Уж замуж невтерпеж - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Лесина cтр.№ 30

– Но дело не в ней… она коснулась тьмы. Той самой. Первозданной, той… что изменила меня.

Его лицо вновь исказила судорога.

– Убери. П-пожалуйста, – Ксандр прижался к стене. – Она зовет… зовет снова… опять… убери!

Крик его увяз в камне, а Ричард повернулся к телу. Он видел? Видел ли? Тьма? О да, она была. Но она была везде, разлитая в Проклятых землях, отравившая их, но все-таки за многие годы привыкшая к людям. Одомашненная? Или лишь притворяющаяся таковой?

Тьма свернулась клубком внутри тела.

И Ричард раскрыл руку.

– Иди ко мне, – тихо сказал он. И тьма откликнулась, потянулась, коснулась руки. Пальцы обожгло холодом, и Ричард сумел-таки сдержать стон.

Первый.

Но холод проникал внутрь. Тьма выползала из своего укрытия, спеша получить новое убежище. Она не пыталась повредить, нет. Но сама была слишком иной, а может, Ричард был слишком слабым, чтобы принять её безболезненно.

Холода становилось больше.

И…

Он еще помнил, как тело приподнялось, а потом стало осыпаться серым жирным пеплом. И тот кружился, будто снег…

…снег в горах.

И мама смеется, загребая его в ладони. Пальцы её краснеют, но она подносит пушистую гору к губам и дует. От её дыхания снежинки поднимаются, кружатся.

Ричард смеется.

И отец тоже.

– Совсем замерзла, – он берет мамины руки в свои и осторожно сжимает. – Перчатки надо надевать. Здесь холодно.

– Ничуть.

– Споришь? – он грозен, но это лишь притворство. И отец не выдерживает первым. На его смех отвечает эхо, и начинает казаться, что это сами горы хохочут.

А снег кружится.

Кружится.

И…

И Ричард тоже кружится. С мамой. С отцом. Он бесконечно счастлив, и счастья так много, что оно вырывается из горла протяжным криком. А отец сгребает его в охапку и подбрасывает. Высоко-высоко. К самому небу.

Почему…

Кто и когда забрал все это? Изменил? И… тьма плачет. Ричард теперь слышит её голос. Такой знакомый, такой до боли родной.

Брунгильда чувствовала себя лишней.

Даже не так… она и была лишней. В Замке этом, который сам походил на гору, а может, горой и был, только возведенной людскими руками. И в ней нашлось множество пещер-покоев.

Она остановилась у окна.

Огромное.

И стекло прозрачное, будто его, стекла, вовсе нет.

Мебель… красивая. Там, дома, тоже есть. Сундуки вот. Столы и лавки. Иные резьбою покрыты, но той тоже не достает изящества.

И камин белым камнем выложен.

На нем всякие штучки стоят, вроде бы просто так, но… она взяла в руки фарфоровую лошадку. Красивая. Такая, что и трогать-то страшно. А в руках Брунгильды и вовсе хрупкою кажется.

Коснулась гривы пальцем.

Вздохнула.

И вернула на место.

Именно. Все здесь слишком уж хрупкое, изящное, как эта вот лошадка. И принцессы… настоящие. А она?

Зеркало отразило Брунгильду во всей неприглядности. И драгоценное ожерелье, надетое Брунгильдой, лишь подчеркивало нелепость её. Слишком высокая. Слишком… могучая?

Из горла вырвался нервный смешок.

Там, дома, все-то было правильно. И она гордилась, что ростом, что статью. Разве слабая женщина принесет мужу сильных детей? И вовсе-то, что толку с той, которая ни весло не удержит, ни копья не подымет. А тут? Тут вот…

В дверь постучали.

И Брунгильда с радостью отвернулась, правда, появилось вдруг ощущение, что в спину ей смотрят. Из зеркала. Она даже оглянулась. Нет, никого, только её собственная тень.

Смеется.

Или…

Почудилось. Нервы. Впору этих… солей нюхательных попросить. Вот дома-то посмеялись бы. Дома… дома ей не будут рады. Ушла и… и ушла. И дальше-то что?

– Мне подумалось, что вы устали сидеть в одиночестве, – за дверью стоял Никас все в том же мятом зеленом камзоле, который еще и потерся на локтях.

И вот ему-то точно есть, чего одеть.

Тогда почему он выглядит настолько… поношенным? Неправильно это.

– Так заметно?

К Никасу Брунгильда уже привыкла. Безвредный он. Спокойный. И главное, странный, не боится ни мертвецов оживших, которых сам Ворон сторонится, ни хозяина их.

Ничего вовсе из того, чего бояться надобно.

– Немного, – он потер локоть. – Может, вы согласитесь составить мне компанию и прогуляться?

– А это…

Девицы, окружавшие принцесс, много говорили. Громко говорили. Нарочно громко говорили, что Брунгильда не сразу поняла.

Про одежду.

Манеры.

Изящество. Изящества Брунгильде не достовало, как и манер. Но манеры манерами, нужны они на Островах, как чайке лишние крылья, а понимание у Брунгильды имелось. И наверное, не очень хорошо гулять с другим мужчиной, находясь в доме жениха.

А с другой стороны… какая из нее невеста-то? Вот то-то же. И главное, что все-то понимают. Даже Ворон. Давече явился, вздыхал, взгляд отводил, а после бросил, мол, нечего переживать. И от слов его стало только переживательней.

– Я не думаю, что кто-то здесь рискнет усомниться в вашей добродетельности, – сказал Никас и руку подал. А Брунгильда приняла.

Как так поменялось?

На Островах он был лишним. Не таким. Слишком мелким. Слабосильным. Неудобным. А теперь вот выходит, что сама она… не такая.

– И куда пойдем? – а вот руки у него были белые и гладкие. Собственные показались вдруг Брунгильде огромными. И еще пальцы загорели, а на иных и сухие пятна мозолей виднелись. – Только не в сад. Там эти…

– Фрейлины?

– Они самые.

– Что ж, понимаю… на редкость никчемные создания, – Никас сам прикрыл дверь. – Но положение обязывает. Без свиты путешествовать как-то… не принято, что ли. Принцессе.

Замок производил впечатление.

Сперва размерами. Уж на что общинный дом казался Брунгильде большим, но он и пятой части двора не занял бы. А тут вот…

…и внутри все иначе обустроено.