Трущобы империй - читать онлайн книгу. Автор: Василий Панфилов cтр.№ 68

Наше излишне рыцарское поведение только затягивало войну, на которой гибли люди. Войну, от которой страдает экономика обеих сторон…

А кажущаяся жестокость бьёт по экономике мятежников, сокращая тем самым длительность боевых действий. Так что как бы странно это не звучало, но генерал Шерман предложил свою тактику из человеколюбия.

Так что данные слухи, распускаемые нашими недоброжелателями, для Российской Империи скорее повод выйти из конфликта. Добровольцы же скорее всего представлены небезызвестным Френсисом Пикенсом ^[159] и его сторонниками.

Как ни печально это говорить, но наши недавние союзники оказались нестойкими, неготовыми идти до конца. Давление Англии и Франции, формально поддерживающих мятежников, все-таки подействовало на Русского Медведя.

Не будем обвинять Россию в трусости, но что её император поддался экономическому и политическому давлению соседей, нет ничего необычного. В придворных кругах России издавна сильны как англофильские, так и профранцузские партии. Увы нам, они победили…

Впрочем, дорогие читатели, не стоит расстраиваться – наши отважные солдаты уже громят войска мятежников в самом сердце так называемой Конфедерации, обстреливая Атланту.

Русский император, отступив в шаге от победы, теряет лицо и лишается политических и экономических дивидендов. Я навскидку могу назвать несколько предпринимателей из числа моих друзей, которые с большим разочарованием встретили эту капитуляцию России.

Да-да, капитуляцию! В Большой Политике они капитулировали перед объединённым нажимом Англии и Франции, что не может не сказать на политическом авторитете русского императора.

В экономическом же… как я уже писал выше, наши предприниматели встретили это известие весьма разочарованно, а ведь у многих из них имелись большие планы на совместный бизнес с союзниками!

Теперь же большая часть этих планов так и останется на бумагах: вряд ли почтенные предприниматели захотят иметь дело со страной, где так легко нарушают союзнические обязательства.»

Слабые места в статье Алекс видел хорошо и при желании мог бы потыкать носом корреспондента, только вот зачем? Хотя… окинув взглядом работающих подчинённых, он вздохнул и начал составлять в уме тезисы, разбивающие писаку в пух и прах. А затем поддерживающие… ну нечего же делать!

Всех развлечений – сидеть на солнце под навесом и время от времени заниматься простейшими (для него!) тригонометрическими вычислениями или решать настолько же простейшие задачки из области физики.

Ещё раз глаза в заметку… чем-то она его не отпускала. Вот оно! Пусть историю САСШ-США Алекс знал достаточно поверхностно, но ключевые моменты всё-таки знал.

И одним из таких моментов стала безоговорочная поддержка Севера Российской Империей! Лет двадцать после этого между САШС и Россией сохранялись весьма тёплые отношения. А ныне так вот…

– История всё-таки знает сослагательные наклонения ^[160]!

* * *

Настроение скверное и Алекс его не скрывал.

– Предчувствие? – Переспросил Ле Труа и задумался, – а знаешь… подстрахуйся, пожалуй.

Взяв взвод, Фокадан отправился на рекогносцировку ^[161] к Персиковому ручью. По неведомой причине название буквально резало мозг, и он никак не мог понять – опять всплывают какие-то обрывочные сведения из будущего или просто дурное настроение?

Персиковый ручей полностью оправдывает своё название, местечко прямо-таки идиллическое. Заросли диких персиков, обилие птиц и мелкой живности. Очень живописно – самое то, чтобы поставить здесь домик и жить в глуши с семьёй, наслаждаясь сельской идиллией.

– Чертовщина! – Ругнулся Алекс, – Рональд, дай-ка свою карту!

Родич, которого попаданец натаскивал на штабного, протянул карту. Сверили…

– Руки оторвать и в жопу вставить, – в сердцах высказался майор о составителях карт, – на несколько миль промахнулись, это надо же умудриться!

Карта оказалась неточной, и если бы не паранойя попаданца, поехавшего лично проверять местность, оборона северян зияла бы дырами.

Сделав кроки местности, Алекс вернулся и доложил полковнику о результатах поездки. В чертежи внесли необходимые планы, и бригада приступила к строительству укреплений.

Всего через два дня, вечером двадцать пятого июля, Шерман двинул свои войска на противника. Кельтика в наступлении участвовала, но на второстепенных рубежах, готовая поддержать удачную атаку пехотинцев и начать закапываться на захваченных позициях.

Алекс, ещё плохо оправившийся от болезни, в наступлении участвовал вовсе уж формально, труся позади бригады на смирной лошадке, вместе с повозками медиков и полевой кухней. Кухня, к слову, производилась по чертежам, переданным Турчаниновым.

До вечера прошли всего несколько миль, после чего начали окапываться. Впереди гремели выстрелы и войска вели вялый ночной бой, но у Кельтики своя битва – строительство укрепления, с учётом переменного военного счастья. Работы закончились далеко за полночь, при свете костров.

Утром встали ранёшенько, буквально с первыми лучами солнца. Кельты присаживались завтракать, зевая и протирая глаза. Такие же не выспавшиеся, шатались по лагерю и офицеры. Пусть они не работали мотыгой, киркой и лопатой, зато бегать и проверять в потёмках – всё ли сделано правильно, оказалось той ещё задачей…

А после – работа над чертежами, штабными бумагами, проверка часовых. Старшие офицеры в итоге и вовсе не ложились.

– Держи, – Фред сунул другу здоровенную металлическую кружку с крепчайшим кофе и примостился на бревне рядом, отчаянно зевая и наблюдая за сороконожкой, путешествующей по сапогу. Особых разносолов на завтрак нет, но под кофе и галеты ^[162] с солониной нормально проскочили в желудок.

Наскоро почистив зубы, Алекс вооружился по полной, взяв не только Спенсер, но и два револьвера. Поколебавшись, в голенище разношенного сапога засунул дерринджер.

– Мы как раз на стыке между Скофилдом и Томасом получаемся, – нехотя разъяснил он своё поведение офицерам, – они в последнее время едва ли не ядом друг в друга плюются. Мало ли…

Дальнейших аргументов приводить не стал, и так ясно, что желание подставить ближнего или не придти ему на помощь может перевесить воинский долг хотя бы в подсознании. Глядя на него, вооружились и другие офицеры, а за ними и солдаты стали серьёзней относиться к обязанностям, не надеясь на другие части. Предчувствиям Фокадана кельты доверяли, чем тот иногда пользовался.