– Ну что ж, – сказал Алан, – если с ним все в порядке, то вполне вероятно, что и с другими будет так же – правда, это ни на шаг не приближает нас к разгадке.
Следующим вытащили почтальона. Он пробыл «спящим» дольше, чем санитар, но пришел в себя так же быстро и тоже без последствий.
– Забавно, – сказал брандмайор. – Их как будто молотком по голове оглушили. Но граница, кажется, очень четкая и неподвижная. Кто-нибудь слышал о газе, который не перемещается?
Алан покачал головой.
– Кроме того, – добавил он, – любой из известных газов уже давно бы улетучился.
– Интересно, как далеко это распространяется? – пробормотал брандмайор. – Должно быть, далеко, иначе мы бы встретили кого-нибудь из тех, кто пытался добраться сюда из Мидвича.
Они продолжали недоуменно смотреть в сторону Мидвича. За скоплением машин, до следующего поворота, дорога была девственно пуста. Теперь, когда растаял утренний туман, можно было увидеть шпиль мидвичской церкви, возвышающийся над вязами. Все выглядело вполне нормально, и ничто не говорило о каких-либо таинственных событиях – если, конечно, не обращать внимания на то, что происходило на дороге.
Пожарные продолжали вытаскивать людей, в том числе одного из своих, подошедшего слишком близко. Те, кто пробыл там недолго, тут же садились и заявляли, что в медицинской помощи не нуждаются, и это явно соответствовало действительности. Пережитое, казалось, не произвело на них никакого впечатления; собака майора снова кинулась с веселым лаем в зону, и ее пришлось извлекать оттуда еще раз.
Когда вытащили всех лежавших на земле, возникла следующая задача – сделать то же самое с машинами и с теми, кто в них находился. Брандмайор оставил Алана и направился к своей команде отдать соответствующие распоряжения.
Алан постоял некоторое время с озадаченным видом, а потом решил подняться на холм, откуда были видны только несколько крыш, в том числе Фермы и поместья Кайл. Пейзаж был абсолютно безмятежен, но пройдя еще несколько ярдов, Алан увидел четырех овец, неподвижно лежавших на поле. Хотя можно было надеяться, что они придут в себя, это его обеспокоило – значит, «зона поражения» значительно шире, чем он предполагал. Ему стало не по себе при мысли о том, что Феррелин сейчас тоже совершенно беспомощно лежит в поместье Кайл. Но он и вообразить не мог, что последствия происходящего окажутся куда более страшными. И если настоящее давало ему повод для беспокойства, то будущее, к счастью, оставалось для него тайной.
Пройдя еще немного, Алан повернул назад и в задумчивости спустился к дороге.
Группа солдат тянула трос, который они каким-то образом прицепили к трактору.
– Сержант Деккер! – позвал Алан.
Сержант подошел и отдал честь.
– Сержант, – задумчиво сказал Алан, – не могли бы вы раздобыть канарейку – с клеткой, конечно?
Сержант моргнул.
– Э… канарейку, сэр? – неуверенно спросил он.
– Да. В Оппли, я думаю, найдется. Возьмите «джип».
Сержант все еще колебался.
– Да, сэр. Э… вы сказали, канарейку, сэр?
– Можно попугайчика – в общем, какую-нибудь птичку.
Блуждающий взгляд сержанта остановился где-то над плечом Алана.
– Я… э… – начал он.
– Короче, сержант, – сказал Алан. – Достаньте мне птичку, и как можно быстрее. Владельцам скажите, что это срочно, и если нужно, они получат компенсацию.
– Так точно, сэр. Канарейку, – сказал сержант, отдал честь и направился к «джипу». Его спина ясно выражала, что он думает об этом приказе.
Я начал осознавать, что меня волокут лицом вниз по земле. Очень странно. Только что я спешил к Джанет, и вдруг, без всякого промежутка, это…
Движение прекратилось. Я сел и обнаружил вокруг себя очень странную компанию. Пожарник был занят тем, что отцеплял жуткого вида крюк от моей одежды, санитар разглядывал меня с профессиональным интересом, один молодой солдатик тащил куда-то ведро с известкой, другой держал карту, а столь же молодой капрал держал длинный шест, на конце которого висела клетка с птичкой. Рядом стоял офицер. В добавление ко всей этой слегка сюрреалистической картине, Джанет все еще лежала там, где упала. Я вскочил на ноги, как только пожарник освободил свой крюк. Затем он протянул крюк к Джанет, зацепил за пояс ее плаща и начал тянуть, и пояс, конечно, порвался. Тогда он начал просто перекатывать ее к нам. Через несколько секунд Джанет села, растерянная и злая.
– Все в порядке, мистер Гейфорд? – спросил кто-то рядом со мной.
Я обернулся и узнал в офицере Алана Хьюза, которого мы пару раз встречали у Зеллаби.
– Да, – сказал я. – Но что здесь происходит?
Он пропустил мой вопрос мимо ушей и помог Джанет встать на ноги. Потом повернулся к капралу.
– Я вернусь на дорогу. А вы продолжайте, капрал.
– Есть, сэр, – сказал капрал. Он опустил шест с клеткой и начал осторожно выдвигать его вперед. Вдруг птичка упала с жердочки и осталась лежать на посыпанном песком полу клетки. Капрал слегка отодвинул клетку назад. Птичка вспорхнула и снова уселась на жердочку. Солдат с ведром шагнул вперед и провел белую полосу на траве, другой сделал отметку на карте. Затем группа прошла десяток ярдов, и операция повторилась.
На этот раз уже Джанет спросила, что, собственно, происходит. Алан рассказал, что знал, и добавил:
– Ясно, что пока это продолжается, вы туда не попадете. Лучше вернитесь в Трейн и подождите, пока все не выяснится.
Мы посмотрели вслед капралу и его помощникам как раз в тот момент, когда птичка снова упала с жердочки, а потом еще раз взглянули через поля в сторону Мидвича. После всего, что случилось, выбора, похоже, просто не было. Джанет кивнула. Мы поблагодарили молодого Хьюза и направились обратно к машине.
В гостинице «Орел» Джанет настояла, чтобы мы на всякий случай сняли комнату на сутки. Потом она пошла наверх, а я спустился в бар.
Посетителей для этого времени было необычно много, и почти все – приезжие. Большинство оживленно беседовало, собравшись небольшими группами или парами, но некоторые задумчиво сидели по одиночке. Я с трудом пробился к стойке, а когда возвращался назад с бокалом в руке, за моей спиной раздался чей-то голос:
– А ты-то что здесь делаешь, Ричард?
Голос был знакомый, но мне потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить, кому принадлежит это лицо, – над ним не только поработали годы, но и твидовая шляпа сменила армейскую фуражку.
– Бернард, дружище! – воскликнул я. – Вот здорово! Давай выберемся из этой толпы.
Я схватил его за руку и потащил за собой.
При встрече с ним я вновь почувствовал себя молодым, вновь вспомнил побережье, Арденны, Райхсвальд и Рейн. Я заказал еще выпить. Через полчаса, когда прошел первый взрыв бурной радости, он вернул меня к действительности.