Поднявшись наверх, девушка обнаружила, что замок взломан, а квартиру обчистили, забрав практически все, что представляло хоть какую-то ценность. Чуть позже она позвонила Марте Уайли и подтвердила, что напишет роман, название которого уже крутилось у нее в голове: «Снежная девочка».
Это была своего рода дань уважения статье, которую она написала в далеком 2003 году. В романе она рассказала о своих страхах и неуверенности, о своем первом знакомстве с делом Киры и о том, как мало-помалу эта девочка стала частью ее самой, пока она не нашла ее двенадцать лет спустя, стоически выполняя данное самой себе обещание: никогда не прекращать поиски. Она писала роман в зимние месяцы в уютной квартире, снятой за счет аванса, в Вест-Виллидже – к облегчению ее матери, это был куда более спокойный район, чем тот, где она жила раньше. Единственную опасность здесь представляли дизайнерские бутики, но Мирен они не интересовали. Когда «Снежная девочка» была опубликована, роман тут же стал национальным бестселлером, и Мирен, хоть и не любила публичные выступления, пришлось вылезти из своей пещеры, где она провела предыдущие месяцы за написанием книги, чтобы принять участие в двенадцати презентациях с раздачей автографов, как того требовал контракт.
* * *
Девушка в первом ряду подняла руку и, встретившись с Мирен взглядом, робко спросила:
– Вы бросили журналистику? Вы больше не работаете в «Манхэттен пресс»?
Мирен с искренней улыбкой покачала головой, а затем пояснила:
– Ее невозможно бросить. Я страстно люблю журналистику и вряд ли могла бы заниматься чем-то другим. Мой начальник, очень понимающий человек, дал мне несколько месяцев отпуска. Как только я буду готова, снова начну писать для них. Я звоню ему каждую неделю и говорю, чтобы он никого не сажал в мое кресло. – Она рассмеялась, и вся комната подхватила ее смех. Темноволосый парень рядом с девушкой, задавшей вопрос, по всей видимости ее парень, тут же громко спросил:
– А правда, что про вас снимут сериал? Я читал, что крупная продюсерская компания купила права на съемку.
– Что-то такое готовится, но говорить еще рано. Одно могу сказать точно: это будет не обо мне. А о поисках Киры. Я не настолько интересный человек. Я просто журналист и ищу истории, которые можно рассказать. В данном случае этой историей была Кира Темплтон.
Парень довольно улыбнулся, и Мирен поняла, что ответ его порадовал. Она еще какое-то время отвечала на вопросы, и это напоминало теннисный матч – подача, ответный удар, мяч никогда не покидает поле. Затем одна из стоявших в толпе женщин громко спросила:
– Правда ли, что вы носите с собой пистолет?
Редактор Марта Уайли, которая сопровождала Мирен на каждой из презентаций, подняла руку и извинилась:
– Что же… у нас закончилось время для дополнительных вопросов, иначе мы не успеем подписать ваши экземпляры. Мисс Триггс рада поговорить с вами, но сегодня вечером у нас рейс в Лос-Анджелес, и времени в обрез. Вы можете спросить у нее все, что хотите, пока она ставит автографы.
– Ничего страшного, Марта, – сказала Мирен. – Думаю, еще на пару вопросов мы успеем ответить.
Цокнув языком, редактор, к радости читателей, указала на бородатого мужчину в глубине зала.
– Так у вас есть пистолет или нет?
– У вас душа журналиста, – улыбнулась Мирен. – Нет, у меня нет при себе оружия. Скажем так, это авторская вольность для пущего эффекта.
– А ваш роман с профессором? Тоже для пущего эффекта?
Мирен рассмеялась, прежде чем ответить, а затем добавила:
– Ну, не буду отрицать, что это выглядит менее нереалистично.
– Да ладно, расскажите уже нам. Никто не узнает.
Весь книжный магазин, переполненный людьми с экземплярами «Снежной девочки» в руках, разразился смехом, привлекая внимание прохожих.
– Скажу только, что поездка в такси показалась мне короткой, – призналась Мирен, сдерживая смех.
По магазину снова прокатилась волна смеха, и Марта Уайли начала хлопать в ладоши, чтобы вызвать читателей на аплодисменты. Мирен осталась сидеть, а перед ней выстроилась очередь. Вытащив из-под стола руки, она взяла экземпляр у первой читательницы, на лице которой было написано восхищение:
– Мне очень понравилось, правда. Не прекращайте писать.
– Не буду, – заверила ее Мирен, оставляя автограф.
Читатели шли один за другим, и Мирен было тяжело слушать их комплименты. Ей казалось, она не заслуживает столько хороших слов и старалась уделить каждому человеку достаточно времени, чтобы он вернулся домой довольным. Девушка думала, что они пришли ради Киры, а не ради нее, ведь, несмотря на успех книги, в ней самой нет ничего интересного: она не Кира Темплтон, и на ее долю не выпало столько испытаний. Но все, кто подходил к ее столу с экземпляром «Снежной девочки», восхваляли именно ее и ее действия. «Вы героиня», «миру нужно больше таких людей, как вы», «спасибо за то, что вы никогда не сдаетесь». Слова восьмилетней девочки в красном пальто, которая пришла на автограф-сессию вместе с мамой, особенно потрясли ее: «Когда я вырасту, то хочу быть похожей на вас и найти всех пропавших детей». На глаза Мирен навернулась слеза, но она успела стереть ее, пока никто не заметил.
С одной стороны стола были сложены открытки и подарки от некоторых читателей. Их было не так много, и когда она закончила подписывать книги и магазин опустел, его владелица, женщина лет семидесяти, которая всю свою жизнь пыталась изменить мир к лучшему, предложила сложить их в матерчатую сумку, которую она предлагала только лучшим покупателям, и тепло поблагодарила за то, что Мирен выбрала ее маленький книжный магазин для презентации.
– Это я должна вас благодарить. Спасибо, что нашли для меня местечко среди ваших книг, – ответила Мирен, вставая и помогая сложить подарки в сумку.
Среди них обнаружилась миниатюрная копия «Снежной девочки», белая роза, которую оставил мужчина, не сумевший вымолвить ни слова, пока она подписывала ему книгу, и даже копия газеты «Манхэттен пресс» за 1998 год с первой статьей Мирен и фотографией Джеймса Фостера в огне на обложке. Это удивило Мирен. В последний раз она видела эту обложку в рамке в прихожей родительского дома, где она притягивала больше пыли, чем внимания.
Письма, которые Мирен обычно читала по возвращении домой или в гостинице, если находилась в отъезде, были, как правило, длинными посланиями с просьбой помочь найти любимых, которые пропали много лет назад, романтическими предложениями, которые заставляли ее смеяться, или даже просьбами о работе, которые она не могла выполнить. Мирен старалась не обращать на них внимания, хотя было несколько писем с просьбами о помощи, которые она записывала в блокнот, чтобы проверить их историю на предмет необъяснимых пробелов в исчезновениях.
В этот раз одно из писем привлекло ее внимание. Это был коричневый мягкий конверт, на лицевой стороне которого фломастером было написано всего два слова: «ХОЧЕШЬ ПОИГРАТЬ?»