Убийство в бухте ангелов - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Коле cтр.№ 39

– У меня?

– Ну да, Эллен! Мне сейчас очень нужно винище, а у меня только йогурт и гриб.

– Какой гриб?

– Ну гриб. В банке. Чайный гриб.

Эллен посмотрела на нее с подозрением.

– Одинокая уязвимая грибофилка с богатым внутренним миром.

– Да! Еще и старая.

– Ладно, заходи. Вина нет, но был ром.

Через час Ирэн сидела на соседкином диване и удивлялась, почему они не общались раньше. Вчера Дашка, сегодня Эллен. Обе оказались намного лучше, чем она думала о них вначале. Внезапно Ирэн пришла эсэмэска.

«Из банка. Промо-акция. Только они и пишут».

– Не от мужика, да?

– С чего ты взяла, что нет?

– На моське у тебя написано.

Ирэн сделала вид, что не слышит, и глотнула еще рома.

– Если мужик, я бы на твоем месте поехала бы к нему прямо сейчас. После такого факапа с лучшей подругой хорошо оттянуться тебе не помешает.

– Да что ж вы все помешаны на сексе? Больше радостей в жизни нет?

– А-а-а! Я не первая, да? Если все тебе советуют потрахаться от души, стоит прислушаться. У тебя прямо на лице написано: «снова девственница».

– «Снова девственница»? Что за бред?

– Серьезно! Знаешь, как сережки. Если долго не носить, ушки зарастают.

– Это не только пóшло, но еще и вульгарно, и вообще глупо.

– Ладно, дело твое.

Они выпили еще рома.

– А как ты живешь, зная, что твой отец преступник?

– Нормально живу. Завтра как раз еду домой в Марсель проведать их всех. А вообще, зная свою уязвимость, легче выстроить курс. – Эллен отхлебнула из стакана и продолжила: – Ну вот представь, ты точно знаешь, что пятьдесят процентов твоих генов с гнильцой, и теоретически это может передаваться по наследству. Что ты будешь делать?

– Я буду всю жизнь держаться подальше от того, что может меня сделать такой же. Буду мегаправильной, чтобы прожить другую жизнь.

– Ну и дура.

– Почему дура?

– Потому что человек – сложное существо. Он состоит из целей, поступков и желаний. Из поступков, которыми гордится, и из тех, которых стыдится. И из темных пятен, которые пожирают его изнутри. И самое правильное – это не прятаться от себя, а открыть в себе червоточину, если она есть. Принять ее и постараться направить на что-то социально одобряемое.

– На что, например? На кафе в центре города?

– О, да! Да ты прямо презираешь это все. Ты ужасная снобка и считаешь себя умнее всех. Но знаешь, на самом деле дура из нас двоих – ты.

– Нет! Ты напилась – вот и несешь черт знает что. К тому же ты меня совсем не знаешь.

– Дай угадаю? Институт благородных мадам, бакалавриат умнейших матрон и магистратура с докторантурой по специальности «хрень собачья»? Твоя подруга подставила тебя перед бандосами, трахала весь город и занималась криминалом, а ты за десять лет дружбы с ней даже не подозревала ни о чем. Еще и денег ей дала.

– Каждый может столкнуться с предательством. Это не значит, что я дура.

– Слушай, да конечно дура! Ты посмотри, как ты разговариваешь! Как будто сейчас встанешь на стульчик и начнешь читать стишок. Ты на всех смотришь свысока, как долбаная отличница! Ты можешь нормально разговаривать? Ты мне расскажи: ты там, наверху, с парнями так же разговаривала?

«Нет, там, наверху, я притворилась тобой», – подумала Ирэн.

– Я нормально разговариваю. Просто культурным людям нет нужды использовать вульгарности, чтобы выражать свои мысли.

– Слушай, я не верю, что ты родилась такой. В этом есть какой-то налет неестественности. Ты как будто кого-то изображаешь. Думаю, любое потрясение сдует этот тонкий слой «типа благородной девицы», и ты покажешь свое настоящее лицо. Посмотри на себя, ты же фальшивка!

– Заткнись! – рассердилась Ирэн.

– Фальшивка и есть! Подделка! Глупая фарфоровая кукла! Кого ты скрываешь? Кто там у тебя внутри? Шлюха? Убийца? Алкоголичка?

– Замолчи! – еще громче крикнула Ирэн.

– А-а-а! Значит, алкоголичка? Нет? А может, отец или мать? Они алкоголики? Ну же? Кто? Мать? Ты не хочешь быть как она, поэтому ведешь себя как поджимающая губы правильная старуха?

– Замолчи! Заткнись!

– Ты еще хуже, чем они, да? Они хотя бы пытались иногда бороться, чтобы быть нормальными, а ты сразу сдалась, сделавшись правильной и мертвой одновременно. Ты старая, Ирэн! Ты уже умерла!

– Заткни-и-ись! – Слезы полились мощнейшим потоком, плечи начали сотрясаться от рыданий, и Ирэн горько и громко завыла. Не заплакала, не зарыдала, а завыла – по-бабски, некрасиво, но очень искренне, освобождая то, что так долго копилось.

– Молодец. Хорошая девочка, – нежно сказала Эллен и тепло ее обняла. – Поплачь. Пусть все выходит.

Первый раз за долгие годы Ирэн позволила себе по-настоящему расплакаться, не борясь с подступающими слезами, не проглатывая комок в горле и не думая, как она выглядит. Первый раз за долгое время она почувствовала сильнейшую жалость к себе – девочке, которая пыжится всю жизнь, чтобы доказать себе и окружающим, что она чего-то добилась. Ей стало жалко себя, потому что она устала быть сильной. Она стала не только сильной, но и черствой, и действительно словно мертвой. И еще – очень одинокой. Она шла к каким-то правильным и престижным целям, которые все время удалялись, как горизонт, но по пути умудрилась потерять себя. Пропала живость, пропало удовольствие от жизни. Она стала зажатым комком нервов с обязательной дежурной улыбкой. Ее тошнило от самой себя.

Выплакав все слезы, Ирэн наконец крепко уснула, и Эллен заботливо накрыла ее пледом.

Глава 50

«Нужно собрать все сливки и свалить из этого города уже до конца недели, – сказала себе Анна. – Сегодня я получу триста тысяч от мадам Бушар, еще пятьдесят я должна получить от второго посетителя Катрин, а десятку господина Маршаля я уже отработала. С лихвой. Хозяйские вещи, которые возьму с собой, потянут еще тысяч на пятьдесят. Это не считая той кучи денег, которые я уже отправила домой ранее. В общем, спасибо этому дому, можно ехать покорять другие вершины».

Выходить на работу было уже бессмысленно и особо некуда, поэтому последние дни она решила побаловать себя. В Ройял-порт, где вечером планировался большой прием и куда должны были съехаться все почтенные мадам и месье этого города, Анна оказалась еще днем. Она отправилась в закрытую платную часть пляжа, где белоснежные шезлонги прикрывали такие же белоснежные зонтики и где возле каждого лежака находились ведерко для шампанского и маленький столик.

«Я это заслужила», – решила Анна и отдала за вход немыслимую для нее сумму.

Прием должен был начаться только через три часа, так что у нее была еще куча времени до заката, чтобы насладиться заслуженным отдыхом. Уютно устроившись на лежаке, она заказала апельсиновый фреш, черный кофе и холодное фуа-гра на поджаренном тосте. Макая его в сладкий карамелизованный лук, она с удовольствием смаковала каждый кусочек. Все, что окружало ее сейчас, было результатом ее труда. Она сама взяла от жизни то, что ей причиталось.