Вторая партия - читать онлайн книгу. Автор: Даниил Куликов cтр.№ 6

Коротковолновый телекинетик никогда не сможет перемещать предметы, но, усилив и отточив своё мастерство, он может работать с ещё более мелкими частицами и создавать некое подобие оружия – коротковолновое поле на крайне малых дистанциях в несколько сантиметров, телекинетический скальпель, способный разрезать любые предметы, или телокинетическую иглу, работающую по тому же принципу. Открытие замков – азы этого дара.

Телекинетик с даром щита сможет со временем изменять его форму, расстояние до тела и даже использовать его как мощный пресс или гильотинные ножницы, направляя на объект его торец или край.

Длинноволновые телекинетики при желании и усердии могут работать с небольшими и мелкими предметами, но не смогут соперничать в этом с коротковолновыми. Это подобно тому, как искусный экскаваторщик ковшом закрывает спичечный коробок, не сломав его. Удел этих людей – подъём всё более тяжёлых предметов и увеличение количества объектов, которыми они оперируют. Погрешность перемещения всегда будет составлять сто-двести миллиметров.

Рой оторвался от писанины. Как же всё-таки измерить силу дара? И вообще, в чём её измерить? Эта сила появляется у человека неизвестно откуда, одинаково подпитывается у всех живцом, а результаты выдаёт разные – огонь, лёд, пение, власть над животными. И как всё это измерить? Телекинез ещё можно оценить в ньютонах, а вот тот же пирокинез или управление животными уже никак. Внезапно его осенила некая мысль, и Рой поспешил покинуть подвал. Как всегда, увлекаясь, он забывал обо всём. Путь его лежал к Чтецу.

По дороге ему попался рейдер. Выглядел он отвратительно – кроме испитого лица выделялся прокуренными зубами. Новичок – из бывалых рейдеров не курит никто. Вместо бронежилета и хаки тип носил дешёвую кожаную куртку. Явный выходец из глубинки. Бог ты мой, да это тот самый дебил из бара!

– Зяма, стой! – поплёлся он к Рою.

Рой, не так давно пришедший в себя после хандры, почувствовал не злость, а прилив ярости. Чем там с ним Балабол занимался? Почему этот дебил не в карцере или в одиночке? Инфаркт от злости хватил? Как таких вообще земля носит?!

– Пошёл вон, – отрезал Рой.

– Слышь, ты чё?! – обиделся этот шут гороховый. – Я тя нормально попросить хотел, на опохмелку!

Тут Рой не выдержал, разворачиваясь к этому существу. Сейчас кто-то очень нехило отхватит по щам…

– Он мой, – раздался позади голос, а затем из-за спины шагнул незнакомый рейдер и с чувством приложил болтуна рукояткой пистолета.

Было в нём что-то странно знакомое…

– Вот ты где! – раздался за спиной ещё один крик, и вперёд выбежал Балабол. – Привет, Рой.

Не останавливаясь, он добежал до нарушителя спокойствия и от души приложил того уже рукой.

– Рой, тебя Хмурый искал, поговорить хотел срочно.

Рой присвистнул. Что за день с утра такой?

– Этот тип обладает редким даром, – сказал он оборачиваясь.

– Ага, – согласился Балабол. – Людей бесить.

Рой поднялся к Хмурому.

– Рой, совсем забыл. – Хмурый выглядел так, как будто не спал ночь. – У тебя что-нибудь пропало?

– К сожалению, мой друг, ты прав. – Рой устало потёр виски.

Хмурый выжидательно посмотрел, ожидая, что Рой продолжит.

– Что он украл? – наконец не выдержал он, забарабанив пальцами по столу. – Рой?

– Пусть это пока будет тайной, – ответил Рой садясь. – Ты же знаешь, если у меня что-то отбирают, оно потом не в то горло попадёт. Много народу уже подавилось.

– Угу, – мрачно кивнул Хмурый. – Надеюсь, ты, как всегда, знаешь, что делаешь.

– Ага, – ответил Рой. – О чём ещё кроме этого ты хотел поговорить?

– Как ты думаешь, кто это сделал? – спросил Хмурый. – Хотя нет, понимаю, что вопрос глупый. В Улье я знаю нескольких, кому такое по силам, и только одного, кто мог бы это сделать.

– Верно, – кивнул Рой, наливая себе чая. – Здесь скорее уместен вопрос «Как?». А также кто помог, кто участвовал и кто стоял на шухере?

– И ещё один вопрос – как Бодун, который был проверен, которого все знали не один год, вдруг взял и предал пацанов, заминировал ваши дома, БРДМ, свалил, да ещё потом стрелял в своих.

– Не знаю. – Рой отхлебнул чая. – Но выясним. На твоём месте я бы почаще проверял всех на наличие взрывчатки.

– Уже. – Хмурый обхватил голову руками. – Как можно спать спокойно, когда не знаешь, кто рядом друг, а кто враг?

– Увы, – пожал плечами Рой. – Ты уже большой мальчик, сам понимаешь, что в Улье предателей, лицемеров и дегенератов больше всего. Примерно восемь или девять из десяти.

Хмурый молча кивнул.

– Уже знаешь, что делать? – спросил он.

– Я? – Рой пожал плечами. – Откуда? Я в Улье меньше тебя, военным не был. Стрелять только чуть-чуть научился.

Хмурый поморщился.

– Ой, давай без этого, – фыркнул он. – Я не я, и лошадь не моя. Я прекрасно всё помню – и как вы с Балаболом разрушили Колизей, и твой план, когда я играл лотерейщика, а уже про ту афёру с фальшивым предательством вообще молчу. К чему эти понты, Рой?

– Пока не знаю, что делать. Нет ни данных, ничего, – ответил Рой. – Как что-то прояснится, так и начну действовать.

Хмурый снова только кивнул.

– Кстати, что за крендель новый у тебя? Тот, которого Балабол в карцер хотел запереть?

– Пьяный, в дурацкой куртке и с чёрными очками? – спросил Хмур.

– Да.

– Чучело.

– Да я понял, что чучело, а сам он кто? – спросил Рой.

Хмурый помолчал минуту, сдерживая улыбку.

– Нет, ты не понял, – сказал он. – Его так и зовут – Чучело.

Рой фыркнул, пытаясь сдержать смех.

– Коротко и в двух словах – идолище поганое. Идиот полнейший, алкаш и скандалист, – продолжил Хмурый. – Из всех талантов только один – стрелять сигареты и просить на опохмелку. Пришёл с группой рейдеров, которые оставили его и быстро свалили. Балабол сначала думал, что он диверсант и так притворяется. Оказалось, что нет. Теперь он общая головная боль и просто так его не отпустишь. Приходится пасти, вдруг чей-то подсыл, и терпеть его художества надоело.

– А подержать в карцере подольше не пробовал? – спросил Рой.

Хмурый скривился, как от зубной боли.

– А толку? Его ещё до Улья постоянно на пятнадцать суток сажали. Сначала в милиции, потом в полиции, и в обезьяннике закрывали. Он уже привык.

Рой стоило усилий сохранить каменное лицо. С улицы донеслась песня, причём пел её знакомый голос:

– Сегодня буду пить вино! Любить девиц, ходить в кино!