенный предательством мозг осуждает мой порыв сигануть в мороз голозадым, но гордость неумолима. Наши отношения начались глупо, так чего удивляться, что закончились так же? В её комнате незнакомый пацан – допустим недоразумение. Голый? Предположим этому тоже есть объяснение. Но какого чёрта она на него так смотрит? Так как ни разу на меня не смотрела. В голове начинает гудеть и трещать. Похоже, пробивается наружу прощальный подарок.

«Не ищи оправданий, – нашёптывает самоуважение. – Ты знаешь что нужно делать. Вычеркни. Похорони. Забудь».

Усевшись на подоконник, смотрю ей прямо в глаза. В них плещется отчаяние и это паршивое, разъёдающее мне внутренности чувство вины. Ждать, что Лера плюнет на реакцию отца и хмурый взгляд своего Виктора унизительно, но я жду. Целую секунду, а затем понимаю, что зря. Примерные дочери не выбирают таких, как я.

Рывок и вот я уже пританцовываю на мокром снегу, пытаясь вывернуть мятые джинсы.

– Беда… – выглядывает из-за забора дед Ваня, то ли обращаясь ко мне, то ли констатируя прискорбную действительность.

– Нормально всё, прорвёмся, – машу ему бутылкой.

– Ну-ну… Я предупреждал. С поллитровкой никакой мороки. Пустая бутылка ещё никому не разбивала сердце, а вот пустая девка – хуже бодуна.

Звучит бредово, но аргументов против сейчас не нахожу. Да и чёрт с ними, старику виднее.

По-быстрому одевшись, прошмыгиваю в прихожую и как есть, в мокрых носках ныряю в свои видавшие виды красные кеды. Спиваться я не собираюсь, а вот наше с Лерой несбывшееся завтра определённо достойно быть помянутым.

Поминать на пустой желудок тупая затея. Я бесцельно шатаюсь по пустым улицам то и дело прикладываясь к бутылке, и вместе с алкоголем пустое пространство в груди заполняется чистой неподконтрольной яростью. Осознание утраты, накатывает волнами, то смывая в канаву сокровенные планы, то ударяя по темени собственной непоследовательностью. Учил её не растворяться в людях, а сам заигрался в выдуманную несуществующую любовь.

В зад такую любовь!

Я лучше вздремну в декабре на лавочке в одном тонком свитере, чем стану травить себя этой заразой.

Я лучше так и быть, позволю Лиху затащить себя в Вегас, где разбивая в кровь кулаки отключу свои мысли.

Я даже потом послушаю слезливые признания Астаховой сквозь плотный дурман травы.

Её лицо сейчас так близко, а сердце бьётся ровно. Ровнее, чем от воспоминаний о той, что сейчас далеко и с другим.

– Лера, почему так долго?

По возможности пытаюсь заслонить происходящее за приоткрытой дверью своей комнаты, но папа в таких вопросах никогда не отличался тактом. Возможно, потому что продолжает верить, будто я до сих пор засыпаю под песню из «Лунтика», а не под размеренное дыхание сводного брата.

– А вы, почему так рано? – сердце дёргаётся вместе со звуком скрипнувшей за спиной половицы, и в страхе ударяет по рёбрам. Если отец сейчас понапридумывает себе лишнего и выставит Виктора за дверь, то я скорее следом уйду, чем смирюсь с такой несправедливостью.

Впрочем, папа, как всегда, ничего вокруг не замечает. Зато Анжела даже не пытается скрыть понимающей усмешки. Как они вообще уживаются? Две крайности.

– Саша сегодня отпросился пораньше. Мы ходили на швейную фабрику, договаривались об аренде помещения. Там такая уютная столовая, для маленького семейного вечера самое то. Послезавтра оценишь.

– Ох, скорее бы! – пищу, пытаясь заглушить усилившийся шорох одежды. Вроде бы пронесло. Правда, долго радоваться не приходится, потому что следом щёлкает пряжка ремня.

Папа настороженно замирает.

– Вы это слышали?

– Пап… я не одна, – с тревожно колотящимся сердцем заглядываю в глаза Анжеле, не смея просить поддержки после того как обидела Тимура. Но ведь у Виктора кроме меня никого, я не могла поступить иначе. Беда перебесится и вернётся, втроём мы придумаем, как разрешить сложившуюся ситуацию.

– Саш, оставь девочку в покое. Пойдём, лучше поможешь разобрать покупки, – произносит она дипломатично, но папа, нахмурив брови, уже отодвигает меня в сторону, без слов давая понять насколько это всё бесполезно. Когда не надо он умеет быть чертовски упрямым.

– Здравствуйте, – нервозно улыбается Звягин.

Увы, непосредственностью здесь и не пахнет, стоя в наспех натянутой одежде это исключено, а учитывая папину реакцию на наш единственный с Виктором недопоцелуй, я всерьёз опасаюсь, что парень без выяснений последует примеру Беды и выйдет в окно, причём далеко не по своей воле.

– Ты… – в отцовском выдохе жизни не больше, чем в камне.

Приваливаюсь плечом к косяку, потому что от нового выброса адреналина тело становится ватным. Встреча с прошлым, мертвый взгляд Тимура, гнев отца – каждый момент по отдельности способен выбить из колеи на неделю, но судьба видимо предпочитает серийные атаки.

– Лера предложила свою помощь… – потеряно оправдывается Звягин, подгибая пальцы на ногах, будто это как-то поможет скрыть отсутствие носков. В декабре, в чужом доме. Конечно.

– Твою ж мать... – в тон ему стонет Анжела. Сомневаюсь, что она не догадывается как далеко зашли наши с Тимуром отношения. Не удивлюсь, если теперь и для мачехи я предательница. Боже, да мне бы самой знать, как буду объясниться.

– Виктор, – хрипит отец, как-то неестественно глухо и, в два шага добравшись до напрягшегося парня, принимается трясти его в судорожных объятиях. – Мы же тебя похоронили. Я своей рукой бросил первый ком… Как? Почему ни слова… ни весточки… почему?!

– Пап, – прокашливаюсь, ошеломлённая его реакцией. – Виктора ударили, он ничего не помнит. Только последние два года.

– Где же ты жил всё это время? Пока мы здесь… без тебя…

Мне кажется, или плечи отца трясутся? Похоже, так оно и есть.

– В столице. Сначала бродяжничал, потом разнорабочим. Недавно на вокзал носильщиком устроился, увидел автобус в ваш город. Не знаю, как объяснить. Потянуло так, будто у меня здесь осталась часть тела.

Звягин смотрит мне в глаза, а я стискиваю рот ладонью, пока внутри всё дрожит от щемящего сострадания. Никто и никогда не затрагивал тех чувств, что вызывает во мне он – чистых, светлых, неразрывных. Что бы он ни натворил, кем бы ни стал, кого бы не любил, моё к нему отношение никогда не изменится.