Проблема для некроманта - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Шнейдер cтр.№ 28

– Не я это затеял.

– Но вы сделали все возможное, чтобы…

– Довольно препираться, господа, – вмешалась ректор. – Профессор Стерри прав: уже глубокая ночь, и нам всем хорошо бы отдохнуть. Коллеги, благодарю всех за помощь, вы свободны. Конечно, если кто-то хочет остаться, мешать не будем.

– На полигон? – поинтересовался Винсент.

Ректор, кивнув, зашагала прочь. Остальные потянулись за ней нестройной толпой. Винсент, обняв меня за плечи, повлек следом. Я позволила себе на миг прижаться к нему, чтобы ощутить хоть толику его уверенности. Лишь на миг – слишком много любопытных глаз было на нас устремлено. Хотелось сбежать, спрятаться, чтобы прийти в себя, слишком много потрясений свалилось на мою бедную голову. Но приходилось идти с остальными, натянув на лицо вежливую полуулыбку, которая так хорошо скрывает истинные чувства.

Как рассказал мне по пути Винсент, сам полигон, где тренировались боевые маги, был огромен – бывало, что новички умудрялись заблудиться так, что приходилось объявлять поиски.

Место, где мы остановились, напоминало дворовую футбольную площадку, разве что вместо ограждения был плотный кустарник высотой в человеческий рост. Под ногами же оказался… асфальт?

Не поверив своим глазам, я пошоркала ногой, проверяя, не ошиблась ли. Не удержалась и наклонилась потрогать, за что удостоилась презрительного взгляда ректора.

– Смесь мелкого щебня и растопленной смолы, которая всплывает иногда со дна моря, – пояснил Винсент, заметив мое любопытство. – Довольно редкая вещь, неудивительно, что ты раньше такой не видела.

Я хмыкнула про себя, но время для откровений было явно неподходящим – площадку уже заполнили любопытные. Поместились не все, большая часть зевак сгрудилась у арки, сплетенной из ветвей деревьев, обозначающих вход. Люди вытягивали шеи и таращились на тех, кто оказался в центре площадки. Винсент медленно обвел взглядом толпу, и, стоило ему посмотреть на кого-то в упор, как человек начинал пятиться. Вскоре все, кто проскользнул за нами на площадку, теснились у кустов, и в центре остались лишь мы вшестером. Я, мой новоявленный муж, трое свидетелей и генерал-инквизитор.

Винсент извлек из воздуха потрепанный том, раскрыл где-то посередине.

– Вот схема.

Но в книгу вцепился инквизитор прежде, чем я успела сунуть туда нос.

– Я должен убедиться, что вы не пытаетесь меня обмануть.

– Пожалуйста, – Винсент разжал пальцы. – Только аккуратней, прошу. Это семейная реликвия.

– Вы же сирота.

– Но семья-то у меня теперь есть. – парировал Винсент. —Так почему бы этому сборнику не стать семейной реликвией?

Семья… Это я-то – семья?

Если детдомовские записи не врали, моей матерью была уборщица с рынка, мигрантка без документов, разродившаяся в обсервации. Она сбежала из роддома до выписки – ведь если отказываться от ребенка официально, пришлось бы всю жизнь платить алименты, и значит, о ее позоре узнали бы все. Что ж, хоть в мусорный бак меня не сунула, и на том спасибо.

Имя мне дали в детдоме, фамилию придумали по дню недели, когда я родилась. Сначала я мечтала, что мама найдется и меня заберет. Потом – что удочерят, но всегда находился кто-то младше, симпатичней, ласковей: я-то всегда была замкнутой. Повзрослев, я надеялась, что у меня будет своя семья – и тоже не срослось. Не помогли ни кулинарные курсы, ни уроки вязания. Что-то, видимо, я делала не так, любые отношения заканчивались одинаково. А теперь – семья? Все это казалось жестокой шуткой. Да я даже не знаю, какой бывает семья у нормальных людей!

И не узнаю, если не заставлю себя перестать думать обо всякой ерунде и не сосредоточусь на происходящем. Инквизитор уже вернул книгу Винсенту, а тот передал ее профессору Стерри и остальным – тоже чтобы убедились, что никакого подвоха нет. Профессор, пробежав глазами страницы, протянул том мне, смерив меня оценивающим взглядом. Словно сомневался, что справлюсь.

Я послушно приняла книгу, посмотрела на раскрытую страницу и мысленно охнула. Они серьезно? Может быть, для профессора некромантии схема в самом деле была элементарной. Или для местных, которым большинство символов знакомо. Хотя Винсент упоминал давеча, что в магии используется алфавит древнего языка, на котором давно никто не говорит и не пишет. Но для меня… Китайские иероглифы, и те кажутся понятней. Была бы художником, может, просто перерисовала бы, не вдумываясь. А так…

Нет, отставить панику! Как будто мне впервой разбираться в сложных вещах. Когда я в первый раз заглянула в микроскоп, увиденное показалось мешаниной цветных линий и пятен. Ничего, прояснилось со временем. Ну да, на экзамене по патану перепутала микропрепарат аппендикса с маточной трубой, но разобралась же, в конце концов. Значит, и тут разберусь.

– Сколько у нас времени? – прошептала я, глядя на Винсента.

– Сколько угодно, – ответил он, не понижая голоса. – Пока не начнешь вливать силу в символы.

«Сколько угодно», ага. Главное, чтобы мы все не состарились к тому времени, как я увижу в этом хаосе линий хоть какой-то порядок. Впрочем, нет, с голоду помрем до того.

Винсент достал из воздуха мел, так же, как раньше – книгу, и добавил:

– Советую начать с центра.

Центр. Единственная часть схемы, показавшаяся мне понятной. Я мысленно хихикнула. Центр представлял собой круг с вписанной пятиконечной звездой. Пентаграмма, внутри которой должен стоять испытуемый. Прямо демон в заточении. Хотя ни один демон Винсенту и в подметки не годится.

– Что тебя так развеселило? – шепнул он.

– Потом расскажу.

Если оно у нас будет, это «потом».

Он шагнул на середину площадки.

– Если готова, начинай. Больше я ничего не смогу тебе подсказать, пока не будет ясно, что я в здравом уме.

Не готова и вряд ли буду готова. Но деваться некуда. Или я все сделаю правильно, или его казнят как «порченого», а меня – как ведьму.

Я очертила вокруг него звезду, радуясь про себя, что идеальная форма не важна, главное, чтобы правильно были изображены символы. Винсент кивнул и произнес в пространство:

– Не буду стоять столбом, с вашего позволения.

Уселся по-турецки в центре пентаграммы, сложил ладони на колени и прикрыл глаза – ну прямо статуя Будды, которого не волнует ничто сущее. Кто-то хихикнул, кто-то зашептался. Я не стала обращать внимания, снова вгляделась в книгу. Разум, наконец, начал вычленять из мешанины символов ритм – так бывает, когда разглядываешь вязальную схему: хаос складывается в орнамент, стоит чуть отстраниться и поискать закономерность. Вот так…

– Поправь. – Стерри сунул мне в руку мокрую тряпку. – Да, вот тут неточность…

– Вы должны свидетельствовать, а не помогать! – взвился инквизитор.