Расческа для Лысого - читать онлайн книгу. Автор: Мария Зайцева cтр.№ 51

– Так даже…

– Еще вопросы?

– Нет.

– Ну бывай, Черный.

– Бывай.

Я усмехаюсь, опять прикуриваю. Крыса ссыкливая. Даже бодаться не стал. Конечно, я много на себя беру, решая за Сухого, чего он там будет воротить с Носорогом, но, после такого, я все сделаю, чтоб поставить вопрос нормально. В конце концов, мое мнение тоже учитывается.

В обед, еще раз глянув на окна Ленки, я все же уезжаю по делам. И возвращаюсь только вечером, как раз в тот момент, когда ее сестра, сильно потрепанная, что и не удивительно, учитывая, что, наверняка, благодарила Носорога по-всякому, возвращается домой. Отслеживаю этот момент и отчаливаю. Сегодня малеха точно никуда не двинет.

Следующая неделя проходит в делах.

Сухой, наконец, рожает решение, половинчатое пока что, походу, ждет, пока Носорог сам доползет до него. Мне ему на глаза показываться запрещено, поэтому я только отслеживаю траекторию движения. Ну, и Ленку свою приглядываю.

Она ходит на учебу, демонстративно не обращая внимания на мою тачку, хоть я и не скрываюсь.

Хотя нет, обращает. Фак показывает. Мне смешно. Дерзкая такая, коза. Отмечаю, что юбки таскает короткие и задом крутит больше обычного, когда мою тачку видит. Это одновременно и бесит, и заводит. Такое состояние прикольное, я даже в какой-то степени кайфую от него. Мазохист, бл*.

Смотрю на нее, прикидываю, чего в голове дурной… И весело мне. Интересно. Потому что знаю, чем игра закончится. Знаю. И от этого еще кайфовей. Жизнь как-то по-другому играет.

Мимоходом решаю вопрос с опером борзым. Опять полкан помогает. В принципе, этот дебил сам подставляется. Я только внимание обращаю его руководства, что чего-то у мальчишечки тачила хорошая. А круто теперь платят в мусарне, да? Раз на такое хватает.

На этом, собственно, и все. Больше ничего не делаю. Опер сам прокалывается, на взятке ловится. А, учитывая, что его резко перестают покрывать, следующий ход для него печальный. Хоть и поедет он на специальную, мусорскую зону, но там тоже, говорят, не сахар.

В конце недели меня дергает Сухой. Очень не хочется уезжать, но, если босс в стране, и хочет личной свиданки, то надо. Никуда не денешься. В этот раз я поступаю умнее и четко обозначаю полкану, кто такая Ленка. И прямо прошу посмотреть за ней. Знаю, что это должок, сука, но, с другой стороны… Какого хера? Могу я хотя бы немного попользоваться служебным, бляха муха, положением?

Сухой, который совершенно не меняется с прошлой нашей встречи, лично накручивает хвосты и мне, и Ремневу за про*б с прошлой сделкой. Как будто мало мы хватанули веселья!

После этого радует лишением всех бонусов за работу на ближайшие полгода. Обидно. Но терпимо. Мне. Я-то не особо трачу. Не на что. Пока. А вот Ремнев позеленел. Он как раз домишко отгрохал в хорошем таком месте в Подмосковье, небольшой, примерно на тысячу квадратов, с гектарчиком земли. В ипотеку, наверно, взял, бедолага. Последние кровные выложил, да.

И то, что бонусов не увидит, прям расстраивает его.

Я сохраняю лицо, хотя очень охота подъ*нуть. Но нет. Только-только отношения более-менее наладили. Маринка расстроится, хотя, она, как жена декабриста, и в огонь, и в воду за этим козлом. Повезло утырку.

Я стараюсь не думать, а что было бы, если б я… Ну, при условии, что Ленка была бы со мной? Осталась бы она? Или мотанула хвостом и свалила? И вот не могу спрогнозировать. С одной стороны, вряд ли осталась бы, ветреная сучка. А с другой… Да кто ее знает.

Только в этот момент я полностью осознаю, насколько, сука, я попал. Потому что Ленка – это не Маринка Ремнева, которая надежная боевая подруга, поддержит, плечо подставит. В Ленке я вообще не уверен ни разу.

Молодая она, дерзкая, дурная. Нахрена такое мне? Но не поменять ничего. Не могу просто даже. В печени сидит ведь, не в сердце уже. Глубже. В самой структуре днк, бляха муха. И не вытравить никак. Мысли только о ней, люди полкана шлют отчеты каждый день. И фотки, фотки, фотки…

Моя дерзкая зараза учится. Ведет себя образцово. Мелькает опять знакомый байкер и бармен. Больше, вроде, никого. Еще не вижу, чтоб курила. Это молодец. По вечерам не шароебится. Не пьет. Тоже молодец. Я смотрю на сердитое, или задумчивое выражение хитрой мордахи и представляю, о чем она думает в этот момент? Может, обо мне? Но я не настолько сошел с ума, чтоб так реально думать. Просто… Тешу себя надеждой… Иллюзиями.

Ремнев приглашает заценить свою ипотечную хибарку.

Приезжаю.

Ничего так, просторно. Главное, чтоб ему нравилось, и Маринке с детьми. Вечером сижу на веранде, курю перед сном. Завтра назад, в город. Инструкции по Носорогу полностью получены, все уже скоро решится. От него самого много зависит. Сухой любит догадливых. И быстрых. Поэтому мы с Ремневым у него в любимчиках и ходим.

– Чего спать не идешь, Миш?

Маринка, видно, уложив спать мелкоту, выходит на веранду.

– Сейчас, докурю.

Кошусь на нее с усмешкой. Похорошела. Глаз не оторвать. Не зря Ремнев бесится. Ох, не зря.

– Ты чего сама? Иди к своему мужику, а то выбежит сейчас, предъявы опять кидать будет.

– Не будет. Он знает, что я с тобой здесь.

– Чего??? Доверять мне, что ли, начал? – смеюсь, нарочно медленно скольжу взглядом по хорошей такой женственной фигурке, которую вторые роды только лучше сделали. Играю.

– Он тебе и доверял. Зря наговариваешь.

Она отвечает на мою усмешку, садится рядом на диванчик.

– Ты не такой в этот раз, Миш. Что-то случилось? Олег говорил, подрался с кем-то… Не похоже на тебя совсем.

– А он-то откуда… Бл***…

– Ну, знаешь… Не мне тебе такие вещи объяснять.

Я откидываюсь, прикрываю глаза. Все ясно. Если Ремнев в теме, то и Сухой тоже.

Ну в самом деле, с чего я взял, что это не выяснится? У Сухого СБ такого уровня, что не всякая страна себе позволить может. Не особо парюсь по этому поводу. Потому что, если надо будет, отвечу. В любом случае… Ну могут у меня быть какие-то маленькие слабости?

– У тебя появилась женщина, Миш?

– У меня всегда есть женщина, Марин, много женщин. Ты чего?

– Миша. Ты ведь меня понял.

Я молчу. Хорошая все же баба, Маринка Ремнева. Раньше я бы опять пожалел немного, что тогда, семь лет назад, не стал…

Раньше. А теперь нет привычного легкого сожаления. Даже удивительно. Нет вообще. Почему? Почему?

А вот поэтому.

Попал ты, Миха.

– Я тебя понял, Марин. И пока ничего не скажу.

– И не надо, Миш. Главное, для себя это пойми.

Она встает, собираясь уходить, но я ловлю ее за руку:

– Марин… А чего, так заметно?