Школа на краю империи - читать онлайн книгу. Автор: Ян Бадевский cтр.№ 35

Гаму я убрал в обитый бархатом ящик, созданный домоморфом по моему заказу. Выкидуху спрятал в один из внутренних карманов рюкзака. Наскоро перекусив яичницей, отправился на рынок.

Мои соседи всё ещё спали.

Сегодня я планировал заработать побольше, а для этого нужно было выйти на нужного человека. Кроме того, надо присматриваться к рыночному закулисью. Гранд Базар кто-то крышует. Банда, на действия которой Дом Эфы закрывает глаза. Я уверен, что в Фазисе хорошо развит криминальный мир. Это ведь портовый южный город, миллионник. Иначе и быть не может.

Когда я добрался до нужной палатки, было уже восемь утра. Миранда разложила товар и, поправляя висящую на верёвке чурчхелу, неспешно прихлёбывала кофе из крохотной чашки. Завидев меня, женщина улыбнулась:

— Поработать пришёл?

— Ага.

— Тамрико! — позвала продавщица.

Из соседней палатки высунулась голова старушки. Бабуля, полностью седая, в чёрном платье и чёрном платке, повязанном, точно пиратская бандана.

— Чего кричишь?

— Присмотри за товаром, а?

— Раз надо — присмотрю. А ты далеко?

— Одна минутка, — улыбнулась Миранда.

Знаю я эти кавказские «минутки».

Впрочем, в славном городе Фазисе никто никуда не спешит.

Миранда повела меня вдоль ряда металлических ларьков, и уже через несколько минут мы разговаривали с Василием Петровичем — пятидесятилетним мужиком, владельцем пяти «точек» в разных уголках Фазиса и крупного магазина автозапчастей на Аэрокольце. Я, честно говоря, обрадовался, что не придётся таскать муку или сахар.

Петрович был обладателем борцовской фигуры, хоть и оплывшей, крупных волосатых рук, пивного живота и футболки, которую он всё время на этот живот заворачивал. На указательном пальце правой руки мой наниматель непрерывно вращал связку ключей.

— Сколько лет? — владыка запчастей меряет моё щуплое тельце скептическим взглядом.

— Четырнадцать.

— Опыт работы есть?

Качаю головой.

— Он ответственный, — вставляет свои пять копеек Миранда. — Вчера меня здорово выручил.

— Иди, женщина, — машет рукой Петрович. — Сам разберусь.

Миранда ретируется, не сказав ни слова. И это наводит меня на мысль, что Петрович в местной иерархии занимает более высокую ступеньку. Опять же, не забываем про статус южанок — тут, на причерноморских отрогах Кавказа, не принято перечить мужчинам.

Начальник завёл меня в крохотную подсобку.

Здесь всюду громоздились металлические стеллажи, забитые коробками, коробочками, пластмассовыми контейнерами и свёртками. И это ещё мы на склад не забрели.

— В уличной банде состоишь? — прищурился начальник.

— Нет.

— Правильно, — одобрил Петрович. — А то Косарь развёл тут всякую шпану. Нет, я плачу дань, мы все платим, как без этого. Но эти отбитые малолетки меня бесят.

Слушая тираду Петровича, я делал свои выводы.

Косарь — местный авторитет. Крыша, выражаясь языком «лихих девяностых». И этот босс понемногу культивирует шпану, растит следующее поколение отморозков.

— Значит, так, — начальник изображает грозного дядьку. — Начнёшь бухать, нюхать клей или курить шмаль — вылетишь с моего склада. Попробуешь что-то стащить и перепродать за моей спиной — руки-ноги переломаю. Пожалеешь, что на свет родился. В школе учишься?

— Гимназия, — кивнул я.

— Даже так?

— Я претендент.

— Ну, тогда днём работать не сможешь, — резюмировал хозяин. — Предлагаю вечер и ночь. Тарифы более высокие, оплата почасовая. Можешь хоть час разгружать, хоть десять. Как поработаешь, так и поешь. Вопросы?

— Только по оплате.

— Вечером плачу семь рублей в час. Ночью — червонец. Ночь — это после двенадцати. И до шести утра. Потом дневной тариф, а это четыре рубаса.

Такая схема меня полностью устраивает. Можно совмещать с тренировками и занятиями в школе. А ещё — надёжное прикрытие. Человек при деле, все его видят…

— Куда приходить? — спрашиваю я.

— Сюда, — Петрович неопределённо машет рукой. — Днём я на точках по городу, меня ещё попробуй поймать. А вечером и ночью всегда на месте. Видишь ту дверь? Она выводит на улицу с рынка. Постоянно подъезжают грузовики, надо тащить товар на склад. Потом инвентаризация, раскладка. Ты на фасовке работал?

Качаю головой.

— Будешь разбираться в деталях — переведу на фасовку. Круче только доставка, но там на колёсах надо быть. Учись, присматривайся. У меня карьеру можно сделать до экспедитора и завскладом. Там зарплаты совсем другие, понял?

Изображаю предельное внимание и восхищение.

Разумеется, за ликвидацию криминальных авторитетов платят больше. Но на первое время можно рассмотреть. Расфасовывать разные там свечи и подшипники — это проще, чем ящики таскать.

— Когда приступать?

— Да хоть сейчас, — хмыкает начальник. — Или вечером придёшь?

— Сейчас, — я быстро принимаю решение. — И вечером.

— Ну ты маньяк, парень, — Петрович добродушно хлопает меня по плечу. — Пойдёшь к Стасу — он всему научит, всё покажет. Прибыла новая партия железяк, надо раскладывать. Он там всё записывает, а ты будешь носить, куда скажут.

Мы вышли в тесный коридорчик, свернули направо и оказались в большом контейнере, забитом коробками сверху донизу.

— Стас! — рявкнул Петрович. — Вот тебе помощник.

Долговязый детина лет тридцати отвлёкся от своего занятия. Стас пересчитывал пластиковые канистры с голубой жидкостью и делал пометки карандашом в потрёпанном блокнотике.

— Новенький? — чувак даже не удостоил меня взглядом.

— Сергей, — представился я.

Мой напарник бросил взгляд на часы.

— Время пошло. Сейчас надо разложить всё это добро по полкам. Видишь коробочки с пиццей?

Я покосился на штабель плоских картонок.

— Это тормозные диски, а не пицца. Я пошутил. Тащи их воон туда.

И работа закипела.

Поначалу я решил, что всё не так уж и сложно. Детали были упакованы в небольшие контейнеры, иногда — в свёртки. Что-то приходилось вскрывать и пересыпать в ячейки дощатых ящиков. Как только я решил, что работёнка непыльная, к задней двери подъехала машина. Стас выдал мне рабочий комбез, явно не по размеру, и отправил на разгрузку. Вот где я чуть не сдох. Стоило машине отъехать, мы приступили к расфасовке и методичному учёту каждой железки. Незаметно пролетели три часа.

А потом в магазин заявились подручные Косаря.

И начались проблемы.