Чем этот идиот таким важным занят? Наверное, наминает этой стерве ее наглый маленький целлюлитный зад. Хоть Рамуте никогда не видела Катю, в том, что у нее маленькая попа, она не сомневалась, и уж точно у стервы должен быть целлюлит.
– Хорошо. Передай Никите кое-что важное. Запоминай, если не справишься – запиши: сейчас рядом с ним натуральная сука, – сказала Рамуте и прервала вызов.
«Такая дрянь. Неужели он спит с этой?» – подумала она, и кулаки сами сжались.
Настроение на нуле. И не осталось никого, с кем можно было бы поговорить и поделиться.
Телефон завибрировал в руке.
«Ага, вот и Никита. Опомнился. Увидел, наверное, что я звонила, – решила Рамуте. – Закатил Кате истерику и перезванивает».
– Алло.
– Рами, привет. Тебе нужно подъехать в студию.
– Сеня? – Она посмотрела на дисплей. Довольная физиономия звукооператора на фото подмигивала из-под надписи «Балбес».
– Зачем?
– Тут это. Кто-то позвонил редактору, и твою передачу, кажется, сняли с эфира. Подробностей не знаю. Услышал краем уха, подумал, тебе лучше об этом знать.
– Какого хрена?
– Не кричи, я-то здесь при чем?
– Извини. А кто звонил? Зачем?
– Не знаю. Здесь творится что-то странное. Паника. Все на ушах. Приезжай.
– Хорошо, Сеня, спасибо. – Она прервала вызов.
Отличный день! Превосходный! Что дальше?
Первой мыслью было позвонить редактору, этой гаденькой трусливой стерве, и накричать на нее за то, что у ведущего за спиной проворачивают непонятные подленькие делишки, но сдержалась. Лучше лично. В лицо все высказать. А ей было что высказать, за годы работы накопилось.
«Ну, держитесь все…»
Рамуте вызвала такси и поехала в студию.
* * *
Никита вернулся к столу, проверил телефон и посмотрел на Катю, на ее загадочную улыбку.
– Никто не звонил?
– Хочешь спросить, не звонила ли твоя бывшая? Как там ее…
– Нет. – Он отложил телефон. – Не хочу.
Никита не признался, что именно это он и собирался выяснить, что ему неприятно, когда кто-либо говорит о Рамуте «бывшая». А Катя не призналась, что периодически проводит чистку в его телефоне, пока он не видит, – удаляет сообщения и пропущенные звонки.
– Все, иди-иди. Работай. А телефон оставь здесь. Сам знаешь, что, если возьмешь с собой, не удержишься и позвонишь ей.
Никита кивнул и убрал смартфон в ящик стола.
– Постой.
Он остановился у двери и обернулся.
– Хотела тебя попросить.
– Слушаю внимательно.
– Давай сегодня вместе поужинаем?
– А?
– Нет, не так выразилась. Понимаешь, мы с подругой договорились встретиться. Заказали столик и уже оплатили. А она не может пойти.
– И?
– Что «и»? Одна я же не пойду.
– Почему?
– Мне стыдно одной. А деньги терять вообще обидно.
Он понимающе покачал головой.
– Никита, ну так как?
– Даже не знаю.
– Выручишь по-дружески? Или у тебя на сегодня планы? Если не можешь, я пойму.
– Планов, кажется, нет. – Он пожал плечами. – А что за подруга?
– А… Эм… – Катя растерялась. Не ожидала, что он об этом спросит. – Ну Олька.
– Что за Олька?
– Да, Олька, ты ее не знаешь. Мы с ней вместе учились. Давно.
– Ладно.
– Так ты согласен?
– Да. Во сколько приходить?
– Отлично! Я заеду, – сказала Катя и сама поняла, без его растерянной гримасы, как глупо это прозвучало. – В смысле ты сам приходи, а я сама заеду в… в магазин по пути домой.
– Ты какая-то странная сегодня.
– Да нет. Обычная.
– А зачем домой? Не улавливаю. Так ужин дома или в ресторане? Я что-то запутался.
– В ресторане. Я же говорю, столик уже оплачен.
– Ладно. – Он отмахнулся. – Вечером разберемся.
Никита вышел и закрыл за собой дверь.
– В ресторане, в ресторане, мой дорогой. А десерт дома, – мечтательно произнесла Катя, покусывая колпачок ручки.
Она набрала номер ресторана и заказала столик.
* * *
Рамуте вихрем пронеслась через фойе и, не дожидаясь лифта, по ступенькам поднялась на этаж, где располагалась редакция.
– Рами…
– Не сейчас. – Она жестом успокоила охранника и прошла мимо студии к кабинету редактора.
Бум! Ей понравился звук распахивающейся от пинка двери.
– Как это называется?
Она ввалилась в кабинет, подошла к столу, оперлась на него, хлопнув ладонью по столешнице, и нависла над редактором.
– Меня сняли с эфира, а я узнаю об этом последней? – Она швырнула со стола листы, те рассыпались на ковре.
– Рами, что это такое? Что ты себе позволяешь? Присядь! – возмутилась заместитель редактора.
– Н-не говори мне, что делать, дрянь. Банда предателей. Трусливые лицемеры.
– Рамуте! Выбирайте выражения.
– Т-ты! Стерва, лучше помолчи.
– Вика, не надо. Оставь нас на минутку, пожалуйста.
Рамуте посмотрела вслед выходившей из кабинета Вике и едва удержалась от того, чтобы не пнуть ее под зад.
– Присядь. Я собиралась позвонить.
– Так чего не позвонила? Духу не хватило?
– Собиралась позвонить, но решила дождаться, когда ты придешь на работу, чтобы обсудить лично. Ситуация нешуточная, а ты у нас женщина вспыльчивая.
Рамуте села.
– Что за ситуация?
– Мне позвонили из органов. – Она указала пальцем на потолок и посмотрела наверх. – Дали распоряжение снять все передачи с эфира, в первую очередь твою.
– Что за бред?
– Не знаю, чем ты им… – она снова указала пальцем в потолок, – чем ты им не угодила, но мне пригрозили проблемами, если не подчинимся.
Рамуте догадалась. Звонил Роберт. Он решил со всех сторон навалиться, чтобы подтолкнуть ее к положительному ответу.
– И ты сдалась? Продала меня, всех нас. Ты же СМИ, ты не должна плясать ни под чью дудку.
– Рами, нельзя действовать не разобравшись. Иначе получится, как с тобой.
– А что со мной?
– А ты считаешь, все нормально? Врываешься, кричишь, громишь тут все.