– Утихомирьте дракона, быстро!
– «Серый сон» или «узы»?
– В этом нет необходимости, – хмыкнул злой голос. – Леди Александра ведь не хочет, чтоб ее патрон пострадал, так? А он пострадает, если она не успокоится.
– Чтоб ты сдох!
– Ведите себя более учтиво, госпожа иномирянка, иначе…
– Как был позером, так и остался, – вдруг послышался из ловушки голос, от которого оцепенели и я, и черный маг. – Ставинне, Ставинне…
Это не Рик! Это… это… я снова зажмурилась, изо всех сил пытаясь разглядень в дикой пляске синего света и фиолетовых теней фигуру человека в коконе.
– Леди Александра, вы по-прежнему совершенно невозможны! – квакнул голос. – Как теперь оправдываться перед Рикке?
Гаэли?!
Глава 21
И вот скажите после этого, что любовь не творит чудеса.
Кажется, при виде зелено-голубого улова оторопь взяла не только меня, но и чокнутого чародея Ставинне. Черный маг уставился на нежданную замену, будто вместо Гаэли в сетке болтался суперядовитый змей или говорящие штаны. Ох, и глаза… Он смотрел, и губы у него нехорошо подергивались. Но мне почему-то уже не было так страшно. Рика тут нет. Этот маг чернушный до него не добрался. И дед ведь свалился сюда не просто так. Ковен наверняка отыскал нас и место засек.
Все наладится!
Сетка качнулась.
– Ну? – ворчливо поинтересовался лапчатый дедушка. – Мне долго так висеть? Кстати, Ставинне, чтобы ты не обольщался напрасными надеждами, сообщаю: этот поиск активировал лично я, в полном одиночестве, причем оставил коллегам записку, куда и зачем отправляюсь. Никто сюда больше не явится, Ставинне. Никто. Не будет тебе на алтарь подпитки.
В горле мага что-то заклокотало. Балконные перила заскрипели…
– Драх аттара!
– И тебе того же, – довольно зло ответил лягух. Зло, но как-то так… Не понимаю. Но и встревать с вопросами не полезу. Ну их с их магическими заморочками.
– Ты думаешь, это пройдет тебе безнаказанно?!
– А тебе? – Ох и злой сейчас голос у Гаэли. – Алтарь небось уже распалил? Не поторопился ли? Ты никогда не мог адекватно оценить граничные условия, эр Хонне!
Позер и торопыга.
– Чтоб ты сдох! – яростно прошипел Ставинне. И… ушел! Просто взял и ушел, представляете?
Гаэли шумно шлепнулся мне на спину. Ой! Осторожно! Я еле успела выставить крыло – притормозить притормозила, а поймать не смогла. Лягух прокувыркался по моему крылу и тяжело плюхнулся на пол. Я с трудом повернула шею – не врезаться бы в самом деле головой в балкончик… Присмотрелась.
– Эй, ты цел?
– Такие-то и такие черные маги! – с чувством высказался лягух, потирая пострадавшие части тела. – Хрызаппу мраз быбыдрых.
Я перевела – и восхитилась. Умеет выражаться дедушка.
– Ничего себе…
– Ладно, пусть их. Са… э-э… леди Александра, вы целы?
Я заулыбалась. Конечно, мало радости, что в ловушке вместе с тобой сидит кто-то еще, но… но как-то все ж таки легче. Вряд ли Гаэли сможет реально прищемить хвост черному магу. Вряд ли он сможет меня вытащить отсюда. Ну по крайней мере, он явился же. А может, все ж таки случайно? И где, интересно, Рик?
– Нормально я. Дед… в смысле мастер Гаэли, вы-то как сюда попали?
Лягух поерошил бороду:
– Ну как… Леди Александра, несмотря на ваше чрезвычайно легкомысленное поведение, не могли же мы просто вас бросить в одиночестве?
Блин, опять! Легкомысленное поведение! Я и так знаю, что протупила, чего лишний раз напоминать. И без того на душе скребут пантеры. Ставинне этот с его алтарями и крысохомяк… чтоб им обоим напополам треснуть.
– Да что я… на вид ноут как ноут…
Лягух неодобрительно скосил на меня черный глаз:
– Не знаю, что такое ноут, леди Александра, но, столько слыша о коварстве пресловутых черных магов, неужели вы не могли хотя бы призадуматься, насколько неуместен там этот предмет? Ковен сейчас… эх, да что говорить!
У-у, чувствую, не дожить мне до жертвоприношения. Завоспитывает меня дед насмерть!
– А сами-то. Сами тоже загремели…
– Не загремел, – поправил дед. – Не загремел, а меня отправили, потому что облик как раз подходящий. В жертву Нижней сфере, как правило, не приносят лягухов и прочих… э-э… существ вне перечня разумных рас. – И он довольно бодро запрыгал вокруг меня, осматривая стенки тюрьмы, мои лапы-крылья, опустевшие балконы (разнокалиберная команда с них куда-то делась) и доставая меня вопросами:
– Голова не болит? Не кружится? Ставинне кровь не брал? Чешую не трогал? А покажите спину. А с хвостом что? А что он сказал? А еще? А еще? А…
На двадцатом вопросе я уже почти согласна была на одиночную камеру, а если дед продолжит в том же темпе, то на жертвоприношение. На том свете, по крайней мере, будет тихо…
– Да, кстати… – Дед, по ощущениям, сидел уже на шее у самого уха. И забормотал в это самое ухо: – Александра, я тебе здесь, у челюсти, прикрепил комок такой… будет миг, слизнешь. Желательно в полном одиночестве. Тихо, – и не меняя интонации: – Так, говорите, голова кружится?!
А? Какой комок?! Я уже варежку раскрыла спросить, но дед меня за ухо так дернул, что я заткнулась намертво.
– Я спрашиваю, голова кружится? – нудно переспросил лягух.
А? Да он что, совсем с катушек сле… а-а-а. Все, дошло. Я снова прищурилась, «подметая» взглядом камеру. И выцепила движение – не на том балконе, где Ставинне был, а сбоку, почти невидное – мелькнул рыжий хвост и пропал.
Нас подслушивают, значит. Крысохомяк, чтоб ему на хвост кто-нибудь наступил! Дракон, к примеру. При случае, кстати, стоит попробовать. Вот же невезуха! Сначала в плен загремела (по собственной дурости, блин!), потом вместо Рика мне на спину свалился воспитательный Гаэли (хотя нет, Рик пусть остается там, где он есть, целей будет), а теперь вот даже с Гаэли толком не поговоришь, потому что эта скотина директорская еще и подслушивает. Стучать готовится. Ах, чтоб тебя…
Я теперь и не узнаю, как все-таки ковен нас отсюда вытаскивать собирается. Он же собирается, так?
Ну… должен ведь?
Не знаю, кто скорей пожалел о том, что оказался тут и в такой компании: дед, которого уже я заклевала вопросами, я сама, которой Гаэли в ответ нес полную заумь, или шпионистый крысохомяк, который выслушивал всю эту фигню.
Вместо самого интересного (где Рик и получится ли у мага принести нас в жертву) дедуля длинно и нудно излагал мне историю Черных войн.
– В 3445 году от поименования мира, дорогая Александра…
– От чего?
Дед привычно скорчил недовольную рожицу: