Дочери принцессы - читать онлайн книгу. Автор: Джин П. Сэссон cтр.№ 64

Мать заставила Риму поклясться, что та до конца своих дней будет молить Аллдха о том, чтобы он защитил, направил и простил Султану.

Рима посмотрела на меня и с тщательно скрываемым смехом в голосе сказала:

– Султана, я уже устала волноваться из-за твоего греховного поведения. Данное мной обещание оказалось тяжелой ношей, поскольку я не только произношу пять обязательных молитв в день, но также молюсь во многих других случаях. Я держу слово, данное мною нашей дорогой матушке, и никогда не смогу нарушить его, так что мне придется молиться за тебя до самого своего последнего вздоха. Но сейчас я благодарю Господа за то, что ты больше не воровка и мои молитвы были услышаны!

Комната наполнилась голосами восьми остальных сестер. Они, повизгивая и всхлипывая, заходились от хохота. Когда же наконец наступила тишина, было сделано интересное открытие. Оказывается, с такой просьбой матушка обратилась к каждой из сестер и от каждой из них получила согласие! Каждая из них была уверена в том, что является единственным ребенком в семье, кому доверена тайна о маленькой воровке! И на протяжении двадцати лет никто и словом не обмолвился о данном обещании. Когда нам открылась истинная ситуация, от нашего хохота сотрясались стены дворца Нуры.

Я испытала острое чувство облегчения. Наверняка меня хранили многочисленные небесные ангелы, потому что все мои благоверные сестры ежедневно возносили за меня молитвы.

Тогда в шутливой манере Тахани прямо в лоб спросила меня:

– Султана, нам бы хотелось знать, услышал ли Аллах наши молитвы. Со времен своей юности взяла ли ты что-нибудь, тебе не принадлежащее?

Я видела, что мои сестры ждут от меня отрицательного ответа, потому что и представить себе не могли, что до сих пор я являюсь мелким воришкой. Губы у меня задергались, и я не могла сдержать улыбки. Вспомнив о «чудесном белье» Али, спрятанном среди моих вещей, в комнате, которую занимала, я беспокойно задвигалась.

Удивленная моей заминкой, Нура окликнула меня:

– Султана!

– Подождите минуточку, – сказала я и побежала к себе, чтобы принести предметы туалета, которые стащила из дома Али.

Сестры мои не могли поверить своим глазам, когда я вернулась в комнату в трусах Али и с инструкцией в руках. Когда я зачитывала инструкцию, положив в специальный «стратегический» карман два банана, Нура попыталась твердо выразить свое неодобрение, но истерический смех сестер заглушил ее слова; трем пришлось выскочить из комнаты, а еще одна призналась, что даже обмочила трусики.

Своего веселья мы не могли сдержать и тогда, когда во дворец опрометью прибежали слуги, услышав из дальних уголков сада такой дикий шум.

Как только воцарилась тишина, зазвонил телефон, и паши мысли приняли более серьезное направление. Звонила Нашва, она попросила пригласить к телефону свою мать, Сару. Оказывается, она звонила из Монако, чтобы пожаловаться матери на свою кузину Амани. В Монако кузина ни на шаг не отставала от нее, называя себя единоличной представительницей «комитета морали и борьбы с социальным разложением».

Нашва кипела от негодования, поскольку Амани зашла слишком далеко. Она забрала у кузины косметику, лак для ногтей и солнцезащитные очки, утверждая, что пользование такими вещами делает Нашву нарушителем исламской морали!

Нашва сказала матери, что если на Амани не найдется управы, то она подговорит своих французских подружек, чтобы они вечером проследили за ней и где-нибудь в общественном месте, где полно туристов, сорвали с нее всю одежду, оставив в одном нижнем белье. Может быть, тогда пуританский ум Амани найдет для себя жругое занятие, более важное, чем нравственность Нашвы.

Вечерняя беседа с темы трусов Али перешла на другую. И все мы не могли не видеть иронии судьбы в том, что дочь Султаны была охвачена религиозной горячкой, в то время как дочь Сары счастливо проводила время на дискотеках.

Я вышла из комнаты, чтобы позвонить Кариму и рассказать ему о конфликте между нашим ребенком и ее двоюродной сестрой. Муж уведомил меня, что уже предпринял меры, решив никуда не отпускать от себя Амани до тех пор, пока они не вернутся в Эр-Рияд, поскольку в этот день наша дочь повздорила с менеджером отеля в Монте-Карло, требуя, чтобы тот обеспечил отдельными лифтами мужчин и женщин, так как, указала она, не связанные родственными узами представители разного пола не могут находиться вместе в столь ограниченном пространстве.

Я не поверила своим ушам, и от удивления у меня округлились глаза. Я немедленно согласилась с Каримом, когда он сказал, что по возвращении в королевство Амани нужно будет показать психиатру. Успешное выздоровление Махи после психического расстройства сделало Карима ярым поклонником психиатрии.

На минуту я испытала чувство радости, вспомнив, что наше старшее дитя вернулось в семью ответственным человеком. Теперь все мысли девочки были направлены на образование и будущую нормальную жизнь.

Когда я вернулась, в самом разгаре был горячий спор об опасности воинствующего фундаментализма, который бросил вызов лидирующему положению нашей семьи в Саудовской Аравии. Мои мысли снова вернулись к Амани и ее чрезмерному увлечению верой. Сестры отметили, что их мужья сильно обеспокоены все увеличивающимся разрывом между монархией и древним идеологическим движением, набиравшим сегодня силу. Как известно, лидерами исламских фундаменталистов являются молодые, образованные люди. Эта группа добивается бескомпромиссного возврата к Корану, что вступает в противоречие с курсом нашего режима, направленного на модернизацию и вестернизацию королевства.

Я почти ничего не говорила, хотя в свое время достаточно подробно изучала движения, поскольку мой собственный ребенок был представителем экстремистской группировки, находившейся в оппозиции к монархии. Эта тема касалась меня лично, и я деловито занялась подушками, чтобы подложить их под голову Риме.

Я задавалась вопросом, какие волнения мне еще предстоит пережить на земле, которую я называю своей отчизной? Неужели мой собственный ребенок войдет в оппозицию, которая свергнет законное правительство Саудовской Аравии?

Когда тема мусульманских экстремистов исчерпала себя, Рима сказала, что хотела бы поделиться с нами еще одной новостью.

Я надеялась, что в этот раз не будет обнародован очередной мой грех, и постаралась сохранить бесстрастное лицо.

Безразличным тоном Рима сообщила нам, что Салим собирается взять вторую жену.

Моя мать испытала унижение потому, что отец, кроме нее, имел еще трех жен, Рима была первой из сестер, кому предстояло пройти через эту муку.

У меня сжалось сердце, и глаза наполнились слезами. Но Рима просила нас не расстраиваться, потому что она счастливо проживет жизнь забытой жены. Ничто не могло поколебать ее решимости жить спокойно до тех пор, пока она не разлучена с детьми. Изменившимся голосом она сказала, что счастлива, хотя глаза ее говорили о противоположном.

Я знала, что моя сестра любит Салима искренней и преданной любовью. В земной жизни Рима не получила награды за то, что была преданной женой и любящей матерью.