Ступень третья. Часть вторая - читать онлайн книгу. Автор: Инди Видум cтр.№ 49

— Возможно, — неохотно ответил Ефремов. — Но трудно доказуемо. С таким же успехом он мог получить информацию от твоих домочадцев.

— Тогда она была бы немного другой, — возразил я. — Кроме того, представитель семьи Глазьевых, под маской анонимности, разумеется, предложил мне сто миллионов и волховскую методику роста магии за документы Вишневских о создании химер.

— А такая методика вообще есть? — удивился Ефремов. — Погоди-ка? За ЧТО они тебе ее предложили?

— За записки Вишневских о химерах. Сказал, что точно знает, что они не у вас, — ехидно ответил я.

— Твою ж мать! Глазьевы вообще берега попутали?

— Похоже. А они могут перевести деньги так, чтобы на них не вышли?

— Могут. С какой-нибудь подставной зарубежной фирмы, — даже не задумался Ефремов. — Кланы такое не единожды проворачивали, чтобы на покупателя информации было почти невозможно выйти.

— Как вы думаете, Дмитрий Максимович, зачем им эта информация? — вкрадчиво спросил я, собираясь обрадовать полковника тем, что Глазьевы подобным занимались раньше.

— Они опыты проводили по улучшению боевых качеств для не-магов, — ответил Ефремов. — И вроде даже использовали технику частичной химеризации. Но после гибели Вишневских испугались и все свернули.

— Значит, собираются развернуть.

— Или тебя подставить, что более вероятно. Но исключить, что инфу скопируют перед этим, я тоже не могу. Вот ведь.

Ефремов витиевато выругался, припомнив всех родственников Глазьева и заподозрив его в противоестественной связи с ними, причем не только по очереди, но и одновременно. Узнал я много нового и интересного. Нельзя сказать, что учитель из него оказался плохой, но своеобразный и не магии.

— На когда у вас назначена передача данных? — спросил он.

— С чего вы взяли, что назначена? — удивился я.

— Только не говори, что ты гордо отказался, не дав мне возможности прихватить своих врагов на горяченьком.

— Вообще-то, да, отказался. — На другом конце трубки раздалось змеиное шипение, но я тянуть не стал, выдал вторую часть сразу: — Но Кочергин на прощание сказал, что перезвонит через месяц.

— Ты меня когда-нибудь до инфаркта доведешь, — прошипел Ефремов. — Не мог с ним на пораньше договориться? Жди теперь целый месяц.

— Зато за месяц вы успеете подготовиться к аресту и узнать, кто сливает Глазьевым обо мне инфу, — намекнул я.

— А ты найдешь записки Вишневских.

— Вот это вряд ли. Подозреваю, что они ушли вместе с Морусом. Но написать обманку можно, — предложил я. — Можно такими красивыми закорючками, как на схеме, что вы уволокли.

— Ты их расшифровал? — сразу насторожился Ефремов.

— Увы, нет. Но написать что-то рандомное, присовокупив красивые схемы, очень даже можно. Разглядывать Кочергину это долго не придется. А если он поймет, что это обманка, у вас будет возможность получить расшифровку. Как я понял, она тоже у вас застопорилась?

Ефремов не стал говорить ни да ни нет.

— Ладно. Я тебя понял. Как опять появится этот тип, сразу сообщи.

— А вы — как найдете того, кто сливает обо мне инфу.

— Нагл ты, Елисеев не по годам. Может, не о тебе, а о поместье?

— А разница? Сейчас это, считайте, обо мне.

Ефремов хмыкнул и отключился. Я отложил телефон и повернулся к Постникову, который разговор не слышал, поэтому пришлось ему пересказать.

— Таким образом, за месяц нам нужно будет сделать обманку, — завершил я. — Журналы Вишневских у нас есть, в том числе — пустые. Нужно скопировать почерк и придумать, что туда вписывать. Схем я могу пару нарисовать, а записи делать будем закорючками, которые не расшифровали.

— Думаешь разумно? — усомнился Постников. — Если Кочергин знает этот шрифт, сразу поймет, что его пытаются надуть. А нам же нужно, чтобы он сначала перевел деньги.

— Смотрю, вы с Серегой в последнее время тесно общаетесь, — ехидно сказал я. — Он тоже в первую очередь заботится о деньгах.

— А как иначе? — удивился Постников. — Это же благосостояние клана. Если есть возможность преумножить, так почему пренебрегать? Перевод будет сделан таким образом, что с нас его не смогут затребовать назад. Тем более что условия мы выполнили и документы принесли, а что они фальшивые и сразу попадут к Ефремову — это дело десятое. Короче, если есть два варианта, в одном из которых мы садим врагов в лужу и получаем моральное удовлетворение, а во втором ко всему вышеперечисленному добавляются еще и деньги, то я однозначно за второй, тем более что для нас разницы в реализации особой нет. И зря ты думаешь, что Кочерги появится только через месяц, я ставлю на неделю-две. Не будет он столько выжидать, позвонит проверить.

— Думаю, не проблема написать обманку даже за неделю, — решил я. — Что ты там хотел сказать перед тем, как я позвонил Ефремову?

— Агеев встречается с Ермолиной, — отрапортовал Постников.

— В каком смысле встречается? — осторожно уточнил я.

— В смысле, они спят.

Я было опешил, но почти сразу понял, что речь идет о старшей Ермолиной, а не о Полине, телохранителем которой Хрипящий одно время был и которая была для него слишком мелкой.

— Ты сейчас про Анну Ермолину? — на всякий случай спросил я.

— Разумеется. Насколько я понял, он к ней и раньше неровно дышал, а тут они встретились, когда он с Полиной был, разговорились и… Короче, перешли на следующий уровень общения. Замяткину он сразу сказал, как у них первая встреча была, тот — мне. Но я не был уверен, что это серьезно, хотя предупредил Агеева, чтобы держал язык за зубами.

— А что изменилось сейчас?

Вспоминать про Ермолину было неприятно. С недавних пор она вызывала у меня сильные отрицательные эмоции.

— Агеев считает, что у них серьезно, хотя они скрываются изо страха Ермолиной перед Глазьевыми.

— Глазьевы не знают?

— Скорее всего, нет, потому что Ермолина для них интереса сейчас не представляет, разве что для Романа, и то — вполне определенный. Телохранителя у нее нет, слежки за ней мы тоже не обнаружили. Но такая ситуация продлится недолго, поэтому нужно что-то решать.

Вариантов было два: отпускать к Глазьевым Агеева, которым он на фиг не нужен, но которые непременно захотят воспользоваться дармовым источником информации, или возвращать Ермолину к себе. Оба мне не нравились, но первый не нравился больше. Потому что у врагов лишней информации быть не должно. На Хрипящем, конечно, лежит нехилая клятва, но кому, как не мне, знать, что любая клятва может не устоять перед мозгодером.

— То есть ты намекаешь, что Агеев захочет ее вернуть к нам?

— Да где ж намекаю? Прямо говорю, что, скорее всего, он скоро к тебе обратится.