Дом с золотой дверью - читать онлайн книгу. Автор: Элоди Харпер cтр.№ 61

— Это Плиний! Какой смысл ревновать к человеку, который помог ему купить меня?

— Подозреваю, что именно поэтому он и ревнует. Он понимает, какой властью адмирал обладает над тобой.

— Но он знает, что ничего подобного не было, — возражает Амара, задаваясь вопросом о том, не чувствует ли и Филос себя уязвленным. — Плиний никогда меня не использовал. Он был добр и вежлив, ничего более.

Филос притягивает ее ближе и целует до тех пор, пока она не чувствует, как тепло разливается по ее телу, точно вино, заставляя ее сесть на Филоса верхом.

— Это не мое дело, — говорит он, глядя на нее снизу вверх. — Но я рад узнать, что Плиний никогда тебя не обижал.

— Рад, потому что ревность больше не мучает? — дразнит его Амара.

— Я столько раз говорил тебе, — отвечает Филос, беря ее лицо в свои руки, и ее волосы струятся меж его пальцев. — Только те любовники, которых мы выбираем, что-то значат.

Наутро Виктория наконец приходит домой, как и предсказывал Филос. Когда Амара просыпается, Виктория уже в саду и ее пение разносится по всему дому. Весь гнев, что переполняет Амару, когда она направляется отчитать свою непутевую подругу, улетучивается при виде Виктории, которая, запрокинув голову, стоит на коленях у фонтана и приветствует солнце. Она выглядит такой счастливой, что, глядя на нее, невозможно не улыбнуться.

— Я так понимаю, Крескент тебя не разочаровал?

Виктория оборачивается к Амаре:

— Ты даже не представляешь насколько.

Амара смеется:

— Не хочешь посвятить меня в подробности?

Виктория идет к скамейке, Амара следует за ней; ее очень трогает, когда Виктория обнимает ее за плечи.

— Такое удовольствие описать невозможно, — говорит она, хотя в прошлом ее это никогда не останавливало. — Он просто… идеален! А его тело! Это все равно что быть с Аполлоном.

Она вздыхает, и звук подозрительно напоминает стоны, которые Амара не раз слышала от нее в борделе.

— Не сходи с ума, хорошо? Я не могу допустить, чтобы ты привела сюда половину гладиаторов. Руфус тогда нас всех вышвырнет.

— Я люблю его! — пылко произносит Виктория. — Мне нет дела до остальных! Этой ночью я не пыталась переспать с кем-то еще.

— Уже любишь? Быстро, однако.

Виктория вздыхает.

— Это точно любовь, — говорит она. — Но «быстро» — это не то слово, которое я бы использовала.

И обе смеются, скорее даже гогочут. Руфуса такой разнузданный смех точно привел бы в дурное расположение духа, и Амара впервые за последние несколько недель чувствует себя легко и свободно.

— Надеюсь, я не помешал? — это Секунд, эконом Плиния, он стоит на краю сада.

— Нет. — Амара поднимается с места, смущенная тем, что ее застали в таком вульгарном виде, точно рабыню на Сатурналиях. — Конечно нет. Правда, я не ожидала тебя раньше полудня.

— Адмирал послал меня забрать вас. Дела в Мизене не могут ждать, поэтому он отплывает через час.

— Ох. — Амара теряется из-за того, что у нее теперь меньше времени на сборы, чем она планировала, и, что еще хуже, ей не удастся поговорить с Филосом наедине до отъезда. — Я просто собиралась…

Она обрывает фразу, но Секунд смотрит на нее, вскинув брови, и ждет, когда она закончит.

— Я просто собиралась дать указания моему… моему эконому.

— Если речь о том расторопном молодом человеке, которого я видел вчера вечером, — Секунд говорит медленно, глядя Амаре прямо в глаза, — я уверен, что ему не составит труда предугадать любое ваше желание. Но в любом случае у вас есть время передать ему инструкции. Нам необязательно отправляться сию же секунду.

— Конечно, ты прав, — отвечает Амара, отворачиваясь от него. — Спасибо.

* * *

Оказавшись в своих покоях, Амара обнаруживает, что Марта уже собрала ее вещи для отъезда и оставила все необходимое на диване. Амара роется в сумке, проверяя, положила ли служанка одежды, которые подарил Плиний. Не то чтобы она рассчитывает, что адмирал заметит это, но предпочитает быть готовой ко всему. Заново сложив платья, она слышит неизменно легкую походку Филоса, и тот факт, что он пошел на риск, чтобы попрощаться с ней, одновременно трогает ее и тревожит.

— Мой милый, — тихо говорит она. — Ты не должен приходить сюда.

Она оборачивается к своему любимому со взглядом, полным нежности, и слова замирают у нее на губах. В дверях стоит Секунд, свет падает у него за спиной, отчего лицо плохо видно.

— Ты не должен приходить сюда, — повторяет Амара, на этот раз резче, пытаясь сделать вид, что она с самого начала знала, кто это. — Это мои личные покои.

Секунд кланяется, не проронив ни слова, и выходит из комнаты.

Когда идут по улице к гавани, Секунд ничем не показывает, что в чем-то ее подозревает. Он безропотно несет багаж Амары и любезно улыбается каждый раз, когда она задает ему какой-нибудь вопрос о предстоящей неделе. Его поведение несколько притупляет ее страх, но Амара знает, что эконом адмирала слишком наблюдателен, чтобы не заметить проявление нежности, которое у нее вырвалось по глупости. Ей остается только надеяться, что он предпочтет держать подозрения при себе. В конце концов, Секунд Руфусу ничем не обязан.

За городскими стенами, когда дорога начинает спускаться под уклон к морю, Амара видит поджидающий их корабль. Его огромные паруса ослепительно сверкают в лучах солнца, а корпус судна выкрашен в красный цвет.

— У адмирала большой флот? — спрашивает Амара у Секунда.

— Пятьдесят кораблей, — отвечает он с гордостью в голосе. — Самый большой флот в империи. Вы увидите его, когда мы прибудем в Мизен.

Амара не отвечает, огорошенная перспективой ближайших нескольких дней. В Мизене она знает только двух человек: командующего флотом, который однозначно будет слишком поглощен делами, чтобы уделять ей много внимания, и Секунда, чье присутствие внушает ей значительное беспокойство. Она практически жалеет, что Руфус не едет с ней.

В доках квадрирема ^[13] успела привлечь небольшую группу любопытных, а помимо них еще двоих знакомых. Юлия и Ливия стоят у причала в компании слуги, нагруженного сумками. Амара с преувеличенной радостью приветствует их обеих.

— Как чудесно, — говорит Юлия, обнимая ее. — Я настояла, чтобы Плиний пригласил тебя, я только надеюсь, что ты не слишком соскучишься по Руфусу.

Заметив лукавый блеск в ее глазах, Амара догадывается: Юлия прекрасно знает, что это маловероятно.

— Надеюсь, этого не будет, — замечает Ливия, недовольно морща нос. — Страдания по мужчине совершенно невыносимы. Женщине всегда следует наслаждаться мгновениями свободы. И никакой тоски по заточению.