— У нас все хорошо? — спросил он, губами щекоча мою щеку.
— Все отлично.
— Хорошо.
— Одежда, Мал.
Он засмеялся и направился в комнату для гостей, и, закрывая за собой дверь, сделал какое-то наигранное танцевальное движение из репертуара Фреда Астера
[12]. Парень показывал высший класс в своих облегающих боксерах.
— Никогда не видела, чтобы ты так улыбалась, — Лиззи прислонилась плечом к кухонной двери, наблюдая. — Ты выглядишь так, будто под кайфом.
— Ха. Да, он вызывает такой эффект.
Ее лицо выражало обеспокоенность. Мне редко нравилось что-либо из сказанного ею, когда ее рот принимал такие очертания. Поскольку я приходилась ей старшей сестрой, то нечасто видела это выражение лица. Но когда видела, оно не сулило ничего хорошего.
— Я, эм, я не хотела услышать, о чем вы, ребята, говорили. Но у тебя очень маленькая квартира.
— Мне нужно, чтобы ты не расспрашивала меня об этом, пожалуйста.
— Только один вопрос.
Мне не оставалось ничего, кроме как согласиться.
— Чтобы там между вами не происходило, та сделка, что вы заключили — обернется ли это все тем, что тебе будет больно, Энн?
Я уныло склонила голову, пошаркала ступней по полу. Мы с сестрой не врали друг другу. Это было правилом, которого мы придерживались в обязательном порядке. Не важно, какую чушь несла наша мать, но мы с Лиззи всегда были честны друг с другом.
— Я не знаю.
— Думаешь, оно будет того стоить?
— Это уже два вопроса, — произнесла я, слегка улыбнувшись.
— Называй это ранним подарком на Рождество.
— Он замечательный, Лиззи. Такой замечательный. Никогда прежде я не встречала никого, похожего на него.
Она медленно кивнула, отряхнула руки и затем крепко их сжала. Еще несколько нервных черт, которые мы унаследовали от нашей ненормальной матери.
— Он будто снова включил тебя. То, что мы выбрались из дома, помогло, но... он снова нашел тебя.
— Нашел меня? Я все время была прямо здесь, Лиззи.
— Нет, тебя уже давным-давно не было.
Я уставилась в пол, не находя слов.
— Так, я думала, ты пригласишь Риса присоединиться к нам этим утром.
Мой рот открылся от удивления. Как раз из серии о том, что происходит впервые.
— Дерьмо. Я сказала, что позвоню ему. Совершенно вылетело из головы.
— Бедный Рис. Ты знаешь, думаю, для него это будет полезно, — Лиззи усмехнулась, потом замерла и принюхалась. — Бекон горит!
Мы подоспели на кухню как раз вовремя, чтобы увидеть дым, поднимающийся со сковороды и почерневшие кусочки бекона. Какая трата продуктов. Я выключила конфорку, выбросила остатки завтрака в раковину. Обычно холодильник был забит продуктами для нашего воскресного бранча, но на этой неделе я была слишком занята.
— Не переживай, вместо этого мы перекусим тостами.
— Извини.
— Вы же обе пойдете на репетицию, да? Парни не будут против, — на кухню вошел Мал, занятый застегиванием молнии на сером худи. Парень был с джинсами одним целым, и они на нем так хорошо смотрелись. А я все еще была в своей элегантной одежде для сна, неумытая, и с, должно быть, жирными волосами. Он посмотрел на сгоревший бардак в раковине. — Дайте угадаю, все-таки я поведу вас куда-нибудь позавтракать?
— Нет, мы съедим тосты. После той вечерники у вас сегодня будет репетиция? — спросила я. Веселое времяпровождение продолжалось до раннего утра. — Вот это самоотверженность.
— До начала тура осталось всего четыре дня. Время идет, — Мал сделал паузу. — И мы идем на улицу. Не ожидай, что я проживу на хлебе и воде. Своего мужчину ты должна кормить чем-то большим, нежели этим, женщина.
Я изо всех сил постаралась не разомлеть на словах «своего мужчину» и тем самым отбросить феминистические движения на пятьдесят лет назад. Близость с Малом была опасна.
— Звучит здорово. Позволь мне принять быстрый душ.
— Хорошая идея. Я потру тебе спинку, — сказал он, следуя за мной в гостиную.
— Почему бы тебе не составить компанию Лиззи?
— Почему бы мне не составить компанию тебе? — он понизил голос. — Я могу очистить то особое место для тебя с помощью языка. Обещаю, что проделаю хорошую работу.
— Вау. Очень мило с твоей стороны. — О, блин. В качестве поддержки я схватилась за ручку двери в ванную. — Вот тебе два слова, Мал. Роковое. Влечение.
Его улыбка было огромной, когда он отмахивался от того, что меня беспокоило.
— Прием, у меня даже нет кролика
[13]. И давай посмотрим фактам в лицо: ты не до такой степени сильна, Тыковка. Я могу с легкостью обезоружить тебя, если понадобится. Нам было так хорошо. Давай же, будет весело.
— Аргх! Прекрати, — крикнула я на него шепотом. — Я не могу понять, серьезен ты или нет. У меня от тебя голова болит.
Он наклонился ближе.
— Посмотри на меня; я совершенно серьезен. Сегодня, Энн, ты не пьяна, ты понимаешь, что делаешь, и я настроен на секс. Давай пересмотрим условия. Это соглашение больше мне не подходит. Я хочу поговорить со своим адвокатом!
— О, так ты настроен на секс?
— Ну, да. Я не привык обходиться без него больше одного-двух дней. От этого я становлюсь дерганным, — в качестве наглядного примера он, стоя на месте, станцевал движение из джиги. — Мне это не нравится. Давай же, Энн. Помоги другу. Это будет хорошо.
— Несомненно, это самая романтическая вещь, которую я когда-либо слышала. Я почти могу почувствовать, как сейчас мои ноги прямо-таки раздвигаются перед тобой.
— А что ты хотела услышать, какую-то хрень о любви?
— Нет.
Но, возможно, что-то ужасное нашептывало об обратном глубоко внутри. Этому «чему-то» следовало замолчать.
— Ты хочешь песню? Не вопрос. Позже я попрошу Дэйви написать тебе ее, — он загородил дверной проем, упершись в него руками. — Я знаю, что тебе хотелось сделать это прошлой ночью. Но я хотел, чтобы ты была трезвой. Теперь ты трезвая. Я тебя хочу. Ты хочешь меня. Давай трахнемся.
Мое сердце пустилось вскачь, но я заставила себя успокоиться.
— Ты прав, я действительно хотела этого прошлой ночью. Я до сих пор хочу. Но, Мал, сейчас неподходящее время. Здесь моя сестра.