Реквием по любви. Грехи отцов - читать онлайн книгу. Автор: Людмила Сладкова cтр.№ 27

— Не все, как оказалось, — тяжелый вздох. — Борзый совсем недавно завербовал кого-то в ближайшем окружении Зарутского. Из достоверного источника ему стало известно, что мой бизнес нужен вовсе не Макару. Он лишь пешка. Исполнитель. А тот, кому он нужен… Мой отец серьезно задолжал какому-то московскому авторитету в свое время. Теперь он хочет вернуть должок. Правда, пока я под крылом Похома, в открытую этот москвич не сунется. Но за все нужно платить. В том числе и... за покровительство.

Соню начало подташнивать:

— Кому платить? — голос дрогнул. — Аркадию Михайловичу?

Гордеев даже не кивнул. Она и так все поняла. Слава Богу, дурой не была.

— Чего он хочет от тебя, помимо помощи с Зарутским?

И вновь Алексей не проронил ни слова. Зато проронила Алмазова – закричала не своим голосом, когда догадалась. Отчаянно замотала головой, роняя на ковер непрошенные слезы.

— Нет! Пожалуйста. Нет. Нет, умоляю тебя!

— Успокойся, ну что ты!

— Не делай этого!

— Ты же понимаешь, что я слишком многим обязан Похому? Без него я бы просто не выжил!

— А как же твое «я рискну портить отношения с Борзым, только находясь при смерти»?! Ты что же, умираешь, дьявол тебя дери?!

Алексей заключил в ладони ее заплаканное лицо и вытер соленую влагу.

— Говоря подобное, я и представить не мог, что однажды они окажутся по разные стороны баррикад!

— Отец и сын пошли друг против друга?

Мужчина отрицательно покачал головой, дав ей возможность облегченно втянуть в себя спасительный воздух.

— Я искренне надеюсь, что этого и не произойдет. Но Дмитрий что-то замышляет, а Аркадий Михайлович это чувствует. Доказательств у него никаких. Работает Борзый чисто. Однако и чуйка Похома собачья! Еще никогда его не подводила.

Соня так сильно стиснула кулаки, что ногти больно впились в кожу.

— Выберешь Аркадия Михайловича – значит, предашь Дмитрия. Предашь Дмитрия – значит, навредишь Лизе! Навредишь Лизе – навредишь мне! Мне и нашему…

Он заткнул ей рот поцелуем, не позволив сказать о вреде ребенку. Как бы горько ни было сейчас, они оба понимали, насколько тесно все связаны друг с другом. И это еще Андрея и Вику не брали в расчет, которых тоже зацепит в случае чего.

— Девочка моя, — шептал он успокаивающе, — неужели я похож на такого человека? Неужели в твоих глазах я выгляжу как предатель?

— Нет, — крепко стиснула в ответ. — Конечно, нет.

— Для меня нет ничего важнее тебя и брата. И я сделаю все, чтобы защитить вас. Чтобы занять нейтральную позицию. Меня устроит только нейтралитет. Думаешь, я не понимаю, что, примкнув к кому-то из них, я покупаю билет в один конец?

Соня спрятала тревогу за мягкой улыбкой.

Если тебе позволят ее занять! - подумала она. - Если тебе позволят…

Идея, пришедшая в голову Похомова и особо тщательно вынашиваемая глубоко в сознании, являла собой особо рисковую цепочку последовательных действий. Словом, пришлось им с Пашкой заморочиться. Поиски кандидатуры нужного возраста, роста и комплекции заняли немало времени, но успехом все же увенчались. Постарались они действительно на славу, превращая продажную уличную девку в живую копию покойной ныне Марины Черчесовой. Благо, современные технологии позволяли подобную блажь.

Как говорится, любой каприз за ваши бабки.

В салоне красоты ее продержали около пяти часов. Как итог стрижка под удлиненное каре, покраска волос в медно-рыжий цвет и макияж, с помощью которого даже форму глаз изменили! Цвет радужки подкорректировали посредствам контактных линз. Для более точной и тонкой «реконструкции» Борзый заставил Даню разузнать у Лизы, чем пахла ее мать. Какими пользовалась духами. Какие вредные привычки имела. Какие слова-паразиты использовала в речи. Словом, все, что сможет нарыть. И если Сокол, услышав подобное, откровенно глаза закатывал и пальцем у виска крутил, то Верещагин приказы не обсуждал. Выполнял. В тот же вечер у Дмитрия была вся нужная информация, подкрепленная фотоснимками женщины. Мороки оказалось много, но результат того стоил. Теперь же и он, и Пашка таращились на девушку оценивающе и настороженно, стараясь при осмотре ни одну деталь не упустить из вида.

— Один хрен, не понимаю, на кой черт тебе весь этот… бл*дский «Шапито»! — недоумевал друг.

— Не гони коней, — отмахнулся Похомов, сурово сдвинув брови. — Скоро узнаешь.

— Вот скажи, — все никак не унимался Пашка, — мне что, одному жутко?

Борзый лишь слегка головой покачал – чуть влево, чуть вправо.

Нет. Не одному. Самого до костей продирало. Просто контролировал себя лучше.

Образ Лизкиной матери, воплощенный в этой шлюхе, заставлял его покрываться холодным потом. Футболка противно липла к влажным лопаткам, и еще более влажному позвоночнику.

Но еще больше его обезоруживало и ужасало сходство Лизы с матерью.

— Подойди! — холодно и властно окликнул он главную актрису их «веселой самодеятельности».

Девушка немедля оказалась рядом.

Дмитрий поспешил наклониться ближе и принюхаться.

Дыхание вроде свежее. Уже хорошо.

— Сколько дней не курила?

— Как вы и приказали, Дмитрий Аркадиевич! Почти неделю, — отозвалась, нервно переминаясь с ноги на ногу. — Честно сказать, уже ломка. Вот-вот сорвусь!

— Терпи! За тот гонорар, который тебе отстегнул, я вправе требовать выполнения всех моих условий. Верно?

— Все так.

— Наш разговор помнишь? Имя, фразы, жесты… все запомнила?

— Конечно! Перед вами очень прилежная ученица!

— Научить тебя, что ли, расслабляться? — не удержался от «шпильки» Соколовский.

Она кокетливо стрельнула в него глазами:

— После завершения дела я… свободна.

— После завершения дела, — напомнил Дмитрий, чеканя для этой бестолочи каждое слово, — ты сваливаешь из страны!

— Извините.

— Держи! — он протянул ей коробку с некогда любимыми духами Марины Черчесовой. — Вечером ты должна пахнуть этим.

— Да, конечно!

Не говоря более ни слова, он развернул ее к себе, обнажив ее ухо. Тут же «посадил» микро-жучок размером со спичечную головку прямо в ушную раковину представительницы древнейшей профессии.

— Можешь мне еще раз двинуть, — скептически цокнул языком Сокол, — но с уходом Рыжей ты явно тронулся умом. Черте что творишь!

Борзый лишь хищно оскалился, совершенно не спеша вгонять собственный кулак другу в подреберье.

— Вот увидишь, эта девочка выведет нас на его логово! Мимо нее он пройти не сможет. Не сможет!