В Буэнос-Айресе - читать онлайн книгу. Автор: Александр Афанасьев cтр.№ 58

…

— Если убить, — повторил я. — Нападение на посольство может произойти в любой момент. Костенко спешит. Думаю, он готов даже умереть — но он хочет умереть ради чего-то, а не просто от рук мстителей. Он хочет, чтобы его смерть что-то означала.

С набережной — пошли вглубь застройки, благо посольство совсем недалеко от береговой линии. Еще раз посмотрели на улицу… настоящая ловушка. Глубины обороны нет никакой, можно ворваться в посольство прямо с тротуара.

Слон посмотрел наверх, на крыши.

— Автоматчика туда — и…

— И — мало нам одного скандала, будет еще один — со стреляющим посольством.

…

— Лучшая оборона — это нападение. Надо все сливать, надо поднимать шум.

Слон ничего не сказал, но это и был ответ.

— Слушай, кому это больше надо? Мне? Да в хрен мне не сдалось!

— Слушай, хватит, а? Ты привык решать проблемы бандитскими методами.

— Не-а. Я привык решать свои проблемы. Точка.

Слон думал, как поступить — он, в конце концов, не был дерьмом, как некоторые — но и решиться послать подальше Москву и делать то что нужно — он не мог. Я иногда думаю, а почему именно меня, а не Слона выбрали для внедрения на Запад? И прихожу к одному и тому же выводу — психологи были правы. Тот же Слон — он все-таки в душе служака. А я — нет. У меня склад ума подходящий для бизнеса — для меня авторитетов нет. Потому — выбрали меня.

Но у Слона все-же было и опыта достаточно и совести, чтобы ставить интересы дела выше выполнения продиктованных страхом «как бы чего не вышло» приказов. Да и понимал он, что если случится — крайним сделают, в том числе и его.

— Короче. У тебя двадцать четыре часа.

— Сорок восемь.

Слон посмотрел на часы.

— Тридцать шесть. За это время ты должен решить проблему Костенко. Как — я не знаю и знать не хочу. Попадешься полиции — я тебя не знаю.

Ну не самые худшие условия.

— Давай.

…

Тридцать шесть часов. Тридцать шесть.

Это не так уж и мало — но и не много. По сути, у меня был только один план, запасного не было. Выйти на хорватскую диаспору и договориться. Они не могут не знать, где Костенко держит своих людей… по крайней мере я так думал. Или — хотя бы они уберут Костенко или помогут его убрать. Минусом было то, что хорваты почти наверняка думают, что это я подставил под пулю Субботича. Зачем … а какая разница — зачем? В этой истории — такой вопрос будут задавать в самую последнюю очередь. Хорватам надо кого-то показательно замочить — они не следствие, не суд, разбираться не будут, тем более что это все проблемно — с Костенко разбираться. А вот меня замочить — самое оно…

В этом мире — правила свои, и одно из них — если задействовать определенную сумму денег, ненавидящие друг друга люди расцелуются как братья. Деньги может заменить и авторитет. С целью уцелеть и выйти на хорватов — я пошел на самую крайнюю меру: позвонил в Уругвай дону Хосе и попросил помощи. Без него я тут никто, просто — никто. За хорватами — целая диаспора, боевики, за украинцами — тоже, а у меня всего лишь пара человек и всё. Но если дон Хосе сделает пару звонков, то все заинтересованные лица будут знать, что проявить неуважение ко мне — значит, проявить неуважение к колумбийцам. А это — всегда худо кончается…

Дон Хосе обещал помочь, и я понимал, что эту помощь потом придется отрабатывать.

Через какое-то время — я напрямую позвонил хорватам и предложил встретиться. Те согласились на встречу, судя по тону — я понял, что информация до них дошла…

…

Стрелку — самая настоящая стрелка, иначе и не скажешь — забили за городом, я спешил, хорваты тоже. У меня было четыре человека, хорваты — привели с собой человек пятьдесят. Когда машины стали сворачивать на парковку рядом с недостроенным торговым центром, я машинально начал считать… одна… две. На восьмой сбился.

Я был один…

Машины встали полукругом. Я не двигался с места, хорваты выбрались из машин, затем трое двинулись ко мне. По центру шел молодой, в черном плаще — стиль мафии, как его показывают в фильмах. Чертами лица он походил на Марко Субботича, только нос был курносым. Я понял, что это его сын, Дмитрий.

Когда они подошли метров на десять, я сказал:

— Дальше не надо, спасибо…

Хорваты остановились. Дмитрий рассматривал меня ненавидящими глазами, потом сказал.

— А ты смелый, русский. Приехал один.

— Я не один.

— Ты знаешь, перед кем тебе придется отвечать в случае чего? Перед колумбийцами. А ты знаешь кто они такие. Даже смерть врага их не останавливает — за человека расплатится вся его семья…

Дмитрий рассмеялся:

— Только ты не знаешь одного. Я тоже смелый. Мне плевать на колумбийцев…

— Это очень опасные слова. Люди, которые их произносят — долго не живут.

— Я могу повторить их. Ты не учел одного, русский. Я такой же, как и ты. Я — русский. Моя мать познакомилась с моим отцом в Ленинграде, когда он был там по делам. Во мне течет такая же кровь, как в тебе. Ты не побоялся приехать один, я не побоюсь гнева колумбийских картелей.

— С чего ты решил, что я приехал один?

Хорваты ощутимо занервничали.

— Вы правильно поняли. Я упаду — и вам всем конец. Но, кроме того, я не убивал твоего отца, Дмитрий. Я договорился с ним, зачем мне было его убивать?

— Ты единственный знал, где он будет.

— Да, и его охрана. И ЦРУ. Он опасный свидетель. Свидетель того кто и как вкладывает тут бабло. Ты знаешь о том, чьи деньги вкладывал тут твой отец? А?

Дмитрий встал перед психологической дилеммой. Либо он говорит, да, и тогда верит мне — либо нет и теряет авторитет перед своими. Потому что, если он не знает дел своего отца, то и новым боссом он стать не может, верно?

Он решил пойти в контратаку.

— Мой отец перед смертью решил говорить именно с тобой. Почему?

— Потому что он знал, кого я тут представляю и ссориться не хотел. Мы договорились. — Теперь в контратаку перешел я. — Тот автомат, который нашли на крыше, из которого убили твоего отца. Он был русский, так? И потому ты подумал, что это сделали мы, русские. У тебя есть друзья в полиции? Позвони, спроси, какого года выпуска этот автомат.

— При чем тут это?

— Если он с восемьдесят пятого по девяносто первый, то я тебе кое-что объясню.

Дмитрию было явно некомфортно — он не знал, как делаются дела, он понимал, что не все согласны с его лидерством и некоторые только и ждут подходящего момента… и он понимал, что в него сейчас целится снайпер. И он, может, даже понимал, что кому-то из его пристяжи было бы очень удобно, если бы наследного принца грохнули русские на разборке. Конечно, при одном условии, что они сами не пострадают.