Страсти по криминальному наследству - читать онлайн книгу. Автор: Алина Кускова

Реальные события, на которых основана эта книга, произошли в московской коммунальной квартире. В результате случившегося один из обитателей коммуналки стал сказочно богат. Совпадения имен и фамилий персонажей с именами и фамилиями нынешних жильцов коммунальных квартир случайны.

Все началось с того, что закончилось бренное существование Алевтины Ивановны Воробьевой. Девяностопятилетняя старушка приказала долго жить. Ее кончина была бы тихой и спокойной, если бы не одно обстоятельство: последние силы Алевтина Ивановна потратила на взмах костлявой руки, который принес уйму волнений и разочарований ее соседям. Не ожидая никакого подвоха со стороны сморщенной пожелтевшей особы, соседи собрались у смертного одра и мирно переговаривались.

– Какого рожна ей приспичило помирать именно сегодня?! – возмущался писатель Звягинцев. – Мне как раз сейчас нужно бежать подписывать договор на книгу!

– А ко мне должна прийти приятельница, она вернулась с курорта, – вздохнула Матильда Кошкина. – И вместо того чтобы слушать о ее приключениях, я должна выслушивать эти стоны?!

– У меня экзамен, – поделился с присутствующими студент Кулемин, – а профессор такой гад!

– Я тоже занят, – заявил соседям Матвей Васин, – мне Люсю нужно встречать с работы.

– Так что, – подвел итог Звягинцев, – получается, что свободна у нас одна Василиса, ей и досиживать до самого конца.

Василиса никак не отреагировала на его слова. Слезы текли по ее опущенному симпатичному личику и собирались в огромную каплю на носу. Она ее автоматически смахивала и продолжала накапливать следующую. Плакала она совершенно искренне, за последние пять лет Васюня, как ласково называла ее Алевтина Ивановна, очень привязалась к старушке и всегда помогала той, чем могла.

– Значит, так! – прокричал ей на ухо Звягинцев. – Василиса, ты должна вызвать «скорую помощь», участкового и представителей домоуправления. Кого там еще нужно вызывать в таких случаях? – Он повернулся к соседям.

– Труповозку, – предположил Кулемин и направился к выходу.

– Да, – согласился Звягинцев, – можно и ее.

– Вызови на всякий случай какое-нибудь юридическое лицо, – посоветовала Матильда, направляясь следом за студентом к двери.

– К чему?! – изрек Звягинцев. – Старушка бедна как церковная мышь!

– И так народу припрется черте сколько, а платить нечем, – недовольно буркнул Матвей, вставая со стула. – Прощевайте, Алевтина Ивановна.

– Заплатите моими брильянтами, – прошамкала беззубым ртом умирающая.

– Она бредит, – почесал затылок Матвей. – Ну, вы идите, – он подтолкнул соседей к выходу, – я тут посижу еще немного.

– «Бредит»? – недоверчиво переспросила Матильда, останавливаясь. – А до этого она была в здравом уме и светлой памяти. Даже припомнила мне свою сгоревшую кастрюлю!

– Что она сказала про брильянты?! – заинтересовался Звягинцев.

– Я все слышал. – Студент Кулемин резко развернулся и направился к одру. – Она простонала что-то невразумительное.

– Ничего подобного! – возразил Матвей. – Я отлично понял, что она предложила заплатить своими брильянтами. Бабуся, – он наклонился над умирающей, – а где мне их взять?!

– Какие брильянты? – прошептал Звягинцев, возвращаясь обратно. – Откуда они у нее?

– От революции, – простонала Алевтина Ивановна, – я экспроприировала их вместе с Дзержинским. Старинные кольца, серьги с чистейшими брильянтами французской огранки…

– Интересно получается, – пробурчал Звягинцев и наклонился к Воробьевой. – Расскажите-ка поподробнее, облегчите свою душу. Кстати, – он недовольно поглядел на окружающих, – сбегайте, позовите священника!

– Сейчас всё бросили и побежали! – язвительно улыбнулась Матильда. – Бабуля, говорите громче! А то на галерке не слышно.

– Я вместе с Дзержинским… – продолжала та, – но потом меня чуть не расстреляли… Я одна… Оставляю их Васюне…

– Нет! Она точно бредит! – заявил Звягинцев. – Какие сокровища?! Да еще Василисе! Зачем ей сокровище? Она выскочит замуж за одинокого миллионера и станет богатой. Миллионеры падки на тупых блондинок.

– Как же, выскочит, – возразила Матильда, поправляя роскошную гриву рыжих волос, – как будто одинокие миллионеры встречаются в коммуналках на каждом шагу. Если здесь и попадется залетный, он обратит внимание прежде всего на более интересную женщину!

– Матильда! – оборвал ее монолог Звягинцев. – Вы мешаете слушать. Мы так и не узнали самого главного. Где, дорогая Алевтина Ивановна, вы заныкали драгоценности? В подушку? Под матрас? В гамбсовские стулья? Закопали их на лужайке в Александровском саду или перед Кремлевской стеной? Ну, не в могиле же Дзержинского они, в самом деле?! – Он начинал терять терпение.

– Они здесь, – вздохнула старушка, и ее сморщенная рука, описав в спертом воздухе странную окружность, ударилась о стену, после чего безжизненно упала вниз.

– Глупости какие-то, – разочарованно произнес Звягинцев, – в стене?!

– Бред, определенно бред воспаленного сознания, – поддакнула Матильда.

– Старческий маразм, – согласился с ними студент.

– Нет, ну как же, она же сказала, что брильянты здесь, – попытался возразить Матвей и получил свою порцию презрительных взглядов.

Василиса разрыдалась.

Коммунальная квартира в доме, находящемся практически в центре столицы, была лакомым куском для риелторов, предлагающих расселить соседей и обустроить из их комнат стоящее пристанище для состоятельных людей. Не было ни дня, чтобы кто-нибудь из агентов не забегал в квартиру проведать жильцов и получить их согласие на переселение. В принципе, за исключением старушки Воробьевой, писателя Звягинцева и Василисы, все были согласны на переезд. Держаться было не за что, только за район. Сами комнаты представляли собой небольшие замызганные помещения, давно ждущие капитального ремонта. Народ же, их населяющий, был более привлекательным, хотя бы чисто внешне. Этот диссонанс выпячивался особенно явно на общей кухне, когда Матильда Кошкина в японском шелковом кимоно варила ароматный кофе или Людмила Васина, ее яростная противница, размешивая в немецкой никелированной кастрюльке зеленую жижу, занималась приготовлением отвара для укрепления сил у верных мужей. Поговаривали, что Люся занималась колдовством, с помощью которого и окрутила своего нынешнего супруга. Писатель Александр Сергеевич Звягинцев появлялся на кухне редко, но метко. Раз в полгода, после того, как сдавал свой очередной опус в печать, в пожелтевшей раковине появлялась бутылка дорогого коньяка и под завистливые взгляды домочадцев охлаждалась под струей проточной воды. Отлично вписывался в простор с осыпающейся побелкой и темным от копоти потолком студент Кондратий Кулемин. Его вечно голодный вид гармонировал с кухней, полной контрастов. Василиса забегала в обшарпанное помещение пищеблока чаще всего по утрам, для того чтобы отварить себе покупных пельменей и заварить геркулес для старушки Воробьевой. Но сегодня она не думала о диссонансах, только горько вздыхала, глядя на пачку начатых овсяных хлопьев.