Зеркальщик. Счастье из осколков - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Мусникова cтр.№ 51

- Ежели Вашей милости угодно… Я нижайше… Возможно, Ваша милость согласилась бы… Я человек бедный…

- Да что ты лопочешь, - рассердился Всеволод Алёнович, встряхивая полового за шкирку, словно нашкодившего котёнка, - ничего не разберу! Говори толком, коли есть, что сказать. А ежели нет, пошёл прочь, холуй, и не мешай мне раны сердечные врачевать! У меня, - дознаватель звучно похлопал себя по груди, - душа болит!

- Если Ваша милость соблаговолит поведать причину душевных терзаний, я мог бы попытаться помочь, - проблеял половой, поджимая ноги и суча ручками, словно вздёрнутый на задние лапки щенок.

- И-и-и-эх, да чем ты мне помочь можешь, - отмахнулся было Всеволод, но потом опять тряхнул пискнувшего от неожиданности полового и с размаху опустил его на стул. – А вообще, слушай. Как говорится, - Зеркальщик поднял палец, выразительно покрутил им перед носом опешившего слуги, - всякая тварь Богу служит и имя его прославляет. А дело у меня вот какое. Полюбилась мне девица одна…

Всеволод набрал в грудь побольше воздуха, принахмурился, вспоминая трагическую историю одной девицы, коия, поверив сказкам одного пригожего молодца, оказалась сначала на улице, потом в доме терпимости, а затем, с помощью Всеволода Алёновича, швеёй у одной мастерицы, наряды у коей не гнушались заказывать и знатные дамы. Сию историю Зеркальщик и поведал слуге, так щедро сдобрив всевозможными деталями, что уже и сам бы не смог сказать, кто кому кем приходится и по какой линии.

- Жениться я на ней хочу, но ведь подлюки-соседи пальцем тыкать станут. А мне, человеку почтенному, такая славушка без надобности. Вот и не знаю, что мне теперь и делать-то, вот оттого и лечу раны сердечные, а водка у тебя дрянь. И сам ты дрянь!

Всеволод тряхнул слугу, словно хозяйка пыльный коврик.

- Ваша милость, - проблеял половой, который уже искренне жалел о том, что вообще связался со столь словоохотливым господином, - Ваша милость, конечно, я простой слуга, но если Вы позволите…

«Ну же, голубчик, давай, - мысленно подбодрил слугу Всеволод, - смелее! У меня уже в горле пересохло и язык заплетается».

Половой огляделся по сторонам, нагнулся ближе, заговорщически прошептал:

- Я могу сделать амулет, коий может Вам помочь.

«Моя ты умница», - умилился дознаватель, но лишь глаза прикрыл, скрывая торжествующий блеск глаз, и вяло махнул рукой:

- А-ай, ерунда все енти ваши мулеты. Маета от них одна.

- Не скажите, Ваша милость, - заволновался половой, коего неприятно резанула такая непочтительность к таланту, коим он немало гордился. – Мои амулеты всем помогают, ни один заказчик не жаловался.

- Да кто хоть у тебя мулеты твои заказывал-то? – усмехнулся Всеволод Алёнович, усилием воли сохраняя пренебрежительный тон. – Чай, голытьба какая-нибудь?

- А вот хоть купец Пряников! – выпалил половой и округлил глаза, испуганно прикрыв рот ладонью. – Ой…

- Василий Афонович? - В этот раз Всеволоду и притворяться не пришлось, удивление было искренним. – Ишь ты… Знаю его, достойный человек. Может, ещё кто?

Половой замялся, его глазки забегали, словно мыши, застигнутые вышедшим на охоту котом:

- Э-э-э, ну-у-у… Право слово…

- А ну, сказывай, что ещё натворил?! – рыкнул Всеволод, для убедительности звучно шлёпая ладонью по столу.

- Не гневайтесь, Ваша милость, - половой бухнулся на пол, звучно приложившись обо что-то лбом, - ещё студентик один амулет просил. Сказывал, родич господину Пряникову. Племянник, вроде…

- И что ты ему за амулет дал? Племянничку этому?

Половой опять замялся, готовый провалиться сквозь землю. Но мать сыра земля явно не нуждалась в таком удобрении, а потому стечь вниз никак не получалось.

- Не гневайтесь, Ваша милость, - проблеял слуга, продолжая стоять на коленях, - никакого амулета я ему не давал, вот вам крест. Господину Пряникову делал амулет Кривого зеркала, а студентику тому, вот вам крест, так, безделицу, глаза отводящую, сунул. На что ему, нищебродию, дорогие амулеты?

- А мне, касатик, Кривое зеркало сделаешь? – проникновенно прогудел Всеволод Алёнович, опуская тяжёлую длань на плечо половому.

Тот икнул и судорожно закашлялся, робко блея:

- Есть у меня. Ежели Ваша милость соблаговолит пройти со мной, то я сей же миг Вам его и передам.

- Куда пройти?! – нахмурился грозно Зеркальщик. – Обмануть хочешь?!

- Ни боже упаси! Просто боязно такие вещи с собой носить, мало ли, заприметит кто, - запричитал половой.

Всеволод быстро проверил слугу с помощью магии. Лжи видно не было, зато страх и алчность чуть ли не переливались через край, как вода из переполненной бочки.

- Ладно уж, веди, - прогудел дознаватель, с трудом поднимаясь на ноги и опираясь на стол так, что тот даже пошатнулся. – Только учти, обманешь, шкуру спущу!

Половой громко икнул, покосившись на сунутый ему прямо под нос кулак.

- Ва-ва-ваша милость, не сомневайтесь, всё будет в лучшем виде. Идёмте, сделайте одолжение, вот сюда, за мной.

Тяжело, с сопением и пыхтением ступая за перепуганным слугой, Всеволод неприметно поглядывал по сторонам, но посетители старались делать вид, будто ничего не замечают. Чумазый мальчонка с охапкой хвороста замешкался было на пороге кухни, с интересом поглядывая на полового и Зеркальщика, но выскочившая из клубов пара и чада необъятных размеров баба вытянула мальца по шее полотенцем. Паренёк взвизгнул и бросился в кухню, впопыхах чуть не уронив свою ношу.

- Нечего тут глазами шарить, шалапут! – услышал Всеволод Алёнович до того, как разбухшая кухонная дверь бухнула, закрывая запретный для простого посетителя мир.

Меж тем половой вывел дознавателя в тихий неприметный дворик, коий, судя по запаху, посетители частенько использовали как отхожее место, не желая, либо же не имея возможности дойти до одинокой кособокой и щелястой будки, стоящей в двадцати шагах от трактира.

«Да уж, местечко лучше не придумаешь, - усмехнулся Всеволод, пьяно нагнув голову и быстро оглядывая окрестности. – Тут кричи или не кричи, всё одно никто не услышит. А ежели и услышит, ещё неизвестно, кому помогать кинется».

- Вот, Ваша милость, присядьте-ка сюда, на приступочек, - на свежем воздухе слуга заметно осмелел, даже в голосе проскользнуло что-то фамильярно покровительственное. – Не трудите ножки.

«Ах, о ножках забеспокоился? Ну сейчас я тебе услужу за заботу твою».

Зеркальщик резко размахнулся и со всей силы ударил полового по уху, рявкнув:

- Т-ты как с барином говоришь, скот-тина?! Запорю!!!

- Ваша милость! – слуга схватил за ухо, запричитал тонким, плачущим голоском. – Да за что же, Ваша милость? Я же ей-же-ей, ничего дурного…

- Хватит ныть, - оборвал полового Всеволод, неуклюже плюхнувшись на приступок и чуть не рухнув с него на землю. – Тащи, об чём сговаривались.