Обаятельный гарем желает познакомиться - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Филимонова cтр.№ 52

— Ни в коем случае! И восхищен вашей предусмотрительностью. Однако я вполне доверяю вам, так стоит ли…

— Уверена, что стоит! — я не стала произносить вслух, что не могу ответить тем же — думаю, это и так было очевидно.

Угу, доверяет он мне! Скорее уж, надеется получить свое и как-нибудь обойтись без взаимных расчетов.

Клятва на алтаре всегда взаимна. Скажем, правители нередко таким образом заставляют своих приближенных вассалов и слуг клясться в вечной верности — но и взамен они что-то им обещают. Защиту и покровительство, обеспечение судьбы детей и так далее. Клятва связывает двоих человек узами, которые нельзя разорвать, пока оба обещания не будут выполнены. И нарушить их действительно нельзя. А если попытаться, желание сделать то, в чем поклялся на алтаре, может стать навязчивой идеей — и буквально свести человека с ума.

Тария поднялась с дивана и пересела на небольшую софу рядом, а я заняла ее место за столиком.

— А для чего бумага и чернила? — этот вопрос задала Сафира, пока посол зачарованно разглядывал каменюку.

— А мы сейчас с господином послом составим тексты клятв друг для друга, — ага, я предусмотрительная. И дотошная!

Во-первых, когда даешь нерушимую клятву, лучше заранее подготовить текст. А то ляпнешь случайно какую-нибудь ерунду — а чары все запомнят. Скажешь, например, для пущей образности “чтоб мне пропасть!” или там “гадом буду!” — и все, и все. Как хочешь, так и становись гадом. Или пропадай.

Конечно, таких глупостей я делать не собиралась, но все же подстраховаться сочла нелишним.

А во-вторых, клятва — такое интересное дело… всегда ведь очень многое зависит от формулировок. Допустим, скажет Демьен “клянусь оказать три услуги Ниле эр-Мируз”, и я приму эту клятву. А он, например, три раза стул мне пододвинет. Или вон булыжник отнести поможет. Услуга же? Услуга! А раз уточнений не было, считай, и клятва выполнена. Слишком уж он ушлый, господин наш посол, а работа дипломата подразумевает умение жонглировать словами.

На секунду закатив глаза с видом “эта женщина сведет меня с ума”, ле Раден пододвинул к себе лист бумаги и взялся за перо.

Сколько я уговаривала Ирмаина создать обычную шариковую ручку! Изобретения без магии были ему попросту неинтересны, а потому самопишущее перо он, конечно, смастерил — но действительно самопишущее. Эта зараза писала под диктовку самостоятельно, но периодически вставляла в текст собственные ремарки, а порой задумывалась и выдавала какую-нибудь пространную философскую сентенцию. В общем, наверняка отличная вышла штука — но для практической работы, увы, совершенно непригодная.

Так что приходилось по старинке макать перо в чернильницу и выводить буквы с раздражающим скрипом.

Несколько минут мы оба старательно сочиняли, а девушки, сгрудившиеся вокруг, пытались заглянуть в бумаги поверх наших голов. Мое плечо почти соприкасалось с плечом склонившегося рядом мужчины. Красивые у него руки — крупные, но узкие ладони, длинные пальцы без единого кольца… впрочем, сейчас лучше не отвлекаться. Клятву важно составить так, чтобы никак вывернуть ее было попросту невозможно.

Поставив наконец точку, я подняла голову и обнаружила, что ле Раден уже закончил и совершенно беззастенчиво меня рассматривает. Я молча поменяла местами бумаги перед нами.

Бегло пробежав текст, предложенный послом, изумленно покачала головой, зачеркнула пару слов и кое-что вписала.

Он серьезно думал, что я собираюсь что-то ему отдавать до того, как получу от него все, что мне нужно?! И главное — правда рассчитывал, что я не стану уточнять, какие именно документы покойного мужа обязана ему передать?!

— Ваше недоверие ранит меня в самое сердце! — печально сообщил посол, прижав руку к груди, хотя в глазах его плясали смешинки.

— А ваши аппетиты заставляют меня трепетать в ужасе! — в тон ему ответила я.

— Ну что вы! Не может быть, чтобы мне удалось напугать бесстрашную эрти Нилу!

Сам он только бегло пробежался глазами по своей клятве, хмыкнул и слегка дополнил одну из формулировок. И я, передернув плечами, положила ладонь на камень, приглашая Демьена сделать то же самое.

Когда наши пальцы соприкоснулись, я едва не отдернула руку. Почему-то вдруг показалось, что  мы будто брачные клятвы друг другу даем. На самом деле ничего общего, никаких жрецов кругом, да и мы вдвоем не стоим в церемониальных нарядах в храме, а сидим на диванчике под дубом. Просто дурацкая ассоциация — наверное, из-за сочетания слов “алтарь” и “клятва”.

Дорогие гости, не обращайте внимания, что жених слегка помятый — просто невеста с подружками немного поваляли его по полу. Не стоит также придавать значения всклокоченному виду оной невесты — у нее важный день, и вообще чего вы хотите после хорошего девичника…

— Я, Нила ай-Зени эр-Мируз, дочь Алияма ай-Зени, вдова и наследница Ирмаина ай-Мируза, клянусь Демьену ле Радену, что после того, как он выполнит свою клятву, передам ему в собственность все принадлежащие мне записи моего покойного супруга, касающиеся изобретенного им артефакта — дворца-в-ларце. Демьен ле Раден сможет по своему усмотрению распорядиться этими бумагами и передать их для производства или дальнейших разработок и усовершенствований, однако авторское право на дворцы-в-ларце сохранится за наследниками изобретателя.

Оттарабанила почти без запинки, только краем глаза подглядывая в шпаргалку. Оборот про авторское право ввернула, припомнив витиеватые строчки из завещания.

— Я, Демьен Ферган ди Ансарр, виконт ле Раден, клянусь Ниле ай-Зени эр-Мируз оказать ей три услуги, о которых она попросит. Просьба будет содержать слова “услуга, в которой вы клялись”. Услуги не должны выходить за границы моих возможностей и наносить вред моей чести вербинского дворянина и вассала своего короля.

Джарис, сидящая напротив меня, извлекла тонкий кинжал — как всегда, неизвестно откуда — и протянула мне. Демьен лишь изумленно приподнял брови. Я примерилась к своему пальцу. Никогда не понимала, как можно намеренно себя порезать или уколоть — и приготовилась долго безуспешно тыкать ножом себе в палец. Однако лезвие оказалось бритвенно-острым — и стоило мне к нему прикоснуться, как на пальце появился порез. Пожалуй, даже слишком глубокий, и я с шипением отдернула палец, на котором набухала темная капля крови. Посол тем временем тоже порезался собственным кинжалом. По алтарю мы мазнули своей кровью вместе, а когда прожилки в камне вспыхнули, принимая сказанное, наши ладони соединились. Кровь на камне мгновенно испарилась, а ранки принялись затягиваться, оставляя по себе лишь неприятное саднящее ощущение под кожей.

На наших запястьях одновременно вспыхнули огненные “браслеты”. Я знала, что скоро эти “украшения” станут невидимыми — и будут жечь лишь при попытке нарушить слово или уклониться. Мы теперь связаны — пусть и на время. До исполнения клятвы мы не можем причинить вред друг другу и при всем желании не сможем друг о друге забыть.

Снова всплыла дурацкая мысль, что сейчас кто-то должен сказать “можете поцеловать невесту”. Особенно из-за того, что “жених” сосредоточенно и очень серьезно смотрел на мое лицо. Наверное, из-за этого я поспешно убрала руку.